Мы, аристократы - 3
Шрифт:
– Да, Гарри.
– Люпин мягко улыбнулся.
– Я вижу, ты еще не нарушал школьный распорядок, раз ты об этом не знаешь.
– Мне это не нужно, профессор, но ребята спрашивают. Например, встретился ты на тёмной дорожке лицом к лицу с дементором и срочно потребовалась самозащита. Можно ли его как-нибудь убить или прогнать?
Люпин отрицательно покачал головой.
– Нет, Гарри, встречаться с дементором не нужно. Дементора могут уничтожить только могущественные огненные заклинания, которые не входят в школьную программу. Эти заклинания не под силу ни одному ученику, их способны выполнить только некоторые маги, взрослые
Видимо, так Люпин адаптировал к моим детским мозгам понятие "стихийники-огневики".
– А какие это заклинания, профессор?
– Я не буду говорить их тебе, чтобы ты даже и не пытался изучать их. Если у тебя получится какой-нибудь маленький огонёк, у тебя может возникнуть ложное чувство защищённости. Кроме них, есть заклинание вызова патронуса, которое отпугивает дементоров, но его разучивают не раньше, чем с пятнадцати лет. У детей младшего возраста не хватает для него сосредоточенности. Чтобы это заклинание получилось, во время его выполнения нужно удерживать в памяти свои самые радостные воспоминания, а это нелегко, когда дементор рядом. Как тебе уже известно, он высасывает счастливые воспоминания.
Я понял, почему у меня никогда не получится вызов патронуса. Чтобы он получился, нужны эмоции.
Пока я осознавал это, мы подошли к кабинету ЗоТИ и остановились у двери.
– У тебя всё, Гарри?
– спросил Люпин.
– Что-то ты замолчал...
– Вы рассказали много интересного, профессор, я думал над этим. Но у меня еще остались вопросы.
– Хорошо, Гарри, заходи.
– Люпин открыл дверь и пропустил меня вперёд.
– Идём в ассистентскую.
Мы прошли через класс в ассистентскую, где он предложил мне сесть.
– Чаю хочешь?
– Профессор, мы только что из столовой, - хмыкнул я, вспомнив те два стакана чая, которые выпил, дожидаясь его.
– Да, верно. Но вроде как принято разговаривать за чашечкой чая. Так что там у тебя ещё, Гарри?
– Профессор...
– осторожно начал я, - ...я слышал, что вы учились вместе с моими родителями...
На лице Люпина промелькнуло замешательство, словно всё-таки случилось то, чего он уже перестал опасаться.
– Да, Гарри, я был их однокурсником. Понимаю твой интерес и хочу сказать, что они оба были замечательными людьми, - быстро заговорил он, как по заготовленной речи.
– Твой отец был весёлым и открытым парнем, верным другом и душой компании, лучшим охотником школы по игре в квиддич, он был человеком прогрессивных убеждений и никогда не разделял сословных предрассудков своего отца. Ты можешь и должен гордиться таким отцом, Гарри. А твоя мама была первой красавицей школы и столь же одарённой ученицей - очень аккуратная, правильная девушка, её заслуженно выбрали старостой факультета. Мне так жаль, что ты её не знал.
– Да, я слышал о ней хорошие отзывы от гоблинов Гринготса, - если уж гоблины назвали её хозяйственной, это вам не какой-нибудь пустячок.
– Мне тоже жалко, что я не знал свою мать, зато я хорошо знаю её родную сестру Петунию. Наверное, они в чём-то похожи, раз в одной семье росли.
Люпин неодобрительно сдвинул брови - видимо, читал в газетах о моём нашумевшем опекунстве.
– Твоя мать пожертвовала собой ради тебя!
– довольно-таки резко напомнил он.
– Тётя Петуния тоже пожертвует собой ради Дадли, я и не сомневаюсь, - согласно кивнул я.
– Она его очень любит. Но я, профессор, в общем-то,
– Сириус?!
– вырвалось у Люпина.
– Но почему?!
– Вы и Сириуса Блэка знали, раз учились вместе, так? Мне хотелось бы понять, что он за человек. Если он был лучшим другом моего отца, как получилось, что теперь меня охраняет от него сотня дементоров?
Профессор неловко заёрзал на стуле, его взгляд забегал по ассистентской.
– Гарри, стоит ли ворошить прошлое? Твой отец погиб смертью героя, его уже не вернёшь, а виноват в этом в первую очередь Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. Не стоит искать других виноватых.
– Профессор, от прошлого зависит будущее. Можно ведь сказать и так, что мой отец погиб смертью человека, который не умеет выбирать себе друзей. Поэтому сейчас меня интересует его друг - тот самый, которому он доверял больше всего, который предал его Вольдеморту, который сел в Азкабан, сбежал оттуда и, по мнению Министерства, теперь направляется сюда, чтобы погубить и меня. Скажите, что во мне такого, что ему непременно надо меня убить? Ладно бы Вольдеморт был жив, но ведь его нет!
Люпин тянул с ответом. Выглядел он как робкий человек, которого вынуждают к решительным действиям и который категорически против такого принуждения.
– Гарри...
– он сокрушённо покачал головой.
– Я не знаю, как Сириус мог совершить такое. Сколько лет я задаю себе этот вопрос, и ответ всегда один - нет, понятия не имею. Блэк, каким я его знал, не мог так поступить ни при каких обстоятельствах. Помимо прочего, что связывало его и Джеймса, он был слишком горд, чтобы пойти на предательство. При всех его недостатках, предать - это слишком низко для него. Разве что он вдруг сошёл с ума, в роду Блэков это водится.
Какое-то время мы оба молчали.
– Но если Блэк сошёл с ума, почему Министерство так уверено в том, что он придёт сюда?
– произнёс я наконец.
– Как можно быть уверенным в действиях сумасшедшего?
– Может, он не совсем сумасшедший...
– Тогда из ваших же слов следует, что он не мог этого сделать, а у меня нет причин не доверять вашему мнению. Для чего тогда здесь дементоры?
– По правде говоря, я уже намекал Дамблдору, что дементорам не место там, где живут дети. Он сказал, что с радостью убрал бы их отсюда, но это, увы, не в его власти. Приказ Министерства...
Люпин, похоже, не лгал - он передавал мне именно то, что слышал от директора.
– Он так сказал вам, профессор? А мне опекун говорил перед отъездом в Хогвартс, что это Дамблдор настоял на присылке сюда дементоров. В первый раз Дамблдору отказали, но он долго склонял на все лады имя Мальчика-Который-Выжил, пока ему наконец не уступили.
– Это Малфой говорил, что ли?
– Люпин нахмурился.
– Я вообще не понимаю, как можно верить Малфою!
– Малфой вхож во все министерские закоулки и у него нет причин лгать своему подопечному. Особенно после того, как он увидел, чем закончилась ложь для моего предыдущего опекуна. Нет, профессор, в отличие от некоторых недальновидных личностей, Малфой хорошо понимает, что я через несколько лет стану взрослым. Не исключено, что он сам введён в заблуждение, но мне он говорит правду. Я не думаю, что это большой секрет, и если у вас есть надёжные источники в Министерстве, можете проверить через них.