Мы, аристократы - 4
Шрифт:
– Ну до чего ж ты несерьёзный, Поттер!
Следующий день был субботним. Можно было поспать подольше, но я не привык, поэтому встал как обычно. Теда уже не было, а на тумбочке лежало письмо от Лонгботтома, в котором тот приглашал меня встретиться и поговорить сегодня после завтрака, на западной террасе. Я уничтожил записку с помощью Эванеско, попытался прикинуть, что могло понадобиться Невиллу, но ничего не придумал. Ладно, на месте разберусь.
На завтраке присутствовала от силы половина слизеринцев, за остальными столами тоже было негусто. Впрочем, Уизли были на месте и каждый ел за троих. От них не отставала Грейнджер, точно так же давясь и набивая еду за обе щёки. Рядом
С утра нажирается. Дегенерат.
Из Большого зала я отправился сразу на западную террасу. Лонгботтом пришёл вскоре за мной, на этот раз его ничто не задержало.
– Гермиона пошла в библиотеку, а Рон сейчас с братьями, - сказал он, когда я поинтересовался, заметил ли кто его уход.
– Они опять что-то задумали.
– Близнецы?
– И Гермиона тоже. Вчера она весь день ничего не ела и всё допытывалась у меня, почему я ем.
– А почему ты не должен есть?
– удивился я.
– Я не сказал бы, что тебе нужно худеть. Прежде - да, но сейчас ты выглядишь нормально.
– Это она из-за домовых эльфов. Говорит, что они у нас рабы и что мы здесь пользуемся рабским трудом. А она не хочет пользоваться рабским трудом. Ну, и не хочет, чтобы я им пользовался.
– Что это её вдруг озарило на четвёртом году учёбы?
– Вот и Джордж у неё то же самое спросил. А она говорит, что прежде об этом не задумывалась, а теперь задумалась. Она на чемпионате видела, как Крауч на свою домовичку накричал, и тогда до неё дошло, что домовые эльфы порабощены, а с рабством надо бороться.
Я вспомнил, как Крауч кричал на Винки, хотя обижать домовиков у нас - против родового кодекса. Он явно был не в себе и, похоже, боялся, что она о чём-то проболтается.
– Лонгботтом, ты же чистокровный и знаешь, как у нас с домовиками на самом деле. Почему ты ей не объяснил?
– Я пытался. Но она или не слушает, или не верит, или говорит, что я ничего не понимаю, потому что меня так воспитали. Вчера она только и делала, что мне в рот смотрела и каждым куском попрекала - сама-то голодная была - а сегодня с утра сказала, что, так и быть, поест, потому что ей нужна работоспособность ради этих же эльфов. Теперь она в библиотеке, даже про меня забыла. Поттер, она там что-то про эльфов ищет.
– Какая же она всё-таки...
– я поморщился, - ...инициативная. Боюсь, от неё будут проблемы.
– От неё уже...
– Невилл устало вздохнул и покрутил головой.
Это были его личные проблемы. Пока.
– Ты меня за этим позвал? Предупредить?
– Нет, Поттер, я хотел поблагодарить тебя, - с неловкостью сказал он.
– За совет про родителей. Это вправду оказалось не Круцио. На каникулах я поговорил с бабушкой и сказал ей, что знающие люди посоветовали показать родителей зарубежным специалистам по ментальной коррекции. Я думал, бабушка меня слушать не станет, а она, наоборот, ухватилась за это. Всё выяснила, списалась со шведской клиникой, забрала родителей домой, а когда там подготовили палату, мы переправили их туда. Мы прожили в Швеции весь месяц до начала сентября, чтобы рядом быть, ну ты понимаешь...
Чем дальше Невилл говорил, тем больше он нервничал и запинался, судорожно тиская свои пальцы.
– Ну и как?
–
– Что сказали врачи?
– Сказали, что если бы мы сразу направили родителей на лечение, удалось бы восстановить их память полностью, а сейчас у них закрепились неверные ментальные связи. Поэтому восстановят только рассудок, а память - сколько получится. Обещали, что калеками родители не будут и что провалы в памяти не помешают им жить нормально. Ведь люди и так забывают прошлое, пока живут. Их начали лечить почти сразу, и уже через неделю мой отец узнал бабушку. Мне не велели говорить, что я их сын, пока они не утвердятся в рассудке, поэтому они считают меня дальним родственником.
– Значит, твои родители скоро поправятся? Поздравляю.
Невилл неуверенно улыбнулся и закивал.
– Поправятся, хоть и не скоро. Когда мы уезжали сюда, нам сказали, что понадобится ещё несколько коррекций и длительный период реабилитации. Это полгода или год в клинике, а затем они смогут жить самостоятельно. Смогут ли они опять работать, врачи не уверены, но я всё равно очень рад. Бабушка отправила меня в Хогвартс, а сама туда вернулась. Будет писать, как и что.
– Рад за вас. А жабу она тебе простила?
– Поругала, что я ей сразу про неудачу с Тревором не сказал - хотя я думал, хуже будет. А как ей скажешь, Поттер, ведь она такая строгая. Помнишь Снейпа в её одежде - мне тогда было совсем не до смеха, не такая у меня бабушка, чтобы это было смешно. Богарт тогда испугался чужого смеха, не моего. Но теперь... после Швеции... теперь я знаю, что я ей дороже Тревора. И, может, даже дороже моей магии, за которую она меня столько бранила.
Такая вот бабушка, у которой внук безусловно уверен, что безмозглая жаба или старая отцовская палочка ей дороже, чем он. Что для неё он - никчёмный придаток к выроненной чашке или случайно порванным штанам, которые и являются настоящей ценностью, в отличие от него. И если бы не чрезвычайное событие, он прожил бы с этим убеждением всю жизнь. Строгая, бережливая бабушка...
Может, и неплохо, что у меня нет никого из близких родственников. Дурсли не в счёт. Уже не в счёт.
– Значит, жизнь налаживается?
– я выдал жизнеутверждающую улыбку.
– Дома - да, - подтвердил Невилл.
Точно, здесь у него новый декан. Даже если не считать всего остального.
– Ну как там у вас Снейп?
– полюбопытствовал я.
Лонгботтом сразу поскучнел.
– Как на зельеварении. Вчера на собрании он сказал, что на наши баллы за учёбу он и в страшном сне надеяться не будет, а квиддича в этом году нет. Значит, если с кого-то из нас снимут баллы за нарушение дисциплины, он займётся этим несчастным лично. Когда Снейп говорил о школьном распорядке, я отвлёкся - думал, это для первокурсников, я-то распорядок знаю - так он мгновенно заметил и прицепился ко мне. Сказал, что у меня всё летит мимо ушей и что я такой же мямля и подкаблучник, как мой отец.
– Он со вздохом добавил: - И что мне никогда не стать хорошим зельеваром. Я, в общем-то, никогда и не собирался.
Я хмыкнул.
– Не могу себе представить, как близнецы Уизли станут обходиться без нарушений дисциплины.
– А они не станут. В этом году они притащили кучу каких-то подозрительных конфеток и угощают ими всех подряд. Натали МакДональд вчера уже попадала в медпункт, потому что взяла у них помадку, от которой обросла жёлтыми перьями. Она первокурсница, не знает еще, что у них брать ничего нельзя. Мадам Помфри их отругала, а они только похлопали глазами, переглянулись и сказали, что над нейтрализатором еще надо работать. Снейп для них - прямой вызов, раз он что-то запретил, они обязательно это сделают.