Муза не придет. Правда и мифы о том, как рождаются гениальные идеи

Буркус Дэвид

Теория о том, что новые творения представляет собой сочетания существующих идей, — это тоже не новая идея. Больше ста лет назад психолог Александр Бэйн утверждал, что «новые комбинации вырастают из элементов, которыми уже располагает разум» [43]. Десятилетия спустя еще один психолог, Сарнофф Медник, выдвинул схожую, но более разработанную идею «ассоциативного мышления». Для Медника творческое мышление было просто «сочетанием ассоциирующихся элементов в комбинациях, которые либо соответствуют специфическим требованиям, либо полезны в том или ином отношении» [44]. Способность к творческим озарениям была сведена к способности мозга связать уже существующие мысли. Таким образом, степень вашей креативности зависит от количества связей, которые вы можете установить. «Чем больше ассоциаций возникает у индивида с обязательными элементами задачи, — пишет Медник, — тем выше вероятность, что он найдет творческое решение» [45]. В соответствии с этими представлениями Медник создал тест отдаленных ассоциаций для измерения креативности. В ходе этого теста людям предлагают наборы из несвязанных на первый взгляд

слов и просят их придумать одно слово, с которым каждое из них может образовать словосочетание. Например, если вам дадут три слова — «снег», «хлеб» и «медведь», нужно будет назвать слово «белый» («белый снег», «белый хлеб», «белый медведь»). Чем легче мозг индивида устанавливает связи между разными мыслями, тем легче он справляется с тестом отдаленных ассоциаций и тем выше, по мнению Медника, его творческий потенциал.

В ранней теории Медника есть попытка описать, что происходит в голове во время творческих озарений, а недавние исследования позволили по-настоящему заглянуть в мозг. И судя по всему их результаты поддерживают идею Медника. Группа исследователей под руководством Хикару Такэути, преподающего нейробиологию когнитивного развития в Университете Тохоку, с помощью сложных технологий смогла заглянуть в мозги творческих людей [46]. Рискуя чрезмерно упростить, можно сказать, что мозг в основном состоит из ткани двух типов — их обычно называют серым и белым веществом. Серое вещество — это то, что большинство людей представляет себе, когда воображает мозг: губчатая морщинистая субстанция, где хранятся все наши знания — от фактов, усвоенных в средней школе, до самых дорогих воспоминаний. Серое вещество — буквально то, о чем мы думаем, когда думаем. Белое, напротив, — это соединительная ткань, передающая электрические импульсы по всему мозгу, как телефонные или телеграфные провода. Оно является проводкой, объединяющей разные факты. Если серое вещество — то, о чем мы думаем, то белое — то, как мы думаем. Когда мы говорим, что «забыли» какой-то факт или воспоминание, на самом деле он остается в нашем сером веществе. Просто белое вещество не может объединить мысли и достать информацию. А когда мы говорим, что «вспомнили», обычно это значит, что была найдена правильная связь.

Такэути и его коллег интересовало, действительно ли мозги творческих людей устроены по-другому и правда ли, что соотношение серого и белого вещества отличается у них от этого же соотношения у менее творческих индивидов. Ученые, воспользовавшись распространенным методом оценки креативности, дали группе испытуемых серию упражнений, чтобы измерить их способность к дивергентному мышлению. Затем они сделали участникам МРТ и с помощью диффузионно-тензорной томографии сделали карту мозга, демонстрирующую соотношение серого и белого вещества. Когда ученые обработали эти карты и с их помощью сравнили тех, кто обладал большими творческими способностями, и тех, у кого результаты оказались значительно ниже, то обнаружили, что физическая структура мозга у них действительно различалась. У творческих индивидов было значительно больше белого вещества, чем у менее творческой группы. Их мозги оказались буквально лучше оборудованы для объединения идей и областей мозга и потенциального составления творческих комбинаций. Такэути и его коллеги не могли сказать, обусловила ли такая структура более высокий уровень творческих способностей или же она формировалась по мере того, как индивиды развивали свою креативность. Дальнейшие исследования Такэути показали, что тренировка позволяет нарастить связи из белого вещества в мозгу [47]. Эти результаты сильно влияют на наше понимание креативности. Спустя почти 50 лет после того, как Медник опубликовал теорию об объединении старых идей в новые комбинации, томография головного мозга продемонстрировала: мозг тех, кого мы провозглашаем более творческими, на самом деле лучше оборудован для сочетания идей. Возможно, даже больше потрясает предположение, что соединительную ткань мозга можно нарастить и таким образом повысить творческие способности.

Изобретатели, специалисты по маркетингу и художники — все они используют сырой материал существующих идей, чтобы создать новое. Белое вещество в их мозгах непрерывно связывает и перегруппировывает идеи в поисках достойных конфигураций. Когда один или несколько человек создают один и тот же набор идей, заслугу превращения смежной возможности в реальность мы часто приписываем первому, порой более известному, создателю. Поступая так, мы забываем, что все начинают с одного и того же места и с одних и тех же доступных идей. Исаак Ньютон утверждал: «Если я видел дальше других, то это потому, что я стоял на плечах гигантов» [48]. В самом деле, Ньютон стоял на плечах другого гиганта, когда позаимствовал это утверждение у Бернара Шартрского [16] , сказавшего: «Мы подобны карликам, стоящим на плечах великанов, поэтому видим дальше, чем они» [49].

16

Бернар Шартрский (умер ок. 1130) — французский философ-неоплатоник.

Ньютон и Бернар были не единственными, кто стоял на плечах гигантов. Одна из самых значительных инноваций за последние сто лет обязана своим существованием непрерывному процессу сочетания и преображения идей с целью создать новое и улучшенное изобретение. Речь идет о персональном компьютере и его легкой в использовании операционной системе. Когда операционная система Windows появилась в 1985 г., она была революционной инновацией. Пользователи оказались избавлены от необходимости вводить специальные команды с помощью стандартной клавиатуры — в Windows экран компьютера превращался в виртуальный

рабочий стол, на котором размещались разные программы («окна»), чтобы работать с ними одновременно. Можно было перемещать окна и менять их размер — и все это с помощью курсора, который контролировался «мышью», прикрепленной к компьютеру с помощью провода. Своим творением Microsoft изменила способ взаимодействия людей с компьютерами. Но лояльные пользователи Apple расскажут вам другую историю.

Ярые приверженцы Apple, которых иногда называют «макоголовыми», скажут вам, что Билл Гейтс и Microsoft скопировали самую важную отличительную особенность Windows, графический интерфейс, с Apple Macintosh [50]. Время ее появления подтверждает эту теорию. Apple выпустила систему Macintosh в 1984-м. Среди ее важных атрибутов были компьютерная мышь и возможность открывать программы в разных окнах, которые двигались и меняли размер по желанию пользователя. Хотя Microsoft объявила о намерении выпустить Windows 1.0 в 1983 г., это произошло лишь в 1985-м. Когда велась работа над Macintosh, Apple позволила нескольким сотрудникам Microsoft, включая Билла Гейтса, посмотреть проект. Стив Джобс, основатель Apple, твердо верил, что Windows была копией Mac. Вскоре после ее появления Джобс открыто высказал свои претензии Гейтсу по поводу того, что считал бесстыдной имитацией [51]. Очевидцы вспоминали потом, что Джобс кричал: «Вы нас обокрали! Я доверился вам, а вы нас обворовали».

Реакция Гейтса была гораздо спокойнее. Он ответил: «Что же, Стив. Я думаю, на это можно посмотреть с другой стороны. Думаю, у нас обоих был богатый сосед… и я вломился к нему, чтобы украсть телевизор, но оказалось, его уже унесли вы». Что имел в виду Гейтс? Оказывается, другая компания уже разработала прототип графического интерфейса — это была корпорация Xerox.

В 1970 г. Xerox запустила амбициозный проект. Она собрала команду самых продвинутых компьютерных инженеров и программистов в специально созданном Исследовательском центре в Пало-Альто (Palo Alto Research Center, PARC). Инженерам обеспечили очень большой бюджет и минимальный внешний контроль. Цель при этом ставили одну — инновации. К 1973-му в PARC разработали выдающуюся вычислительную машину под названием Alto, призванную стать первым персональным компьютером в мире. Alto разделяла экран на окна и применяла курсор, управляемый мышью. Это устройство было огромным скачком в истории вычислительной техники, но стоило оно весьма дорого — $40 000.

В 1979 г. Xerox договорилась о сделке с перспективной компанией Apple и ее основателем Стивом Джобсом. Тот предоставил Xerox возможность купить 100 000 акций Apple всего за $1 млн (первое и долгожданное публичное размещение акций Apple было запланировано только через год), но исключительно в том случае, если ему устроят экскурсию в центр PARC. Джобсу организовали несколько посещений, и во время одного из них он увидел Alto. Ему показали, как открываются и закрываются окна и как использовать мышь, чтобы выбирать объекты и перемещать их. Он пришел в восторг. Вернувшись в Apple, Джобс собрал команду разработчиков и дал им задание создать похожую операционную систему. К 1981-му Apple переманила к себе 15 разработчиков из Xerox, и они использовали свои знания в двух разных проектах, в каждом из которых был графический интерфейс. В 1984 г. Apple начала поставку милого сердцу Джобса компьютера Mac. До сих пор обсуждается, какие идеи были позаимствованы и у кого. Компьютер Lisa фирмы Apple, над которым велась работа в то время, когда Джобс осмотрел Xerox, уже должен был воплотить в себе многие идеи графического интерфейса. Тем не менее операционная система Mac очень походила на улучшенную версию Alto.

Так что, возможно, Гейтс прав. Возможно, и Гейтс, и Джобс оказались под влиянием Alto. Однако история графического интерфейса еще сложнее. Многие идеи из числа самых творческих, которые использовались в Alto, Mac и Windows, впервые появились за десятилетия до них. В 1945 г. рудиментарную версию графического интерфейса придумал американский военный инженер Ванневар Буш. В 1950-е изобретатель и пионер компьютерной техники Дуглас Энгельбарт с командой инженеров проводил эксперименты с разработками Буша в Управлении перспективных исследований и разработок Министерства обороны США (Department of Defense’s Advanced Research Project Agency, ARPA). До ARPA Энгельбарт работал над проектом компьютерной мыши в Стэнфордском университете [52]. Когда в начале 1970-х гг. финансирование прекратилось, он и его команда нашли пристанище в PARC. Alto даже не была первым прототипом операционной системы с интерфейсом, позволяющим манипулировать графическим объектами. Им была система Sketchpad, которая представляла собой докторскую диссертацию, написанную в 1963-м Айвэном Сазерлендом в Массачусетском технологическом институте. В этой системе присутствовали элементы, которые впоследствии назовут «иконками», — их можно было выделять и перемещать по экрану. Однако сам этот термин был впервые употреблен в диссертации аспиранта — специалиста по вычислительной технике Дэвида Кэнфилда, который создал экранные объекты для своей системы Pygmalion.

Невозможно свести графический интерфейс, который присутствовал в Alto, Macintosh и Windows, к единственному источнику, потому что такого источника не существует. В точности как описывает Артур, графический интерфейс был создан с помощью комбинации и модификации существовавших идей, которые в свою очередь появились в результате комбинации и модификации еще более старых идей. Так же, как в случае с Беллом, Греем и телефоном, над графическим интерфейсом одновременно работали бесчисленные группы людей в бесчисленных компаниях. Какие-то части операционной системы Macintosh существовали еще до того, как Джобс посетил PARC. Его визит помог отточить некоторые идеи, которые уже рассматривались. Кроме того, в случае с Windows и Macintosh обе компании, по их мнению, усовершенствовали идеи, присутствовавшие в Alto. Самый очевидный пример: в мыши Alto было три кнопки, в мыши Windows — две, а у Apple — только одна.