Мужчина моей судьбы
Шрифт:
Несколько ударов сердца — и перед нами предстало огромное, в два человеческих роста, существо, отдаленно напоминающее мужчину. Массивное тело, составленное из черных, отполированных до зеркального блеска валунов, мощные руки и ноги.
Шеи у чуда местной природы не имелось вовсе — малюсенькая, по сравнению с торсом, голова сидела прямо на широченных плечах, практически утопая в них. На макушке зловеще сиял какой-то замысловатый рисунок. Таким же призрачным голубоватым светом мерцали на «лице» две узкие щели, заменяющие этому созданию глаза.
Гостю… или, что более вероятно, хозяину надоело изображать величественно-монументальную статую. Он пошевелился и с грохотом двинулся вперед. Невольно поежилась — такой… такое легко раздавит любого из нас, даже не задержится, чтобы посмотреть, как жалкий червяк превращается в кровавое пятно. Саллер, видимо, полностью разделял это мнение — он начал пятится, оттесняя меня к стене, а огонь с его пальцев мгновенно перекинулся на ладони.
— Мири, — герцог явно сдерживался, стараясь говорить спокойно, но его голос звенел, как туго натянутая струна. — Все будет хорошо. Не бойся.
Еще бы я имела представление о том, чего бояться.
Кстати, кто это? Тролль? Вроде непохоже. По крайне мере, в земных сказках их описывают иначе. Голем? Или вообще неведомая нашей мифологии зверушка?
«Неведомая зверушка» сделала еще один шаг…
Магическое пламя обвило запястья мэссера и поползло вверх по рукам. Кажется, сейчас он пытался собрать весь свой резерв.
— Может, стоит сначала поговорить? — внесла я конструктивное с моей точки зрения предложение.
Интересно, в крохотной черепушке имеется хоть одна здравая мысль? Или там удручающе пусто, и взывать к разуму этого загадочного субъекта абсолютно бесполезно? И вообще, камни умеют думать?
— Со Стражем договориться нельзя, — глухо откликнулся герцог. Он уже успел затолкать меня в угол и, закрыв своим телом, встать на пути каменного исполина. — Этот монстр появляется, когда нарушены границы охраняемой им территории и… просто убивает.
Хорошенькое дельце.
Страж стремительно для такого, казалось бы, неповоротливого тела преодолел разделяющее нас расстояние и навис над Саллером. Рэм медленно сжал кулаки. Теперь пылали уже не только его руки, но и плечи. Я застыла ледяной глыбой, уставившись на чудовищную тварь и шепча про себя все известные мне молитвы обоих миров.
И тут неожиданно сверху гулко пророкотало:
— Для того, кто считается одним из лучших магов Риоса, ты слишком простодушен, смертный. Монстр… надо же…
Страж раскатисто хохотнул — словно камнепад обрушился с гор прямо на мою многострадальную голову.
— В твоем возрасте давно уже пора перестать верить в детские сказки. Впрочем, чего еще ожидать от жалкого создания из плоти и воды? Даже элементарная сообразительность для вас — непосильная задача.
Пока я растерянно моргала, судорожно собирая обрывки мыслей, он перевел взгляд на меня, подмигнул — нет, мне не померещилось, он действительно это сделал — и добавил:
— Добро пожаловать в Хауддан, маленькая леди.
* * * * *
Мы сидели в полукруглой комнате за водопадом, удобно расположившись на каменной скамье у такого же каменного очага, и беседовали с каменным Стражем Подземных дорог — по крайней мере именно так официально-церемонно представился хозяин.
Петьке бы понравилось!
Вспомнив о брате, тихонько вздохнула.
На гранитной плите жарко полыхал ничем не подпитываемый магический огонь, руки грела кружка с горячим отваром, в душе после недавней бури эмоций поселилась пустота, а в мыслях царила полная сумятица. И все бы ничего, если бы не «милая» беседа, которую вели мои соседи.
Эти двое с самого начала не очень ладили. Можно сказать, они недолюбливали друг друга еще до того, как встретились. Хаудданец, как все местные, традиционно не жаловал магов, а мэссер привык относиться к Стражам, как к неразумным и злобным порождениям Запретных Земель.
— Так что, смертный, ты и правда считал нас кровожадными чудовищами? Тупыми, а то и вовсе безмозглыми? — поддевал герцога Страж. Тот благоразумно отмалчивался, лишь хмурился и крепче стискивал зубы. — Ваши головы полны глупых суеверий, разведка на редкость отвратительно работает, и при этом вы искренне величаете себя владыками Риоса. Наверняка ведь уверены, что мы питаемся человечиной и размножаемся почкованием…
— А как вы размножаетесь?
Не то, чтобы мне вдруг стало интересно, просто надоел этот откровенный троллинг. Хотя… было бы любопытно узнать, как эти ожившие окаменелости… Хм… А женщины у них есть?
Обернулись оба, причем с абсолютно одинаковым выражением лица. На меня смотрели, как на несмышленого ребенка, который ляпает, что попало, но ему за «мимимишность» и невинность многое прощается.
— Какая любознательная песчинка, — прогрохотал Страж. — Вот что значит пытливый ум и незатуманенное суевериями сознание. А кем мы питаемся, тоже рассказать?
Я поспешила отрицательно качнуть головой, и наш гостеприимный хозяин победно ощерился — трещина, заменявшая ему рот, раскололась, осветившись голубым пламенем.
— Знаешь, смертный, — снова обратился он к Саллеру, — в одном ты прав. Я мгновенно уничтожил бы нарушителей, даже разбираться не стал. И твоя хваленая магия не защитила бы ни тебя, ни женщину, Хауддан очень легко перекрывает к ней доступ, как ты успел уже убедиться. К счастью, у вас имелся пропуск.
Он покосился на мое украшение.
— Какой пропуск? — вскинулся Рэм. Проследил за взглядом собеседника, кивнул понимающе: — Ожерелье Танбора.
— Советую пореже упоминать это имя, — скривился Страж. — Здесь не очень-то жалуют покровителя магов, у нас с ним свои счеты. Танбор ни при чем, помог не он, а встроенная в его безделушку дополнительная программная опция.
— Что? — выдохнули мы с герцогом практически одновременно.
Причем, если он просто не понял, что имелось в виду, то я была откровенно ошарашена. Перенестись в чужую реальность, где слыхом не слыхивали о моем мире, угодить на запретные территории и глубоко под землей наткнуться на непонятное существо, которое знает словосочетание «программная опция».