Мужчина с понедельника по пятницу
Шрифт:
Вечером того же дня я, папа и Ник прогулялись по Праймроуз-хилл и зашли в церковь Мэган, чтобы поставить свечку. Я подумала о Гае, вспомнив, как он тоже ставил ей свечку, и почувствовала, как сильно хочу его увидеть. Я ненавидела себя за то, что так по нему скучаю. Я несколько раз хотела перезвонить ему, но каждый раз представляла его рядом с Флорой, занятого предсвадебными хлопотами. Сейчас я решила попробовать отпустить эти мысли и позвонить ему завтра.
За ужином я спросила папу и Ника, думают ли они о Мэган так же часто, как я. Папа кивнул и улыбнулся, когда я рассказывала ему,
Неожиданно я начала рассказывать им про Гая.
– Мне на самом деле он очень понравился, – сказал Ник, – гораздо больше, чем Джек.
Я поделилась с ними, что пока была в Олдборо, то постоянно ловила себя на мысли, что думаю о нем, но, к сожалению, это безнадежно.
– Не знаю, – проговорил Николас. – Разве он действительно собирается жениться на Флоре?
Увы. Конечно, он собирался. Я знала, что Гай испытывает ко мне сильные чувства, но не может же он так просто взять и разлюбить Флору, словно включить и выключить водопроводный кран. Гай не сможет бросить Флору, а мне совсем не хотелось выступать в роли человека, разбивающего счастливые отношения, потому что спустя пару месяцев Гай может понять, что совершил ошибку, и возненавидеть меня. Месяцы, проведенные рядом с ним, я воспринимала как подарок, но, к сожалению, их уже не вернешь. Мы растягивали отведенное нам время до возможного предела, до самого последнего часа, и я никогда не забуду нашу дружбу. Но сейчас я думала, что ради общего спокойствия (моего, Флоры и Гая) нам лучше держаться друг от друга на расстоянии.
– Папа?! Я же правильно поступаю? Ведь так? – Но он был где-то далеко. Кажется, он даже меня не слушал. – Папа?
Он посмотрел на меня.
– Прости. Это просто сегодня, – сказал он.
– Что?
– Поговори с нами, – призвал Ник.
– Вы знаете, что я неважный собеседник и всегда таким был. Я не понимаю, что случилось со мной. – Он постучал себя по сердцу, как будто оно было из металла. – У меня здесь пустота. Двадцать пять лет назад она для меня умерла; двадцать пять лет назад! И вы думаете, что спустя все эти годы мне стало легче?! Как бы не так! Не хочу обманывать вас, но я давно уже ничего не чувствую. – Мы с Николасом переглянулись, а папа обхватил руками голову. – Даже в такие дни, как сегодня, я не могу заплакать. Я слоняюсь по дому и постоянно корю себя, что был вам плохим отцом…
Ник отодвинул в сторону тарелку.
– Как ты можешь так говорить. Ты всегда был рядом с нами, папа.
Я потянулась к его руке, и он крепко сжал ее, а потом взял руку Ника.
– Вот почему ваша мать ушла от нас.
– Это не так, – сказала я, хотя понимала, что в некоторой степени это правда.
– Это я во всем виноват.
– Тише, – взмолилась я. – Отпусти прошлое, папа, пожалуйста.
– Я любил ее. Это я во всем виноват. – И он разрыдался у меня на плече.
48
После выходных, на которые пришелся день рождения Мэган, я отправилась в Равенскорт-парк, готовая к встрече с Гаем. Я бросила взгляд через поле в ту сторону, где собрались мои друзья-собачники. Я увидела, как Базилик яростно треплет свой жеваный мячик, Спайк пытается оседлать Харди, а Уолтер с отвращением тянет на себя поводок. Сэм болтала по мобильнику, скорее всего с мужем… Ариэль в новеньких узких джинсах пил кофе, рядом с ним топтался Пагси. Но Гая не было.
– Куда ты запропастилась? – спросил Ариэль, как будто я должна была спрашивать его разрешения, если вдруг не захочу идти в парк или соберусь уехать из Лондона.
– Ездили в Олдборо.
Сэм и Ариэль рассказали мне, что каждое утро Гай спрашивал, где я.
– Я поговорю с ним, – пообещала я. Затем я подошла к Мэри, чтобы спросить, могу ли в следующем году продолжить работать в ее магазине. Мне хотелось и дальше писать свой роман, то, что я должна была сделать давным-давно. Поэтому мне нужна была работа, после которой у меня бы оставалось время, дабы воплотить в реальность мою мечту.
– Конечно, я бы хотела, чтобы ты осталась, – улыбнулась Мэри.
Я рассказала друзьям, что снова дала объявления о поиске постояльца с понедельника по пятницу, чтобы пополнить свои доходы и иметь возможность писать.
– Это похвально, девочка, – подбодрил Ариэль. – Похоже, теперь ты знаешь, чего хочешь.
Также я осторожно сообщила, что Ник разводится с Нэнси. Эта новость произвела настоящий фурор.
– Бедные детишки, – посочувствовала Мэри, но я всех успокоила, что их родители расстались по взаимному согласию и сделают все, чтобы на девочках развод никак не отразился.
– В наши дни разводится около пятидесяти процентов супружеских пар, а может, даже и процентов семьдесят пять, – размышлял Уолтер; он всегда знал, как «поднять» наш боевой дух.
Позже тем же вечером я включила компьютер, чтобы проверить есть ли отклики на объявление. Пока ноутбук загружался, кто-то постучал в дверь.
– Есть отклики? – поинтересовался Ник. Он приехал ко мне на ужин. Я собиралась готовить свои знаменитые спагетти болоньезе. Ник пока жил в отеле, пытаясь подыскать приличное жилье для Нэнси. Потом к нам пообещала присоединиться Глория, как только закончит делать эпиляцию и накладывать на лицо маску.
– Только один отклик, – ответила я.
– Да?
– И очень странный.
– Странный? Почему?
– Он пишет: «Мне нравится ваш дом, и я хочу встретиться с его хозяйкой».
Ник улыбнулся.
– От кого это?
– Мистер Кокс. Я проигнорирую его.
– Почему? Написал такое приятное послание!
– Да брось! Оно какое-то не такое. Почему нельзя просто написать: «Если возможно, я хотел бы посмотреть свободную комнату».
– Боже, Джилли! Иногда ты бываешь такой консервативной. Прямо как наш отец, – добавил он.
За ужином я заметила, что Ник снова начал улыбаться, почти как раньше. Никто не заставлял его переодеваться, прежде чем сесть за стол. Глория внимательно слушала, как он рассказывает о своей работе и семье. О том, что дети пока не в полной мере осознают, что такое развод: они еще слишком маленькие, чтобы понять, почему родители не живут вместе. Ник знал, что каждый раз, когда он будет брать детей на выходные, ему придется отвечать на вопрос: «Почему ты не приходишь домой?» Он боялся увидеть разочарование в их глазах, когда будет оставлять их у порога дома с Нэнси.