Мутуалист (Дилогия)

Грубов Николай Сергеевич

Я вернулся к нашим бытовым вопросам. Костер потух и я не уверен, что Селх сможет его вновь разжечь, но попытаюсь ему эту идею протолкнуть. Показав на угли костра, я несколько раз повторил: "костер", он понял и назвал его на своем языке: "огнь". Очень похоже на наше. Огонь, костер, пламя, жар – все это созвучно и почти одно и то же.

Селх меня удивил еще больше, когда почти без акцента сказал "Мия берай, Мая огнь, Селх рак, Семес рак" Я очень хорошо понял, что он сказал и, не показывая удивления, согласно кивнул головой. Солнце уже вовсю палило и мы все хором пошли из грота, каждый со своим делом. Была опасность наткнуться на змею, но я всех просто увлек подальше от камней возле обрыва, в надежде, что на берег она не станет ползти из-за открытого места. Да и жарко стало сразу же, а змеи хоть и любят на солнце находиться, но и тенек тоже должен присутствовать. А если они также как и на моей земле любят охотиться по ночам, то значит, днем она спит. Вполне вероятно, что грот это как раз ее спальня, поэтому она и ползла спокойно в него. А тут облом, заняли.

Я в связи с новой угрозой для

нас стал искать крепкую длинную палку, желательно с рогатиной на конце. По фильмам я помнил, что такой палкой можно змею прижать к земле. Не зная точно как это сделать с такой большой змеёй, как та, что пришла в гости к нам утром, я, тем не менее, надеялся, что смогу хоть помахать перед ее мордой палкой. Может, напугаю еще раз. Прямо скажем, меня, смущали мои какие-то детские мечты о нашей безопасности, но поделать ничего не мог. Не позволяли мне мои руки вплотную заняться изготовлением оружия. Оружия, которое может быть грозным в умелых руках мужчины. Не знаю пока, может ли стать грозным в моих руках. Но сделать я смогу. Я это знал точно. Дайте только срок. А его то, как раз и не было. Неприятности становились уже не только неприятностями, а прямой угрозой жизни, и моей, и моим, как я теперь уже не сомневаясь, называл их – родственникам.

Селх успел три раза сбегать с добычей к гроту, прежде чем я нашел то, что искал. Еще не засохшая ветка дерева, достаточно толстая чтобы не гнуться и длинная, чтобы стать не дротиком, а копьем, она к тому же имела и разветвление на конце. Идеально подходила для того чтобы стать "три в одном". С одной стороны, после того как обожгу на костре и заострю, будет копье. С другой стороны – рогатина, здесь надо постараться сделать ответвления одинаковыми и не длинными. То есть, если получится прижать змею к земле, то чтобы и не маленьким было, и в тоже время не большим, иначе выскользнет из-под этой рогульки тело змеи. Третьим моментом в этом оружии станет сама по себе палка, причем длинная. Два с половиной метра, точно будет. Если ее использовать как шест, то это тоже грозное оружие в умелых руках. Не в моих конечно. Пока. Тренировки с шестом смогут в конечном итоге и в моих руках эту палку оружием сделать. Будем тренироваться, спешить нам пока некуда, да и зачем? У нас вся жизнь впереди, главное не попасть на глаза людям. Этого надо бояться больше всяких там змей. Они для нас страшнее всех акул.

* * *

Так и пошло у нас дальше, добыли еду – съели, принесли воду – выпили, увидели опасность – спрятались. Много разговаривали, все больше и больше понимая друг друга. Ротана выздоровела, и постепенно все ее болячки проходили и лишь рубцы показывали, что совсем недавно тут была страшная рана. Мазь она так и продолжала накладывать на лицо в надежде, что и рубцы исчезнут. Я ее не переубеждал, пусть надеется человек. С надеждой легче жить. Меня вот тоже надежда не покидает, что все то оружие что потихоньку я делаю, сможет нам помочь отомстить своим врагам. А мысль о мщении нас не покидала, даже меня она заполнила целиком под влиянием того что я смог понять из рассказов Ротаны. Хоть и с трудом, но я стал понимать, о чем говорят мои родственники, понимать, что же привело всех их к такому печальному концу. Не все было понятно для меня, но я старался…, старался понять и принять все это как неизбежное, как факт, который уже никогда не смогу изменить. Признаков того что рядом с моим сознанием появится сознание прежнего владельца тела я так и не заметил. Честно говоря, я был даже рад этому.

Не желая терять время на эти мои сомнения, и понимая, что без понимания речи окружающих меня людей я не смогу себя чувствовать здесь своим, старался постоянно совершенствовать свою речь, запоминая все новые и новые слова. Переспрашивая и заставляя повторять непонятные места, я собирал понемногу те сведения, которые мне были нужны, чтобы понять, наконец, куда же меня закинула судьба. То, что я был немой до событий на берегу моря, я выяснил сразу, как только стал понимать, о чем мои родственники говорят. Их удивление моим изменениям в поведении и появившимся вдруг непонятно откуда знаниям в противовес забытым мною знаний о семье как я и предполагал, списали на удар палицей по моей голове. То, что я выжил после этого, было для них чуть ли не чудом, поэтому те странности, что происходили со мной если и удивляли их, то они старались не замечать этого, тем самым оберегая меня от еще больших потрясений. Я и не переубеждал моих родственников в этом, наоборот старался укрепить эти правильные выводы в отношении меня.

Многое что я смог узнать из рассказов моей тети, было хоть и непонятным и даже местами фантастическим, тем не менее, дали мне представление о месте, куда меня занесло. В этих повествованиях по вечерам, возле костра, Дике, так называл и свою, и мою тетю по матери мой родной брат Селх, было много непонятного и требовало осмысления и дополнительных знаний об окружающем меня мире. Я очень внимательно слушал ее рассказы, в которых она с печалью в голосе неторопливо напоминала мне о событиях, что привели их сюда. Все это я и так по идее должен был знать, как она думала, но сочувствуя мне в моем беспамятстве, продолжала посвящать меня в прошлую нашу жизнь.

Как я примерно и думал, то место где мы находимся, было островом. Достаточно большим по размерам, и необитаемым, до определенного времени. Он от материка отделялся небольшим проливом, где-то примерно километров семь-восемь. Я еще так и не смог до конца разобраться в здешних метрических расстояниях, но примерно предположил, что так и будет. Восемь километров, плюс, минус километр, не больше. Но я еще не видел этого берега, только по рассказам Дике. Зато в ясный день, а они тут в основном все

ясные, было видно невооруженным глазом очертания противоположного берега другого острова, и я почему-то был уверен, что это остров, видимо по его очертаниям. Противоположный от нас берег нашего острова с берега, где обосновались мы, видно не было, что говорило о достаточно большой квадратуре. Это подтверждалось наличием гор, и хребта. Мне кажется, что и горы и хребет были высокими, и они разделили остров на две половинки, причем не только сам остров, хребет разделил по сути две совершенно разных по фауне и флоре территории. Этого, я естественно не видел и не знал, все это я представил по рассказам моей тети. Ну и моя фантазия, постоянно что-то добавляла во все, что меня окружало в настоящий момент. Там где мы сейчас находились, была сухая безжизненная равнина, в большинстве своем состоящая из песка, лишь местами проявлялся суглинок. Небольшая речушка, стекающая с гор, проложила русло и образовала небольшую долину с донным илистым наслоением шириной около двух километров. Там и росли небольшие деревья, которые способствовали хоть какой-то жизни на этом, как я уже отмечал, пляже. В период дождей, которые были здесь на протяжении трех десятков дней, река разливалась и вновь удобряла своими илистыми отложениями зеленую долину. Именно в этот период и тот овраг, откуда мы приносили воду, тоже превращался в речку, но воды в ней хватало всего лишь на два месяца. Потом река засыхала и только небольшая зелень в виде хвоща и кустарника показывала, что и здесь когда-то была вода. Все остальное моментально засыхало до следующего сезона дождей. Поэтому, как я понял, здесь не было никаких диких животных. А если и были раньше, то всевидящие воздушные разбойники давно уже превратили их в добычу. Ерлики были бичом, но вряд ли господним, скорее дьявольским, для всех кто не оказывал сопротивление и не защищался.

Другая половина острова наоборот была очень зеленой. Несколько речушек вытекающих из большого озера, раскинувшегося в горах, растекаясь по низменности, превратили ее в сплошное болото, заросшее непролазными чащобами разнообразной растительности. От огромных деревьев до мелкого камыша можно было увидеть в этой заболоченной местности. Но вот посмотреть, что же там растет и есть ли там какие либо дикие животные для людей было не возможно. Сверху охраняли свои территории ерлики, внизу масса разнообразных рептилий, для которых эта местность была раем. По всей видимости, были и другие разновидности животного мира, не воздухом же питались те же змеи, да и для громадных птиц тоже требовалась пища. Хотя для них добычей могли быть и те же змеи и ящерицы, которых в той половине острова было очень много. Почти никто из людей, кто посещал остров так и не мог ничего о нем рассказать. Выжили из них лишь три человека, которые и принесли небольшие сведения об этом месте. Им все-таки удалось пройти джунгли, перейти горный хребет, и в результате оказаться здесь, на пляже, где выжить было тоже очень трудно. Как все это было на самом деле, тетя не знала, она просто передавала то, что слышала, скорее всего, что-то типа легенд.

Этот остров люди превратили в место, где свершалась воля Всевышнего. По мне так это место я бы назвал тюрьмой, нет, не так, я бы назвал его местом, где свершается казнь. Не руками людей, которые считали себя гуманистами, а руками случая. Если ты не виновен, то боги тебе помогут и спасут. Если виновен, то….

Я бы таких гуманистов в первую очередь сюда посылал, чтобы на своей шкуре смогли понять, на что обрекали людей, высылая, а вернее изгоняя из своего общества в эти места. Чтобы понять, отчего происходит подобное, мне пришлось долго расспрашивать свою тетю, вытаскивая из её памяти, все, что она знала, а многое мне пришлось просто домысливать самому. И еще точно не знаю прав я или нет в своих выводах. Но суть все-таки, как мне кажется, я смог уловить.

Есть у местных жителей предания о том, каким образом появились здесь люди. Я, осмысливая полученные сведения из рассказа дике (тети), уловил некоторое сходство с моим появлением здесь. Меня это очень заинтересовало, и в ходе разговоров с Ротаной старался все правильно понять и расставить по полочкам в моей голове.

В далекие, далекие времена люди, живущие сегодня на материке, жили на другой планете, или в другом мире. Как и многие другие народности имели свое государство, никого не трогали, старались дружить и торговать с соседями. В общем как всегда, и как везде. Мы мирные и нестрашные, белые и пушистые, никому не угрожаем, но войска на всякий случай держим в постоянной боевой готовности. Короче неплохо жили. Но вот им позавидовали соседи, и стали пытаться их захватить. Война продолжалась долго и в результате соседи стали одолевать элланцев. Так и называлась эта местность – Эллания. Среди населения очень популярным явлением было наличие множества богов. Примерно, так же как и на моей Земле, согласно историческим документам, в древних эллинских государствах. Я сразу просек это сходство, очень удивился, и потом стал сравнивать. И хотя, честно говоря, к моему стыду, я мало знал свою историю, но тех знаний, что получил в школе, а потом и в ходе проявленного мною любопытства, мне хватило, и я смог все-таки уловить эти сходства. Только не мог никак представить, как могло произойти подобное. То, что это два совершенно разных мира, хоть и очень схожие я смог понять и даже уже не удивлялся. Но там, на оставленной мной Земле о таком факте ничего никому неизвестно. Даже намеков не было. Несмелые предположения небольшого количества ученых, конечно, существовали, не без этого. Писатели фантасты на этой теме смогли много чего напридумывать. Популярной идеей при этом была легенда об исчезнувшей с лица земли Атлантиде, о ней постоянно велись разговоры. Собственно у меня и было тогда проявлено любопытство к этой истории, и я ради этого даже прочитал энное количество книг.