Мы — это мы
Шрифт:
Хэл запустил руку за куст у ворот, нащупал потайной шнурок и, потянув, распахнул калитку.
— Угадайте кто? — радостно крикнул он, рассчитывая ошеломить того, кто в этот момент находится во дворе.
И у него это действительно получилось.
Посреди двора на дощатом настиле сидела незнакомая девушка и играла с двумя пушистыми белыми щенками. Рядом крутились Тор и рыжая Нана, обнюхивая щенков и толкая их носами. Девушка со смехом трепала собак по загривкам.
При виде огромного, заросшего бородой незнакомого человека — Хэл отпустил бороду, чтобы казаться старше, — девушка на мгновение застыла, как статуя. Хэл уже начал морщиться в ожидании пронзительного визга, однако не тут-то было.
Незнакомка живо вскочила на ноги, бросилась к дровяному сараю и схватила топор.
— Ты кто такой? — Голос у нее был мелодичный, но грозный. — А ну стой на месте, не то зарублю!
Но тут Нана и Тор с воем бросились к Хэлу и начали облизывать его с ног до головы. Он наклонился, чтобы погладить псов, ловко избегая огромных лапищ, которыми они так и норовили встать ему на грудь. А когда поднял голову, топор исчез, и на лице девушки читалась явная растерянность.
Она была высокая, лишь ненамного ниже Хэла, и довольно изящная. Простенькое личико, обрамленное каштановыми кудрями, падающими на плечи, никто не назвал бы красивым. Но у девушки была удивительно белая кожа, а внимательные карие глаза напомнили Хэлу об Эдварде.
Поверх ее темно-зеленого льняного платья со шнуровкой на рукавах и на талии — Хэл еще не встречал подобного фасона — была накинута теплая жилетка из козьей шерсти. Поддетые под платье штаны аккуратно заправлены в сапоги.
Хорошая девушка и на вид умная, внезапно заключил Хэл.
Тут внезапно тень сомнения, лежавшая на светлом лице незнакомки, рассеялась, и она хлопнула себя по бедрам.
— Тошно мне! Да ты никак Хэл, друг Эдварда, так? Матушка говорила, что ты должен вот-вот прийти, а я запамятовала.
И так же решительно, как схватилась за топор, она приблизилась к Хэлу и протянула руку.
— Я Карен МакКейл, дочь Генри МакКейла, Свершителя из Ройна.
Хэл машинально пожал крепкую ладошку, и тут его осенило.
— Ты дочь Свершителя! Значит... — Он не договорил и посмотрел на Карен чуть внимательнее. Та залилась краской под его взглядом, но не опустила глаз.
— Да, я в некотором роде Эдварда жена, — она криво усмехнулась нелепости фразы и покраснела еще гуще.
Хэл приподнял брови.
— В некотором роде?
— Ну так… — Она наклонилась и взяла на руки одного из щенков. Тот с азартным ворчанием принялся хватать ее за все, что только можно. Карен ойкнула и рассмеялась, прижала белый комочек к груди. — С Эдвардом надо... приноровиться.
— О, это да! — засмеялся Хэл, сбросил котомку и сцапал второго щенка. Тот запустил в его плащ игольчато-острые зубки. — Я, можно сказать, собаку съел на общении с Эдвардом и знаю, что это такое. А они откуда здесь взялись?
Лицо Карен слегка расслабилось.
— Привезла с собой из Ройна. Думала, будет одиноко без собаки... а оказалось, здесь их целых две!
— Все равно хорошо, Тору и Нане лет уже много, — заметил Хэл, — а как зовут пацанов? Это ж мальчишки?
— Тот, что у тебя — Райст, а это — Кари.
— Случайно не в честь Райстлина и Кармона назвала? [Имеются в виду братья Рейстлин и Карамон Маджере, главные герои «Саги о драконах»] — Хэл отодрал щенка от себя вместе с небольшим куском плаща. — Да ты ж...
Глаза Карен вдруг вспыхнули, как огонь под порывом ветра, и она обеими руками вцепилась в Хэла с такой силой, что зажатые между ними щенки возмущенно взвизгнули.
— Ты читал «Драконов осени»?!
Хэл вновь рассмеялся и вдруг почувствовал себя удивительно легко. Слабые искры ревности, затеплившиеся было в душе при словах «жена Эдварда», погасли сразу и навсегда.
— Чего я только не читал! — Он опустил щенка на землю. — Не собака, а какой-то шакал! Нет уж, нет уж, руки свои я тебе не дам!
Карен засмеялась.
— Вообще я хотела назвать его Айкен, но он и правда слишком бойкий для такого имени [Ayken (тур.) — луна], — сказала она и, когда Хэл поднял котомку и они направились к дому, добавила с легким смущением: — Лучше я так сына назову. Вот только не знаю, будет ли он у меня когда-нибудь...
За этими, явно мучительными словами, которые прорвались наружу от первого же дружеского участия, Хэл без труда распознал боль, тоску и одиночество. Чувства, в общем-то, хорошо ему знакомые.
— Будет, не волнуйся, — заверил он и ужаснулся силе надежды, вспыхнувшей в глазах Карен, — Эдвард только с виду такой неприступный. Я его мигом расшевелю, вот увидишь. Организуем с тобой тайный союз. Идет?
— Идет! — радостно кивнула Карен, распахивая перед ним дверь. — А ты читал остальные книги «Саги о драконах»? Мне кажется, какой-то у нас не хватает, что-то не сходится в этой истории, вот послушай...
Дверь захлопнулась, и Тор с Наной, все это время следовавшие за ними в надежде, что им что-нибудь перепадет, остались у крыльца несолоно хлебавши. Постояли немного, чутко прислушиваясь к происходящему в доме, потом по очереди распахнули ребристые пасти в зевке и вернулись под навес, отдыхать.
Они и правда уже состарились, и появление двух надоедливых щенков их нисколько не порадовало. Впрочем, пара угрожающих щелчков зубами быстро научили Райста и Кари вежливости. Через несколько минут они уже спали, привалившись к огромному серому боку Тора. Тот досадливо косился на них и время от времени вздыхал, пока и его не сморил сон.
Он отлично знал, что будет дальше. Когда Бог Хэл возвращался, остальные Боги готовили вкусную еду, из которой немало перепадало и в его миску. Бог Эдвард переставал сердиться, запах его становился гораздо мягче и приятнее, как и у Бога Альмы.
Сейчас они будут готовить еду, потом есть, а потом поднимутся на второй этаж, и окно комнаты, выходящее на сад, будет гореть всю ночь, до самого утра, теплым, желтым светом.
А когда последние листья окажутся на земле и с неба полетят холодные белые хлопья, настанет совсем счастливая пора. Во всяком случае, Боги были в этом уверены. Они знали, что впереди их ждет счастье, а значит, оно ждет и Тора.