Мужчины Мадлен
Шрифт:
В салоне играла какая-то релаксирующая мелодийка (черт его знает почему, но подобные нашу героиню никогда не успокаивали, а, напротив, всегда поднимали ее, героини, боевой дух). Для кого музычка играла, неведомо, потому что в салоне царила полная тишина. Впрочем, возможно, все клиентки и клиенты залегли по кабинетам и релаксировали на полную катушку. За стойкой ресепшен было пусто. Алёна начала оглядываться, как вдруг из двери с табличкой «Солярий» вышла девушка, при виде которой она на миг неприязненно прищурилась. Надо же, видела брюнеточку только дважды, и то мельком, но, несмотря на свою отвратительную зрительную память, запомнила ее, как сфотографировала. Сейчас, в форменном халатике лимонного
«Интересно, Коротков рассказал ей про наши с ним дела? Или жена, как обычно, все узнает последней? А может, здесь как раз тот случай, когда муж и жена – одна сатана?»
– Добрый день, – произнесла Киска, видимым усилием нагоняя на лицо профессиональную улыбку, которая в народе называется американской, рекламной, «улыбкой Карнеги» или попросту «сушить зубы». – Вы к кому-то на прием? Или вы у нас впервые? Я готова рассказать вам обо всех услугах, предоставляемых нашим салоном.
– Извините, вы случайно не Катя Короткова?
Лицо у девушки мигом изменилось – стало испуганно-ожесточенным:
– Вы… та самая писательница, да?
«Та самая» – это было хорошо сказано… Прозвучало очень выразительно! Да, похоже, муж и жена – все же одна сатана.
– Шура уже едет сюда, а вы… вам придется чуточку подождать. Проходите.
– Куда?
– Вот сюда.
Киска открыла дверь в тесный кабинетик с табличкой «Диагностика». Здесь стояли крошечный столик с большим компьютером, крутящийся стул и раскладное кресло. Много места занимал стеллаж с какими-то папками, наполовину загородивший дверь в соседнюю, смежную комнату. На стене висели различные сертификаты, подтверждающие квалификацию работников «Sun-rays».
Еще на полу стояли электронные весы. При взгляде на них Алёна вспомнила, что сегодня она, от всех треволнений, в принципе забыла поесть, а завтрак ее состоял только из чашки кофе с молоком и банана. Для фигуры замечательно, но для самочувствия не слишком.
Кабинетик Алёна мигом окинула взглядом. Но прежде всего заметила, что тут нет окна – вместо него в стену вмонтирован кондиционер. Вообще крохотная комнатушка была похожа на ловушку. Алёна вспомнила игру с Дракончегом в рифмы и инстинктивно попятилась: комнатушка-ловушка – недурно в смысле буриме, но мало устраивает в обыденной жизни. А вдруг ее здесь запрут? Конечно, у нее есть мобильный, с которого можно вызвать на помощь милицию, но сама мысль о том, что придется ее вызывать, вселяла тоску. И Алёна повернулась к Киске:
– Извините, а можно мне сначала в туалет?
– Вон туда, по коридору.
Не то чтобы Алёне в туалет было радикально нужно – просто хотелось, как выражаются военные, примениться к местности. А именно – отыскать пути к отступлению. Что-то как-то неважно было у нее на душе… Фразочка Виталия, брошенная вчера, насчет того, что нынче на Патриарших будет интересный детектив, продолжала оставаться актуальной и сегодня.
Наверное, зря она все это затеяла. Может, лучше забрать из бумажника Короткова свои десять тысяч, а остальное вернуть, потом отдать второму фигуранту то, что тот столь бешено ищет, – и, снова повесив свой экстравагантный парижский сувенир на стену, жить дальше так, как жилось прежде… В общем-то, и теперь еще не поздно отработать обратный ход. Киска ведь не сумеет удержать Алёну, если она вдруг бросится наутек. Да и не станет удерживать, если швырнуть в качестве отступного бумажник ее благоверного…
Или все же станет?
Впрочем, проверять, как будет действовать девица, наша героиня не намеревалась. Она не повернула назад, а пошла вперед.
Минуя приотворенную дверь с табличкой «Солярий», из-за которой слышалось гудение вентилятора, Алёна бросила туда взгляд и увидела очень бледного молодого человека в черном. Очевидно, тот ждал своей очереди загорать. Вид у него был ужасно болезненный, и поднабрать ультрафиолета ему бы очень даже не помешает.
Дохляк, конечно, редкостный. В случае чего на его помощь рассчитывать нечего.
Нет, никакого «случая чего» не должно произойти, не надо нагонять негатив!
А вот и туалет. К своему огорчению, Алёна убедилась, что в нем тоже атмосферу создает исключительно кондиционер и окон, через которые можно было бы удрать, нету.
На нужное время наша героиня задержалась в туалете, а потом вышла, вернулась в холл к Киске, и та снова провела ее в кабинетик диагностики. Алёна села в единственное кресло, которое, как ей было известно по посещениям других косметических и массажных салонов, легким движением руки превращается в элегантную кушетку.
Телефон в сумке зазвонил. Егор!
– Ну что, девица-красавица, – весело произнес частный детектив, – посмейте только упрекнуть меня в неоперативности! Я все разузнал. Есть время выслушать?
– Разумеется, – быстро сказала Алёна, хотя Коротков мог явиться в любой момент.
Егор начал рассказывать. Она слушала, иной раз удивленно восклицая, иной раз смеясь или неодобрительно качая головой. А в общем-то, в который раз убеждалась, что с помощью элементарной догадливости, умения логически мыслить и простейшего жизненного опыта можно выяснить очень многое, даже не прибегая к услугам информаторов. Кажется, к таким выводам приходила и небезызвестная мисс Марпл… С одной стороны, это невольно возникшее сравнение польстило Алёне, с другой – огорчило ее, ведь мисс Марпл была хоть и милая, но очень старенькая леди, а назвать нашу героиню старухой могла лишь какая-нибудь совершенно безмозглая злопыхательница лет семнадцати-восемнадцати от роду. С третьей стороны – если бы молодость знала…
Наконец Егор отключился. Едва Алёна успела убрать телефон, как за дверью послышались шаги и голос Короткова:
– Где она?
Ответа Киски писательница не слышала: наверное, та лишь махнула рукой на кабинет диагностики. Дверь резко распахнулась, и в тесноту комнатушки ворвался Кор'oтков, рявкнув с порога:
– Гони мои деньги, сука!
– От суки слышу, – хладнокровно ответила Алёна и покрепче взялась за бока компьютера.
Ах да, мы забыли сообщить, что, едва заслышав шаги Командора… то есть, извините, шаги Короткова за дверью, наша героиня, со свойственными ей проницательностью и дедуктивными способностями, о которых мы уже упоминали, примерно прикинула, что сейчас может произойти. Поэтому, вскочив с дивана, шмыгнула за письменный столик, под защиту компьютера, да еще взялась за него двумя руками, рассудив, что в случае сражения это будет очень даже не хилое оружие. При встрече с головой Короткова электронному мозгу, конечно, будет нанесен огромный ущерб, однако и Шуриным мозгам тоже не поздоровится!
Тут, правда, мысль об уголовной статье за превышение необходимой обороны пришла Алёне на ум, и она решила слишком сильно Короткова все же не бить. Не до смерти, словом.
Итак…
– Гони мои деньги, сука!
– От суки слышу.
– Что? – задохнулся Коротков, не ожидавший такого словесного хулиганства от интеллигентной женщины.
Воспользовавшись возникшей паузой, Алёна спокойно объяснила, что, к сожалению, бумажника у нее с собой нет.
– Как нет? – Глаза Короткова чуть, как любят писать господа беллетристы, не выскочили из орбит. – Ты же обещала, что принесешь!