Мужчина в пробирке
Шрифт:
Она покопалась в рюкзачке – а почему она рюкзак носит, а не сумку?! – и заглянула в кошелек. Там лежало три тысячи рублей.
Женька нахмурилась. Это что – все, что осталось от зарплаты, полученной неделю тому назад?! Неужели остальное она пропила? Или отдала матери? Да… на три-то тысячи не шибко приоденешься. Может, вообще приберечь пока что деньги?.. Но жажда новой жизни была неодолимой!
Женька прикинула, как там со временем. Когда она подъедет к проходной, до начала работы останется еще полчаса. Ишь ты, выскочила из дому ни свет ни заря! Ну и хорошо. Успеет забежать в тот магазинчик, который
Она передернула плечами, почувствовав вдруг ужасную неприязнь к хорошенькой беленькой Маринке. Да уж, ей небось не противно на свою рожицу в зеркало смотреть!
«Ну и что? – ревниво подумала Женька. – Я тоже за себя возьмусь! А Маринка не такая уж и молоденькая. Ей уже тридцатник, она всего на десять лет меня младше, это ерунда!»
Наконец маршрутка остановилась, и Женька, как подстегнутая, влетела в дверь магазинчика.
Да так и ахнула – глаза разбежались! Ничего себе – магазинчик. Сколько тут всего-то! Такое ощущение, что она уже сто лет в таких местах не была. Вот дура! Топила жизнь в бутылке.
Белья – море. Лифчики и трусишки нацеплены на белые пластиковые торсы и прикреплены к стене. Ох, красотища… Чего тут только нет! Кружева! Цветочки! Ленточки! Ага, вот и ценники. Ну ничего себе… Один лифчик – полторы тысячи. А трусишки – от пятисот рублей до тысячи.
– Здравствуйте, вы кому-то подарок хотите купить? – раздался голос, и Женька увидела хозяйку всего этого великолепия: черноволосую девицу с очень красными губами.
– Почему – подарок? – фыркнула Женька. – Себе! Что, я не могу себе такое бельишко купить?
– А… да? – растерялась девица. – Ну да, конечно, конечно… Ваш размер какой?
У Женьки вдруг возникло ощущение, что она с разбегу уткнулась в стену и при этом накрепко припечаталась лобешником.
Размер? Ну да, ведь эти штуки имеют какой-то размер…
Какой?!
Она пожала плечами, чувствуя себя круглой идиоткой. Девица смотрела на нее как-то подозрительно.
– Э-э… – проблеяла Женька и принялась рыться по карманам. – Я… это, я кошелек забыла. Потом зайду. Из… извините!
И пулей вылетела из магазинчика.
Так. Сюда она больше – ни ногой. Ничего, найдется другой магазин, может, там еще и подешевле все это будет. Но какой же все-таки у нее размер?! Вот дурь-то! Женька смутно припоминала, что белье ей покупала мать. Ну, вообще, – докатилась ты, подруга…
Буквально ненавидя себя, она прошла через проходную, махнув пропуском.
– Привет, Женюр! – перегнулся через перила вахтер Борька Дванога. Это было не прозвище – такая уж ему досталась фамилия. – Как ты после вчерашнего? Вижу, мы потерлись мордой об асфальт? Дай пять!
Женька рассеянно сунула ему руку. Потом рядом оказались Василий Петрович из административного отдела и новый программист, Валерка. Они тоже протянули ей руки. Хм…
«Да, – горько сказала себе Женька, мельком уловив свое неприглядное, коротко стриженное, плечистое, отекшее отражение в темном стекле. – С тебя сталось бы! А им небось ты только по пьянке и была нужна: когда глаза залиты, без разницы, как баба выглядит. Но все, все, хрена вам теперь обломится! Сами пейте, а от меня отвяжитесь!»
– Жень, привет, – протянул ей руку еще кто-то.
А, это Володька Мальчиков из их лаборатории. Женька про себя называла его «Музыкант». Володька зачесывает волосы со лба назад и носит длинный хвост, пальцы у него тонкие, ладони узкие. Когда он на гитаре играет, пальцы так красиво летают по струнам… Вообще, приятный парень, очень вежливый. Но сейчас он ужасно разозлил ее этим «ручканьем».
– Что ты лезешь со своей куриной лапкой? – рявкнула Женька. – Слышал когда-нибудь, что женщина руку первой подает?!
Откуда, из каких бездн своей полупропитой памяти она извлекла эту премудрость, Женька бы припомнить не могла, но Володька так и разинул рот. Постоял минуточку, немножко очухался, пожал плечами и сказал:
– Так это ж женщина…
И пошел дальше, а Женька в который уже раз за нынешнее утро покачала головой.
Ну и опустилась она… Ну и докатилась…
Но – все! Все! Кончено! Вернее, начато.
Начато все – с нуля. Новая жизнь начата!
Примерно за два месяца до описываемых событий
Первые два-три дня она все искала в «Новостях Поволжья» статью о библиотеке и каким-то боком как бы о ней, Насте Камушкиной, но статьи не было.
– Ну, это так быстро не делается, – утешала ее Ольга Владимировна, украдкой пряча в ящик стола газету, чтобы Настя не увидела, что она тоже ищет эту статью. – Пока напишет эта корреспондентка, пока начальство прочтет, пока материал одобрят, пока в типографию отправят, наборщики наберут…
– Вы – анахронизм ходячий, – усмехалась Валентина. – Наборщики наберут… тьфу! Все знание жизни у вас – из книжек, к тому же изо всякого старья! Это газету «Искра» наборщики набирали вручную, а сейчас корреспонденты все сразу на компьютере пишут, этот текст и начальство правит на компьютере, и в типографию файл отправляют – всего-то и делов.
– Ну да, вы у нас очень умная, о жизни все прямо-таки знаете, а я как посмотрела я формуляры, которые вы заполняете, так за голову схватилась! – парировала Ольга Владимировна. – Вы же видите название книги! Русским ведь языком написано: «Алена Дмитриева. Мост бриллиантовых грез»! А вы что пишете?! «Алина Дмитрива. Мост брелеанавых грес». Это что? Нормально?! Такое впечатление, что вы не в библиотеке работаете, а… а… Даже сравнения не могу подобрать! Вы – карикатура на работника культуры!