Мужчина в пробирке
Шрифт:
– То есть я смогу стать или женщиной, или мужчиной? – с надеждой спросил Жданков.
– Вы вернете утраченное психическое равновесие и вновь ощутите себя полноценным человеком. Ваше заболевание очень трудно излечивается, но все же оно излечимо.
– Каким образом?
– Ну… вопрос непростой. – Теперь ее голос звучал задумчиво. – Самый легкий и радикальный путь – это отвезти вас в психиатрическую больницу. Несколько сеансов электрошока… знаете, что-то вроде лоботомии, – и все ваши проблемы будут решены. Правда, есть шанс, что вы обретете новые проблемы. Хотя человек, который вообще потеряет память,
– Да я бы лучше память потерял, – уныло проговорил Жданков, – чем так разорванно себя чувствовать. Понимаете, я боюсь мужчин… я даже вот этого мальчика, который с вами приехал, боюсь! Вот с вами я могу разговаривать спокойно, как женщина с женщиной…
– Прекратите, – сурово велела ему докторша. – Вы разговариваете со мной, как мужчина с женщиной! Не хотите испытать прелести лоботомии? Я вас понимаю. Тем паче что существует и другой путь.
– Какой? Если вы так говорите, значит, вы уже видели таких, как я?.. – с надеждой воскликнул Жданков.
– Видела, – ответила она решительно. – Это редкие и очень тяжелые случаи, справиться с которыми наша традиционная медицина не в силах.
– Но как же… вы ведь говорите, что есть другой путь? – в голосе Жданкова вновь зазвенели слезы.
– Вы не понимаете? – презрительно усмехнулась докторша. – Если нельзя пойти традиционным путем, следует испробовать нетрадиционный!
– Это как? Нетрадиционный путь… это как? Вы считаете, что мне нужно ампутировать… член?!
Мокрушин затолкал в рот кулак. Хохот, неудержимый истерический хохот распирал его, буквально рвался наружу. Если бы он не был уверен, что ему лучше не показываться людям, он бы сейчас катался по полу и ржал как конь. И даже громче.
– Вы всегда были таким тупым, или это пришло к вам вместе с женским характером? – ледяным голосом спросила докторша.
«Жжешь!» – чуть не взвизгнул Мокрушин.
– Понятие такое – нетрадиционная медицина – вам знакомо?
– Это что, мне к колдунам идти? К ведьмам?! – возмутился Жданков. – К этим шарлатанам?!
– Ну, далеко не все они – шарлатаны. Так уж принято у нас, медиков, говорить, да – называть их шарлатанами, чтобы поддержать весьма шаткий престиж официальной медицины. Но раз уж у нас пошел такой разговор, я вам признаюсь: среди целителей и впрямь встречаются настоящие чудодеи. Понимаете… в моей практике был один случай, очень схожий с вашим. Причем это произошло не так уж давно, примерно месяц тому назад. Нас вызвала женщина, которая вдруг почувствовала себя мужчиной. Я ничем не могла ей помочь, сделала укол, мы уехали, на прощанье предложили ей обратиться к психиатру. И вдруг я с ней случайно встретилась. Буквально на днях. Мы оказались рядом в троллейбусе. Я спросила, как дела… она, сияя, ответила, что все отлично, все превосходно, она спасена от того безумного состояния, и спасла ее целительница Оксана.
– Как? – взволнованно воскликнул Жданков. – Как именно она ее спасла?!
– Ну, вы понимаете, я подробностей не выпытывала… Эта женщина рассказала, что сначала целительница с ней просто поговорила, а потом дала какое-то лекарство. Какое-то крошечное количество. Буквально – одну таблеточку. И у нее мгновенно прояснилось сознание. Она вновь почувствовала себя женщиной. Принялась благодарить целительницу, но та ее остановила. Прошло пять минут… и безумие вернулось! Эта женщина была вне себя от горя. Но целительница сказала, что у нее есть средство для излечения такого состояния. Это лекарство, которое она делает сама… очень трудоемкий и долгий процесс, связанный с огромными затратами энергии… ее психической энергии, понимаете? Она сказала, что лечение стоит тысячу евро. Но результат гарантирован. Рецидива не будет. Так и получилось.
– Тысячу евро?! – с ужасе воскликнул Жданков. – Но мне негде взять такие деньги! Просто негде! Понимаете?
– Да я понимаю, но я же не менеджер этой целительницы Оксаны… Какой смысл об этом со мной говорить? Я ее в жизни не видела. Лучше вам лично с ней встретиться и все обсудить.
– Но где она живет, вы хотя бы знаете?
– Нет… Но я на всякий случай записала ее телефон. Просто так, случайно. Где же он?.. О господи, у меня в сумке такой кавардак… Ага, вот, точно. Запишите в свой мобильный. Вдруг пригодится?
Послышались короткие пикающие звуки – Жданков записывал номер. Докторша диктовала ему какие-то цифры.
– Ну вот, – сказала она. – Теперь у вас есть надежда.
– Нет! Я ни к кому не пойду! Это неправда! Уходите вон! – внезапно заорал Жданков. – Вы все врете! Врете! Я не мужчина! Вы врете!
Хлопнула входная дверь, и эхом на этот звук отозвался очередной взрыв рыданий.
Мокрушин плюнул. Итак, у Жданкова опять началась истерика.
Едва он успел прошмыгнуть в ванную, как по коридору быстро протопали шаги, Мокрушин даже не успел выглянуть и посмотреть на врачей.
А Жданков все орал им вслед:
– Уходите! Убирайтесь!..
А они уже давно ушли – лифт прощально гудел.
Мокрушин больше не мог этого терпеть.
– Как же ты мне надоел! – Он ворвался в комнату, сгреб Жданкова за воротник и от всей души отвесил ему пощечину: – Идиот! А ну, приди в себя!
В выпученных, залитых слезами глазах Жданкова мелькнул слабый проблеск мысли.
Мокрушин отпустил его, с отвращением отряхнул руки.
– Ты все слышал? – прошептал Жданков.
Мокрушин кивнул – говорить с этой тряпкой ему было противно.
– Они врали… а может, нет? Может, и правда – позвонить целительнице? – пробормотал Жданков, уже без завываний и всхлипываний, нормальным голосом.
Мокрушин молча пошел в кухню. Да пусть этот придурок хоть черту лысому звонит!
Есть ему хотелось страшно.
Через несколько минут появился Жданков, снял с крючка клетчатый фартук, надел его и поставил греться вчерашний суп. Вид его – в махровом халате выше колен и в этом фартуке – был нестерпимо бабий. У Мокрушина челюсти свело от отвращения. Так бы и вдарил промеж ног этой «поварихе»! Но есть очень уж сильно хотелось, приходилось терпеть.
– Я ей дозвонился, – сказал Жданков. – Поговорил с этой Оксаной. Она назначила мне встречу сегодня. Но деньги… где мне взять деньги?
– Ты должен немедленно «вынуть» мои бабки! – рявкнул Мокрушин. – Тогда все проблемы решатся. И твои, и мои. Только, умоляю, оденься нормально, не могу я на твои кривые волосатые конечности смотреть!
Жданков сморщился. На глаза его вновь навернулись слезы.
– Но мне же нечего надеть… – пролепетал он жалобно.
Ну, это уже полный, полнейший писец!