Мы - драконы + Бонус
Шрифт:
Внезапно на деревьях стали распускаться цветы. Желтые, лиловые, багряные, они прямо на глазах прорастали в бутоны, а затем распахивались, нависая на ветвях целыми гроздьями, и скоро домик Эзары утопал среди цветочных деревьев, словно жилище сказочной феи посреди клумбы.
Рас заворожено разглядывал цветы, морав увлеченно жевал побеги, Эзара опустила руки, шумно вздохнув, и обернулась. Она была такой же, как он запомнил ее, хотя нет, чуточку моложе.
— Сколько лет придержала? — спросил с улыбкой Рас, спрыгивая с морава и хватая в охапку любимую.
— Пять, —
— Восемь, — убедительно кивнул головой граф, подхватил ее на руки и скрылся в сказочном домике.
Эпилог
Два года и четыре месяца спустя
Амир Эррегор Болигард вместе со старым другом Сардимом сидел в саду в беседке и с умиротворенным видом наблюдал за своим семейством. Эррегор был абсолютно счастлив так, как только может быть счастлив любящий и любимый муж и отец.
— Ты меня совсем не слушаешь, Эррегор, — упрекнул старый друг, отпивая из чашки густой ароматный напиток из мелких коричневых зерен аркафии, которая в избытке росла в Эрдамане.
Эррегорский зятек Хазадар в кои-то веки сподобился угодить своему сюзерену и прислал партию зерен с подробным указанием, как их правильно измельчать, да рецептов несколько мелко исписанных листов приложил. И уж так угодил Эррегору, что тот сам удивился, и хоть терпеть не мог своего эрдаманского зятя, не мог не признать, что этот напиток превзошел все его ожидания.
Крепкий, густой, с горьковатым привкусом, но такой ароматный, что способен был поднять Эррегора с постели прямо среди ночи, если его запах просачивался в спальню. Амир приказал немедленно наладить поставки напитка в Сиридан и начать продавать его за предалы Андалурсии.
Хазадар и тут удивил, не стал, как обычно, слюни жевать да причитать, а подошел к делу толково и по-хозяйски. Сардим ворчал, что Эррегор просто придирался к парню всю дорогу, и амир неохотно признавал, что возможно, он несколько недооценивал родственника. Теперь торговля аркафией была налажена, Эрдаман процветал, а амир блаженствовал в беседке, вдыхая бесподобный аромат.
— Севи! Севи, ты где? — раздался нежный голос старшей дочери, и на балкон вышла его обожаемая Ивейна. — Покатай сестричек!
— Я здесь, Ив, — молодой белокурый красавец подошел к балкону. На его плечах сидела крохотная кудрявая девчушка, а в каждой руке он держал еще по одной, такой же кудрявой малышке. — Не переживай, они и так на мне ездят весь день!
— Нет, ты полетай, только не высоко.
— Ладно. Но ты тогда подстели что-нибудь, а то они в прошлый раз мне всю спину уделали.
— Пресветлая Матерь, ты их напугал?
— Да нет, визжали всю дорогу. Скорее, от радости.
— Ну что ты пристала к мальчику, Ив! — под балконом появилась любимая жена Эррегора и принялась стаскивать малышек с Севастиана. — А-ну слезайте, шалуньи, облепили брата! Некогда ему с вами возиться, идите лучше ко мне.
Но детвора принялась пищать и хвататься за Севастиана.
— Оставьте их, матушка, —
— Я сам их покатаю, сынок, — продолжая блаженно улыбаться, позвал Эррегор и повысил голос: — Кто хочет покататься на папе?
Все трое мгновенно скатились с Севастиана и наперегонки ринулись в беседку. Три маленькие дочки. Целых троих дочерей подарила Эррегору его Тона, и тот неимоверно гордился собой и своей женой. Сардим чуть дара речи не лишился, когда услышал три бьющихся сердечка на первом осмотре амиры, да и Эррегора хорошо перетрусило. Но их драгоценная Иви успокоила перепуганных мужчин, сказала, что все будет хорошо и всю беременность поддерживала в Тоне первородный огонь.
И они родились, сразу три дочери дракона, это же какое счастье привалило Эррегору! Сейчас драконьим принцесскам было по полтора года, и таких проворных и резвых девчушек не нашлось бы, пожалуй, во всей Андалурсии. Его любимая Тона утверждала, что их маленькая Ив была такой же, но Ив была одна, а здесь три.
Дочки взобрались на Эррегора, он привычным жестом сгреб всех троих и рассадил у себя на колене. Сардим с улыбкой смотрел на малышек, да разве можно было смотреть на них без улыбки? В беседку вошли Тона с Ивейной, и Сардим вскочил, помогая амире усадить геронскую принцессу. Тона хлопотала над ней, усаживая дочь поудобнее и подкладывая ей под спину подушки, а амир довольно щурился.
Как они с Тоной обскакали молодежь! У Ивейны животик только намечался, а Эррегор уже малышек на ноге качал, отчего те восторженно визжали и смеялись. Дочь приехала к ним из Леарны погостить, пока ее муж, геронский принц, летал по поручению отца в Вельзас. Эррегор с содроганием вспоминал тот год, когда его дорогая доченька рассталась с Эйнаром. Как бы он справился без Тоны?
Ивейна тогда так тосковала за сагидаровым сынком, что Эррегор уже готов был волоком тащить негодного мальчишку в Сиридан, но дочка уперлась и потребовала расторгнуть договор об их браке с геронским принцем. Уж как они с Сагидаром на пару упрашивали молодых, как увещевали, а потом плюнули, ударили по рукам, да и расторгли. А что было делать?
Принцесса совсем с лица спала, а из самых разных донесений Эррегор узнавал, что Эйнар тоже томится и терзается. То Сагидар пару строк черкнет, то амираны отцу сообщат, в конце концов у амира лопнуло терпение, и он сам полетел к Пиковым Скалам. Но увидев парня, понял, что дела совсем плохи, взял принца за грудки и припер к стенке. А как услышал его исповедь, так у него и вовсе глаза на лоб полезли.
Оказывается, Эйнар давно и безответно любит его дочь, а та упорно отказывает ему даже в самой малости. На письма не отвечает, признаний не принимает, любовь геронского наследника всячески отвергает, и длится это безобразие уже почти год. А тут еще Домбар со своими невестами никак не угомонится, вернулся из поездки, и, прознав, что брачный договор расторгнут, вновь принялся изводить мальчишку. И что делать бедному отцу в таком случае? Какое сердце это выдержит?