Мы будем жить
Шрифт:
— Чикка хальту, — задумчиво сказал Анквилла.
— Да, а откуда ты…
— Да вот запомнил. Давно уже.
— Хорошо, — Анквилла и Инти переглянулись, словно обменялись телепатической информацией, — мы придем.
Лаккамири, август 2012. Лориана Рава
Они все сидели вокруг прозрачного кристаллинового стола в малом школьном зале. Вечернее солнце сквозь стенные проемы ложилось горизонтально, высвечивая все детали, слепя глаза.
Чикка хальту сели рядышком, с правого края, Лорин чувствовала ободряющее тепло
Взрослых собралась целая толпа. Здесь были все их наставники, включая Максима и Кету, конечно; учителя каждого из чикка хальту и еще какие-то, смутно знакомые Лорин; от старейшин явился Квису, двое из рабочей группы по взаимодействию с урку, один из управления Марки, и вдобавок присутствовали родители. А мама Лорин еще и привела кучу народу — Анквиллу с его женой Инти, и разумеется, Клаус тоже был тут, сидел рядом с мамой. Ему-то какое дело, сердито подумала Лорин. Потом вспомнила, что Клаус разыскивал ее в Хадене, и общался там с Шеферами. И снова вгляделась с любопытством в этого человека. Похож на Анквиллу немного. Но моложе, конечно, и выражение глаз совсем другое, обыкновенное.
О чем она думает? Лорин нервно стиснула пальцы. Ведь она тут — главная обвиняемая…
Каяри скосил на нее взгляд. Да, я знаю, что не надо волноваться, мысленно ответила Лорин. Знаю, но…
Кета включила запись, сидящие за столом обернулись к большому настенному экрану.
Лорин опустила голову, потрогала щеку пальцем, щека налилась горячим.
Это была та самая запись. Именно про нее. Келла и Яван тоже прошли это испытание (Майта еще не успел), но применять силу пришлось только ей.
Почему так? Потому что по-другому она не может справиться. Они все-таки гораздо увереннее в себе, чем Лорин. Она в имата живет всего два года!
Но мало этого, ведь и урку попались, прямо скажем, не самые легкие. Несправедливо как, подумала Лорин. Почему именно эти — мне? Другие, может, еще ничего были бы. А этот Гоша — ему же хоть кол на голове теши, его два раза в Марке уже пороли за разные художества.
Кета выключила запись. Выдержанные амару молчали некоторое время, переваривая увиденное. Наконец Максим поднял руку. Ему кивнула Анна, специалист по урку, выбранная модератором.
Максим говорил спокойным, слегка печальным тоном, но у Лорин при этом все переворачивалось внутри.
— Боюсь, что сегодня я должен расписаться в профессиональной некомпетентности. Я не подозревал, что все зашло так далеко. Как преподаватель Лорианы Рава по социальной практике, я считал, что все благополучно. У Лорин были проблемы во взаимодействии с урку, но причины понятны, мы были готовы справиться с этими проблемами. Развитие Лорин мне представлялось в очень… гм… позитивном свете. Келла и Янки Вайна также учились у меня, и я не видел проблем. Думаю, что случившееся — мой педагогический просчет.
— Ну почему же твой, — тихо возразила Кета, — я наставница Лорин. Именно я обязана была это знать.
Взмахом руки ее остановила другая наставница, Паукар.
— Почему, собственно, мы сосредоточились на Лорин? Проблема не только в ней. Проблема в группе. Девочка находилась под групповым давлением. Мы все знали о существовании группы чикка хальту, но считали, что их деятельность безобидна. Это и мой просчет.
— Сейчас не столь важно, кто виноват, — вступил Максим, — мы должны понять, что именно произошло. И в связи с этим наметить план действий.
Несколько человек попросили слова, но Анна покачала головой.
— Давайте для начала выслушаем ребят.
— Да, ты права, — кивнул Максим и посмотрел на чикка хальту, — кто из вас хочет объяснить происшедшее?
— Лучше, если свое мнение выскажет каждый, — предложила Кета.
— Я начну, — решительно кивнул Каяри. И демонстративно накрыл рукой ладошку Лорин, лежащую на столе.
— Наша группа возникла вот почему. Мы осознали, что подготовка хальту в школе недостаточна. Нас вообще не готовят к хальтаяте! И физической подготовки мало — большинство выпускников сдает лишь первую ступень ятихири. И волевых качеств… если у нас их нет эволюционно, если высокоранговые урку с рождения превосходят нас в умении командовать, контролировать окружение, то ведь надо гораздо более серьезно учиться это делать самим! Иначе мы в их глазах, даже имея социальные преимущества, останемся жалкими размазнями. Как мы будем справляться с урку, когда придет время?
Каяри перевел дух, и Максим использовал эту паузу:
— Нам известно все, что ты говоришь. Ближе к делу, пожалуйста!
— Мы говорили с учителями. Они не воспринимали эту идею всерьез. Прости, Максим, но и ты не воспринимал! Вы считаете, что нашей школьной подготовки достаточно дял жизни! Поэтому мы создали группу. Мы много работали над собой. Закалялись физически, учились обращаться с урканской техникой и оружием. Но ведь этого всего мало! Наш приоритет — стать психологически сильнее урку!
— Но для этого есть ятихири! — вставила Паукар.
Каяри насмешливо взглянул на нее.
— Психологические преимущества ятихири начинает давать с третьой ступени. Когда работа над телом полностью преобразует дух. Третья только у меня, но большинство совершенствуется медленнее, и восхождение на каждую следующую ступень требует еще больше времени. Когда третьей ступени достигнет Лорин? А урку нас окружают уже сейчас, — он перевел дух и посмотрел прямо на Максима.
— Лорин поступила негуманно, вы считаете? А для чего нам выдают оружие, когда мы идем в Марку? Чтобы защитить себя. Если вы заметили, Лорин пустила оружие в ход, когда возникла угроза нападения.
— Можно было вообще не создавать эту ситуацию, — возразила Кета. Педагоги зашептались, переглядываясь меж собой. Анна слегка постучала по столу, призывая к порядку.
— Хорошо, — сказал Максим, — что скажут остальные? Лорин?
Девушка опустила глаза.
— Я испугалась, — произнесла она. В горле предательски щипало — не хватало еще разрыдаться. Она говорила сейчас чистую правду.
— Я испугалась, и поэтому ударила его… он пошел на меня. Мне стало страшно.
Каяри сжал ее ладонь. Лорин подняла глаза, внезапно обретя уверенность и злость.