Мы и Они. Краткий курс выживания в России
Шрифт:
Что не отменило чувство юмора. Во-первых, меня удивило, как быстро те люди, которые до института служили в армии, потеряли представление о том, что хорошо и что плохо. Они почему-то, получив сержантские лычки, стали говорить, что «я пострадал, и вы сейчас у меня, салаги, хлебнете», и пришлось вежливо их спрашивать, а понимают ли они, что это сборы и что они ненадолго. А потом им с нами жить да жить. После чего с ними приходилось проводить беседу, напоминающую знаменитую беседу Остапа с Кисой: со стороны их разговор выглядел, как беседа непослушного сына с почтенным родителем. Только родитель чрезвычайно активно тряс головой. Молодые люди все понимали, и голова у них вставала на место. Но вот интенданты – это, конечно, отдельная история.
С нами на сборах был такой Рома Крис. Фамилия у него была под стать: маленький, щупленький Рома страдал всеми возможными комплексами маленького и щупленького провинциального еврейского мальчика. Незадолго до тех памятных сборов он женился на женщине, которая играла за сборную МИСиС по баскетболу. Невеста была раз в восемь больше Ромы и регулярно носила его на руках, потому что иначе Рома
А поскольку в жизни каждого еврейского мальчика всегда случаются неприятности, то одна из них была в том, что стопор танкового затвора кто-то кокетливо и незаметно перевел в положение «не стопорить». Поэтому, когда Рома под смех товарищей, находящихся с ним в танке, каким-то чудом все же заставил затвор медленно, но неумолимо прийти в движение, то случилось страшное – затвор не остановился там, где должен был, а выехал из своего гнезда и, как в дешевом фильме ужасов, упал Роме прямо на ноги. Рома издал продолжительный, но очень тихий визг и нехотя посмотрел вниз, где, по идее, должны были находиться его расплющенные и изуродованные ступни. Но армейское чувство юмора спасло Рому. Вместо размозженных ласт на месте очаровательных еврейских капок находились неудачно замотанные портянки и обнаженные пальцы, которые от страха шевелились. А носки сапог были аккуратно сбриты упавшим танковым затвором. Рома стоял испуганный, маленький, дрожащий, но живой.
А, не дай бог, был бы ему сапог по размеру? После этого Рома, конечно же, стал бы не выдающимся физиком-теоретиком, а чемпионом страны по плаванию. При этом его бы на каждых соревнованиях пытались дисквалифицировать за то, что он плавает в ластах. И он долго бы всем объяснял, что это не ласты, а результат его недолгого служения Родине.
Так что не все так страшно!
Глава 2
Формула счастья
Законы выживания
Меня часто спрашивают: «Счастливый ли вы человек, Владимир?»
Зря спрашивают. Напрашиваются.
«Это я сегодня счастлив, а долгие годы до этого я не был таким. Долгие годы я был несчастливым. Я был успешным и образованным, у многих находился на хорошем счету и даже уехал работать в Америку, но я не был счастлив. Я был безразмерно несчастлив. Я продуктивно занимался бизнесом, но чаще думал не о том, каким образом решить производственную проблему, а о том, соблазнять свою секретаршу или все-таки не соблазнять. В моей душе наглыми желтыми ростками начала цвести лень. Я медленно, но верно начал осознавать, что вся моя жизнь есть не что иное, как нескончаемый поток глупости и пошлости. А еще я понял, что у меня нет и, видимо, уже никогда не будет никакой другой жизни. Да и зачем она мне нужна, раз я так недоволен собой?! И я заедал, закушивал и зажирал свой хронический стресс несчастливости, запивая гиперкалорийную сдобу приторной газировкой. Я был бесконечно большой и страшно толстый. Конечно, при этом я всем на свете рассказывал, что я еще и очень сильный. Мне даже верили, потому что знали, что единственный способ быть худым – это им родиться. Это я тоже всем рассказывал. И вот, будучи равномерно жирным, но упругим настолько, что при первом прикосновении казался просто чудо-богатырем – Илья Муромец «на массе» сорт первый, в один прекрасный день я проснулся и подумал: «А зачем? Кому я вру: семьи нет, любви в семье нет, любимой работы и то нет? А тогда зачем я ВСЕМ этим занимаюсь?» И я все поменял.
Теперь я абсолютно счастливый человек! Я выработал для себя формулу успеха и абсолютного счастья, которой следую по сей день: счастлив тот, кто уходит на любимую работу от любимой женщины, а в конце рабочего дня возвращается с любимой работы обратно. Есть небольшое уточнение: если эта любимая женщина еще и твоя жена – счастье будет полным. Но, знаете, как ни странно, достичь этого, в общем-то простого, положения вещей для многих похожих на меня людей колоссально сложно. Удивительна человеческая логика! Когда я объясняю людям эти простые вещи, они меня всегда спрашивают: «А как? Не, ну а как? Это что, нужно все бросить? Прям вот сразу, да?!» И мне все время хочется их спросить: а чего бросать-то? Прокисший борщ, нестиранные носки, надрывные истерики, крики и опостылевшую хрущобу? Чего бросать: работу, которую ненавидишь ты и которая не любит тебя? Обязательства перед друзьями пойти в субботу поиграть в домино? Это тебе жалко бросить?! Да это надо было выбросить давным-давно! Нельзя бояться изменить себя. Нужно бояться изменить себе! Потому что, если ты врешь и изменяешь самому себе, сам и задумайся – зачем ты живешь? Зачем ты так бездарно тратишь свои дни? Ты что, собираешься жить вечно?! Ты же не компьютерный Бэтмен, у тебя никогда не будет второй жизни! У тебя есть только та жизнь, которая происходит здесь и сейчас: вкусная и ароматная! Согласен, зачастую жизнь бывает трудна и неприятна, но она все равно должна оставаться активной и радостной. Мне иногда говорят: «Владимир, а нам вот интересно, сколько часов вы спите?» Да мало! Но,
К сожалению, особенность современной жизни состоит в том, что мы теряем чистые формы. Даже самые простые: мужчина сегодня не совсем мужчина, так же, как и женщина уже не совсем женщина. И потому для нас самое сложное на сегодняшний момент – обрести умение не винить других. Недоказанные обвинения не играют абсолютно никакой роли даже в самом поганом местечковом суде, так что винить лучше себя самого. Это второй закон выживания – во всем происходящем нужно уметь видеть только свою вину, и делать все зависящее лично от тебя для того, чтобы окружающая жизнь становилась лучше. Ведь это очень просто – прийти и сказать: «Подонки! Мерзавцы! Сволочи все! Вы видели, что они творят? На передачу пришли... Вон, посмотрите, Казанцев пришел – главный гаишник. А что же это ты его не спросил?! Что не подошел к нему и не сказал: «Слышь, Казанцев, гаишники-то твои воруют! Воруют ведь гаишники?» А Казанцев всенепременно должен мне на это сказать: «Владимир Рудольфович, как на духу – гаишники мои... воруют!» И такая у нас получится глубокая и содержательная беседа, что всем сразу станет лучше. И главное, немедленно почувствуешь себя этаким борцом. Ух я! Даешь, понимаешь, всеобщую справедливость! Но ведь гаишники не апельсины на овощной базе воруют, это мы им взятки даем. Мы. Но мы же – НЕТ! Мы ни за что! Из подобной схемы мы себя непременно уведем. Ведь Мы же чистые и красивые, белые и пушистые, а Они – подонки.
Мы – хорошие, Они – всегда плохие.
Мы – слева, Они – справа.
Мы такие, а Они НЕ такие.
Но наши разделенчески-дуалистические особенности – это еще не все. Время от времени каждый из нас хочет оказаться в этаком теплом комментаторском кресле и умиротворенно посмотреть на свою проходящую жизнь со стороны. Хочет остановиться и подумать, что уже, пожалуй, можно, наконец-таки, расслабиться. Дескать, вот уже и все хорошо: вот замечательное скрипуче-кожано-удобное кресло, вот законно-хозяйственно-любимая жена и настольная лампа с приятным для глаз абажуром. А вот, между прочим, обеденный стол и на нем чашка горячего чая. Зеленого. С жасмином. И от всего этого великолепия ты вдруг начинаешь жмуриться, как откормленный на домашней сметане кот, и чувствовать себя безумно самодовольным! Но как только этот момент наступит, помни – близится несчастье. Судьба никогда не дает возможности расслабиться. Это третий, очень важный закон! Нельзя стоять на месте. Надо все время двигаться и помнить о том, что вокруг тебя есть люди, которым ты нужен. Иногда очень. И твоя необходимость людям не связана с тем, какой ты. Ты просто есть в их жизни – этого достаточно. У тебя есть родители, которым ты должен звонить хотя бы раз в неделю, чтобы они слышали твой голос. У тебя есть дети, которым ты иногда не звонишь месяцами, но которые должны знать, что ты есть. Ведь если не дай бог что – отец и мать всегда будут рядом. Есть друзья, которые знают, что с ними ты можешь не говорить аж по полгода, но не дай бог что – они позвонят тебе, ты приедешь и на британский флаг порвешь! Они должны знать, что ты есть.
И для этого ты должен быть.
Когда начинаешь рассуждать о вкусности и полезности своей жизни, самое сложное – осознать, что тебе не принадлежит истина в последней инстанции. Все то, что еще в детстве казалось незыблемым, с годами видоизменяется. Помните про центр Вселенной? Став по-настоящему взрослым, ты должен внутренне находиться в центре мироздания, только когда речь идет об ответственности! Но ты ни в коей мере не должен быть в центре, когда речь идет о жизни других людей. В такие моменты тебе следует поместить в этот центр их и никого больше. Посему я для себя установил следующее правило: если некий человек является моим другом, даже если он будет в чем-то неправ – он все равно останется моим другом! Буквально – что бы он ни вытворял, я буду за него биться! Только потому, что он мой друг. Разумеется, чтобы начать считать его своим другом и по-настоящему впустить его в свой внутренний круг общения, я должен быть на сто пятьдесят семь процентов уверен в этом человеке. Я должен непробиваемо, слепо и железобетонно верить в то, что он не в состоянии совершать подлые поступки. И если я это знаю, я доверяю моему другу, потому что он часть меня. И поэтому я воюю за него. А если я по каким-то причинам не смогу его защитить – я плохой друг. Друзей нельзя предавать ни при каких обстоятельствах!
Здесь работает эффект приближения: чем ближе и дороже нам человек, тем страшнее раны, которые мы ему наносим. Даже самые маленькие наши поступки и неприметные глазу движения могут смертельно, колоссально больно ранить людей. Притом, если ваши близкие люди находятся, так скажем, на задворках вашей жизни, они не почувствуют и самых амплитудных ваших движений ручками или ножками. Но люди, с которыми вы существуете вплотную, щека к щеке, могут легко лишиться жизни благодаря невесомому движению ваших ресниц! И подчас вы этого момента даже не заметите. Потому очень важно уметь раскрываться перед близкими. Никогда не нужно бояться говорить: «Старик, вот здесь ты мне сделал очень больно». Подчас сказать такое очень сложно, но, когда ты совершаешь этот пресловутый первый шаг навстречу, ты показываешь свои эмоции! Ты не запускаешь свои пока еще совсем ничтожные проблемы глубоко-глубоко, куда потом будет не дотянуться. Ведь если, не дай бог, какая-нибудь маленькая глупость окажется невыясненной, и вы эту пакостную червоточинку не вычистите и не зашпаклюете, там такое может вырасти! Пенициллин, плесень, мох. Раковая опухоль некогда близких отношений, агонизирующая смрадными метастазами. И человек, который был тебе дорог, станет твоим злейшим врагом, потому что он не сможет простить тебе вещи, которые не в состоянии понять. Такова трагедия приближения...