Мы будем жить
Шрифт:
Первый вариант тоже абсурден. Отпустить как — под расписку о молчании? Никакой гарантии такая расписка не даст, они это отлично понимают. Информировать широкую общественность о своем существовании они не собираются. И вообще мы знаем слишком много. Кроме того, мы — нелюди, и они не могут не считать, что выйдя отсюда, мы свяжемся с амару и встанем в этой войне на их сторону.
Нет, нас не отпустят, это ясно.
Нас обследуют, выкачают всю возможную информацию — и убьют.
Но есть еще один вариант.
Родственники нас не будут искать, ОПБ об этом позаботится. Но нас
Что, если они держат нас здесь именно с этой целью?
В надежде, что амару найдут нас и атакуют их центр? То есть раскроют себя — и может быть удастся захватить уже не таких скрытых амару, как мы — а самых настоящих, и даже их технику и оружие.
И проволочная дверь — аргумент в пользу этой версии.
В этом случае ОПБ сделает все возможное, чтобы амару все-таки не удалось нас похитить.
Но они не так уж много знают о технологиях амару — не больше, чем я сам. Как я рассуждал бы на месте мюллера-майера?
Амару могут становиться невидимыми. Проходить сквозь стены — нет, но открывать запертые двери — да.
На открытый штурм амару вряд ли пойдут — время открытой войны еще не наступило. Значит, они попытаются найти нас (предположим, это для них возможно) и вывести из камеры. Будучи невидимыми, это можно сделать — войти в Центр и разыскать нас.
На всякий случай двойная дверь (да еще наверняка и под током) — пока они открывают одну дверь, можно увидеть это и отреагировать. Но если амару не станут открывать двери, а войдут незаметно, скажем, в то время, когда нас будут из камеры выводить?
Остается лишь одно — пристально наблюдать за нами. Мы-то не можем стать невидимыми и выйти отсюда. В тот момент, когда мы станем невидимыми — немедленно поставить плотное оцепление в коридоре. Это логично. Значит, нашу камеру постоянно охраняют несколько человек, готовых встать в оцепление.
И они позаботились о том, чтобы это оцепление было непроницаемым.
Наша смерть в таком случае — все-таки лучший вариант, чем атака со стороны амару и захват амару, может быть, даже моего деда — этими. К тому же, нас уничтожат в любом случае. Поэтому жизнью, если на то пошло, можно будет рискнуть.
Но лучше разработать такой план, чтобы никто не погиб.
Виньаймарка, май 2012 года. Панкара Куси
Воздух здесь прохладен и чист, небо — бездонная чаша в зубчатых отрогах фиолетово-белых Анд. Панка выросла в Тибете, исполинские горы окружали ее с детства, но невозможно привыкнуть к этой красоте. Здесь за городом куда больше зелени, чем вокруг Шамбалы, расположенной в суровом краю. Слева блестит драгоценной слезой озеро, искусственно расширенное сбросом Верхнего потока, справа от аэроплощадки раскинулась новая Виньаймарка — Вечный Город на ару, выстроенная неподалеку от руин древнего города Тиуанаку.
По легенде местных индейцев-аймара, чья речь так близка к ару, тот, настоящий Тиуанаку (ранее носивший имя Виньаймарка) был выстроен богом Виракоче, явившимся с моря. В какой-то мере, конечно, так оно и было…
Теперь, выбирая место для новой имата, амару решили возродить Виньаймарку.
Ее белые и разноцветные стены, бурная зелень сверкали в солнечных лучах, манили, радовали взгляд.
Панка, встав в третью позицию ятихири, совершила с наслаждением глубокий радостный вздох. Быстро, с шумом выдохнула и обратила взгляд к аэроплощадке. По краю ее застыли транспортные гиганты, и солнце переливалось на их разноцветных металлических гранях. А в центре аэродрома на платформе припала к земле непривычно тусклая и маленькая машина, у ее двигателей возились двое техников. Панка улыбнулась и подошла к своему дисколету. Подняв руку, похлопала по серо-голубой прохладной обшивке.
— Готова птичка?
Один из техников, Ванка, обернулся.
— Ты что-то рановато. Старт назначен на три! Волнуешься, что ли?
— Я? — усмехнулась Панка, — прямо писаюсь от страха, ты же меня знаешь!
Вторая инженерша с испанским именем Каридад, подскочила к Панке.
— Мы еще не закончили профилактику. Пан, посмотри сама — сплетение немного тянет! Сигнал от левого крыла будет запаздывать.
— Большая латентность? — спокойно спросила Панка.
— Шестнадцатая секунды.
— Пойдет. Но ты уверена в причине?
— Да, конечно. Видишь, здесь мы поставили медный проводник, причина только в этом. Мы проверили все.
— Ладно, если во время полета эта латентность не растянется внезапно на пару секунд… или пару минут… то меня все устраивает!
Панка уселась на ремонтную табуретку. Инженерам мешать не надо. Они все сделают как следует.
Но трудно было усидеть дома. Таких безумств Панка еще в жизни не совершала!
Вскоре площадка заполнилась народом. Пришла Вара Яна, маллку проекта, пришла целая толпа пилотов, инженеров, родственников, наконец освободился муж Панки, Кунтури. Он врач, и у него сегодня были плановые операции, которые нельзя отменить. Да собственно большая часть населения Виньаймарки навалила на аэроплощадку, так что вся площадь за натянутыми вокруг дисколета веревками была заполнена, и народ располагался на широком лугу до самого озера, было даже видно и слышно, как ребятишки носятся по мелководью, брызгаясь и вопя.
Панка стояла с группой пилотов, они хохотали и подначивали друг друга, и Панка смеялась громче всех. Вара Яна — Далекая Звезда, наделили же ее родители более ста лет назад таким неслучайным именем! — давала разъяснения для Хосе, который расставил вокруг записывающую аппаратуру. Происходящее транслировалось на все имата Земли.
— Здесь вопрос, — Хосе взглянул на свой кита, куда поступали запросы по прямой линии, — Вара, что ты скажешь о развитии космонавтики в мире урку? Урку ведь уже летали в Космос!