Муж для серой птички

Баскакова Нина

Вечер наступил неожиданно. Борис и не заметил за делами, как солнце уже село. Закат застал его в кузнеце, куда он водил подковать коня. Вместе с вечером пришла и слабость. Словно силы кто-то выпил. Но разве может у кузницы такое случится? Там, где огонь любую нечисть отгоняет? Непонятное что-то творилось в последнее время. И с этим нужно было разобраться.

Возвращаться в крепость пришлось пешком. Борис подумал, что с коня свалиться, если ему совсем плохо станет. Проходить пришлось через убранные поля. Начинало холодать. Осень как она есть осень. Стоило солнцу скрыться, как сразу становилось холодно до такой степени, что пар изо рта шел.

Когда-то давно, очень давно, когда родные были живы, он считал, что весна и осень — они как сестры. Похожие до безобразия. Днем теплы и приветливы, а ночью холодные и колючие. Потом он понял, что эти сестры очень разные. Весна дает надежду, стремится к жизни. Весной знаешь: холод пройдет, а к лету ночи станут душными и ласковыми. Осень же к покою готовит. К затяжной зиме с морозами и холодами, с глубоким снегом и скользким льдом. Часто говорят, о весне, как о жизни, а о осени, как о смерти. Но Борис был с этим не согласен. Две сестры были похожие и разные. Весна давала жизнь, а осень покой. И в то же время они готовил к переменам.

Мируша шла по дороге от деревни. Он заметил ее еще издали. Она шла так медленно, что скоро они должны были поравняться. Зеленый шерстяной плащ был плотно застегнут. Его надевали в дороге, потому что оно могло заменить одеяло, если ночевать приходилось не на постоялом дворе, а на улице. В обычной жизни такие плащи были неудобны. Встречаться с ведьмой в вечером Борису не хотелось. Не самое хорошее время. В это время свет и тень сходятся в бою и тень выигрывает. Ведьмы же становятся сильнее.

— Чего ты здесь забыла? — спросил ее Борис. Вроде и не хотел, чтоб так грубо получилось, но не сдержался. Воспоминания подкидывали сцены с горьким бульоном.

— Тебя встречаю, — усмехнулась Мируша.

— Когда я спрашиваю, то хочу ответ получить.

— А чем тебя мой ответ не устроил? Вот решила по дороге побродить. Авось красивого и сильного встречу. Тебя вот встретила.

— Не дело по дорогам бродить. Время позднее. В это время только нечисти и бесится.

— Не верю я в твою нечисть, — устало сказала Мируша. — Люди страшнее любых духов. Но нам нужного чего-то бояться. Тот кто не боится людей сам придумывает себе страхи. А ты людей не боишься, вот и веришь в чушь.

— Это не чушь. Много есть правдивых слов, что нечисть существует. Можно заплутать в лесу, когда точно знаешь дорогу. Вещь в доме теряется, хотя знаешь, что она должна на полке лежать.

— Любую загадку можно разгадать. Задумался, свернул не туда, вот и заблудился. Мышь твою вещь с полки уронила, она куда-то закатилась, а ты не заметил.

— И чудесное исцеление — это тоже случайность?

— А не было чудес. У тебя было отравление ядом. Я давала травки, которые обычно кровь чистят. Какая-то из них подействовала. В чем колдовство? — спросила его Мируша. — Если бы лекарка своим делом занималась, а не хвостом крутила перед конюхом, то и не пришлось бы мне не свою работу делать. Но тебя не переубедить. Ты упрямый, сильный и упрямый.

— Так чего ты делаешь на дороге?

— Куртку заказала. Скоро холода, а в плаще неудобно. Мне же не всякая куртка подойдет. Приходится всю одежду на заказ шить, — ответила Мируша. — Нечисти я не боюсь, а люди меня сами бояться.

— Можно было сразу сказать.

— Можно. Но я не обязана перед тобой отчет держать. Ты ведь мне никто. Путник, что решил пройти отрезок пути рядом. Но дальше наши дороги разойдутся. Я не выдержу темпа, потому что у меня болит нога. Подвернула ее. Вот и бреду. А ты пойдешь в крепость, потому что наш разговор тебе уже надоел, — ответила Мируша. Она отошла с дороги и села в траву у обочины. Задрала юбку, сняла сапог и стала растирать ногу.

— Что ты делаешь? — спросил ее Борис.

— Отдыхаю. Мне нужно отдохнуть, — спокойно сказала Мируша. — Иди, не жди

меня.

— Земля холодная.

— Ничего. У меня юбки теплые, — Мируша подняла голову к небу. — Уже звезды появляются.

— Потому что ночь наступает.

— Которую ты не любишь. В бреду говорил, что ночь тебя пугает.

— А тебя ночь не пугает?

— Чего мне ее бояться? В ней есть своя красота. Смотри какие звезды красивые. Как думаешь, что такое звезды? Кто-то считает их снежинками, которые разбросаны по темному полотну. Другие говорят, что это драгоценные камни. Какую сказку знаешь ты?

— Некогда мне тебе сказки рассказывать, — хмыкнул Борис. — Надевай ботинки. Я тебя верхом довезу.

— Довезешь? Зачем тебе это надо? Или хочешь долг отдать? Так нет никакого долга. Князь его уже отдал.

— Глупая, я тебе помощь предлагаю, а ты…

— А я не верю в помощь без подвоха.

— Так придется поверить, — ответил Борис. Он и сам не понял, чего так разозлился. Даже слабость прошла. Одним шагом он преодолел расстояние между ним и Мирушей. Схватил ее и поднял над землей. Она промолчала, только ухватилась за его руки. Он посадил ее боком на седло. Пока поднимал ее сапог, который остался на земле, Мируша расстегнула юбку, под которой оказали дорожные брюки и села нормально верхом.

— Нужно всегда быть готовой к шуткам судьбы, — ответила она, забирая сапог. Борис промолчал. Повел коня к крепости, где уже в окнах горел свет. — Ты зря на охоту завтра собрался. Слаб еще. Упадешь с коня и мне тебя выхаживать придется. Будешь весь переломанный.

— Ты еще мне накаркай!

— Я правду говорю. Лекарка ваша не знает того, что я знаю. А я не лекарка.

— Потому что ты ведьма.

— Пусть буду ведьмой, но не надо завтра уезжать из крепости. Но ты меня не послушаешь. Уедешь. А потом я буду тебя опять лечить. Ты будешь ругаться и считать, что я наколдовала, предсказала.

— Помолчи.

— Хорошо, помолчу. Устала я сегодня. Сложный день был. А завтра будет еще сложнее. Для маленькой Мирушки слишком много забот, но я ведь сама этого хотела, — сонно сказала она.

— Эй, ты там не усни.

— Не сплю, но хочу, — ответила Мируша. — Вот и дом. Поможешь мне спуститься?

— Мы еще в ворота не заехали.

— Но ты не захочешь, чтоб слух ходил, что ты меня на коне катаешь? Как же ты будешь с ведьмами бороться?

Борис не стал ее слушать. Постучал ворота. Дождался, когда ему их откроют и поймал удивленный взгляд Гирша, что дежурил на воротах. Мируша только усмехнулась, а потом неожиданно громко рассмеялась.

— И все равно тебе меня спускать придется, — сказала она. Слабость. Его шатало. Но и отступить было нельзя. Он помог ей спуститься. На миг она оказалась в его руках.

— Не уезжай завтра. Слаб ты еще, — быстро прошептала Мируша. После этого сняла второй сапог и пошла босиком внутрь крепости. Борис опять разозлился. И чего только разозлился то? Ничего ведь такого эта глупая не сказала. Ворожила небось, вот у него сила и уходила. Плохое время вечер. Хуже чем ночь, которая зажигала звезды. Небольшие звезды, которые смотрели на этот мир чьими-то глазами. И вряд ли эти глаза были добрыми.