Муссолини
Шрифт:
Резолюцию Гранди обсуждали с 5 часов дня до полуночи, с перерывом на легкий ужин. Обсуждение велось в сдержанном, почти дружеском тоне, причем и Муссолини, и его оппоненты сохраняли полное спокойствие. Фариначчи и другие члены Высшего совета предложили поправки к резолюции, в которых поддерживали Муссолини, но было решено сначала проголосовать за резолюцию Гранди. Она прошла 19 голосами против семи при одном воздержавшемся, кроме Фариначчи, который поддерживал Муссолини и отказался голосовать в знак протеста против этой резолюции. В число 19, проголосовавших за нее, входили: Гранди, двое бывших квадрумвиров Де Боно и Де Векки, Маринелли, организовавший убийство Маттеотти, Боттаи, Федерзони, Асербо и трое самых близких людей, которым Муссолини особенно доверял, — Умберто Альбини, Джу-зеппе Бастианини и Чиано.
Муссолини
Он еще не до конца осознал, что произошло. На следующее утро, в воскресенье 25 июля, он поехал в свой кабинет в Палаццо Венеция, где должен был принимать японского посла Шинрокуру Хидака. Он поздравил Хидака с японскими победами в войне. Затем Муссолини посетил район Сан-Лоренсо, пострадавший во время налета 19 июля. Вернувшись домой, он получил приглашение от короля немедленно приехать к нему в резиденцию на виллу Савойя. Рашель подозревала неладное и убеждала его не ездить, но он поехал.
Виктор Эммануил лично вышел к парадной двери виллы встретить Муссолини. Он держался дружелюбно и сочувственно. Он сказал, что Муссолини сослужил Италии великую службу, но теперь пришла пора уйти в отставку. Муссолини с этим не согласился, но его дискуссия с королем была безрезультатной.
Когда Муссолини покинул короля, капитан королевской гвардии подошел к нему в приемной и сказал, что получил от короля приказ для безопасности отвезти его домой на военном санитарном автомобиле. Муссолини отказался, мотивируя тем, что приехал на виллу Савойя в своем автомобиле, что шофер ждет его и может отвезти домой. Но капитан настаивал на том, что Муссолини лучше ехать на военной санитарке, и наконец сказал: «Дуче, это приказ!» Тогда Муссолини согласился, и они помчались на большой скорости. Они приехали в армейские казармы, где им пришлось ждать три четверти часа. К тому времени Муссолини понял, что они не собираются везти его домой. Из одних казарм его перевезли в другие, и в конце концов ему было передано письмо маршала Бадольо с сообщением, что король назначил Бадольо премьер-министром и что Муссолини перевезут в место, где он будет содержаться в безопасном заключении для его же защиты. Бадольо, возможно, был прав, считая, что Муссолини понадобится защита, потому что, как только распространилась новость о его отрешении от власти и аресте, начались антифашистские демонстрации. В некоторых случаях нападали на фашистов в их домах.
В течение трех дней Муссолини держали в заключении в разных местах. 28 июля его морем отвезли из Понцы на остров Ла-Маддалена, неподалеку от Сардинии. Остров давно использовали в качестве тюрьмы. Одним из его пленников был Цанибони, бывший депутат-социалист, приговоренный к 30 годам тюрьмы за попытку убить Муссолини в 1925 году. Он был освобожден за несколько дней до прибытия Муссолини.
Рашели кто-то сообщил анонимным звонком, что Муссолини арестован. Друзья уговаривали ее покинуть виллу Торлониа, так как боялись нападения на дом антифашистов. Никаких атак не произошло, но Рашель все-таки переехала в домик привратника. Жена привратника, Ирма, служившая уборщицей в Палаццо Венеция, пыталась утешить Рашель, но в ходе разговора упомянула имя Кларетты Петаччи. Рашель никогда не слышала о Кларетте и спросила, кто это такая. Когда ей удалось уговорить растерянную и смущенную Ирму рассказать ей, что Кларетта — любовница Муссолини, она очень разозлилась и прореагировала с яростью, которую всегда проявляла по отношению к любовным интрижкам Бенито. Она была гораздо больше взволнована из-за Кларетты, чем из-за падения фашистского режима.
Рашель присоединилась к Романо и Анне Марии в их загородном доме в Рокка делле Каминате, где их охраняли учтивые и доброжелательные полицейские. Им было позволено писать Муссолини. К нему охранники также относились уважительно и позволяли писать жене.
Король назначил премьер-министром маршала Бадольо, который сформировал кабинет из гражданских чиновников. Гуарилья, бывший в это время послом в Турции, был отозван и назначен министром иностранных
29 июля, спустя четыре дня после ареста, Муссолини исполнилось 60 лет. Он получил поздравительную телеграмму от Геринга, которую ему доставили в тюрьму. Геринг писал, что надеялся навестить Муссолини в день его рождения, но происшедшие события сделали это невозможным. Несколько дней спустя Муссолини получил подарок на день рождения от Гитлера: великолепно переплетенное, роскошное издание собрания сочинений Ницше.
Когда правительство Бадольо публично заявило, что будет продолжать войну на стороне Германии, Гуарилья начал тайные переговоры с союзниками о мире через британское посольство в Лиссабоне. Англичане попросили прислать представителя, который смог бы встретиться с британским представителем в Танжере, где такая встреча была бы менее заметной, чем в Лиссабоне. Гуарилья пытался выговорить по возможности лучшие условия для Италии, но союзники настаивали на ее безоговорочной капитуляции.
6 августа Гуарилья встретился в Тревизио с Риббентропом. Риббентроп осведомился у Гуарильи, может ли он дать слово чести, что не ведет тайных мирных переговоров с союзниками. В своих мемуарах Гуарилья впоследствии написал, что, поколебавшись лишь секунду, дал слово.
Тем временем британские и американские военно-воздушные силы увеличили число налетов на города Италии. 12 августа англичане произвели массированный налет на Милан и Турин. Социалисты и левые в Британии протестовали против этих авианалетов, потому что союзники бомбят и убивают итальянских рабочих-антифашистов, только что проводивших забастовки против режима Муссолини. Но воздушные бомбардировки были средством давления на правительство Бадольо, чтобы вынудить его принять требования союзников о безоговорочной капитуляции. Они также должны были убедить немцев, что союзники не находятся на грани заключения мира с Бадольо. Когда Муссолини услышал о воздушных налетах на Милан и Турин, он сказал, что надеется, это докажет итальянцам, что англо-американцы хотят воевать с ними, а не только с фашизмом или с Муссолини. Они ведь усилили бомбардировки, когда он и фашистский режим пали.
Одним из условий мирного договора, на котором настаивали союзники, была передача им Муссолини. Правительство Бадольо сознавало, что, когда условия мира будут объявлены, итальянские фашисты или немцы попытаются спасти Муссолини, чтобы он не попал в руки англо-американцев. 28 августа они внезапно, в обстановке большой секретности, без предупреждения вывезли его с Ла-Маддалены и после нескольких дней путешествия поместили в более безопасную тюрьму: нежилую гостиницу в самой высокой точке горного хребта Гран-Сассо, близ Л'Акуилы, к северу от Рима.
Правительство Бадольо приняло предложенные союзниками условия мирного договора, и 8 августа публично было объявлено о том, что перемирие подписано. Гитлер немедленно отдал приказ немецким войскам оккупировать Италию. Союзники также высадились на Апеннинском полуострове, но не успели предотвратить немецкую оккупацию Рима и территорий севернее реки Волтурно. Король и правительство Бадольо поспешно покинули Рим и обосновались в Бриндизи. Союзники удержали Неаполь и весь юг, но большая часть Италии была занята немцами.
Немцы были возмущены. Они обвинили итальянцев в том, что те предали их второй раз — как в 1915 году, когда, отвергнув Пакт трех держав, вступили в Первую мировую войну на стороне союзников. В Италии, на Балканах, на Додеканезских островах немцы требовали от итальянских гарнизонов сдаться и передать им оружие. Там, где итальянцы сопротивлялись, немцы обращались с ними как с бунтовщиками и, захватив в плен, расстреливали на месте согласно приказу Гитлера. Часть пленных итальянцев депортировали в Германию и в концентрационных лагерях обращались с ними очень жестоко.