Мы искали друг друга
Шрифт:
Не стало стабильности.
Оставалось одно: податься в кооператоры.
Как-то Макс проходил мимо ЦУМа, там, где выстроились в ряд будочки-ларечки, торгующие разной чепухой, вроде пластмассовых бус да значков «Любитель пива» и «Борис, борись!». Здесь же припарковался темно-синий цельнометаллический «уазик», возле которого стоял раскладной столик с разложенным на нем товаром — дамской обувью «под змеиную кожу». Каждая туфля имела броский черный с золотым ярлык «Кооператив Элегант». А продавец… Ба, знакомые всё лица! Это же Стасик
— О, какие люди! — воскликнул Стас, искренне обрадовавшись встрече.
Обнялись.
Стасик раздобрел, раздался вширь. Он и раньше-то не тощий был, а уж теперь…
— Рассказывай Макс. Как живешь?
— Хреново, — честно ответил Макс.
— Чего так? — удивился Стас.
— Да, вот… С февраля безработным становлюсь. Сокращают нас: меня и Леху Трофимова.
Макс обрисовал приятелю ситуацию. Стас живо откликнулся на его беду:
— Так давай к нам! В кооператив. Я тоже, мыкался: то здесь, то там… Математикой нынче не прокормишься. Вот обувь, она всегда нужна. Ха!
Макс замялся.
— А что я там делать буду? Туфли шить? Я не умею.
— Не бери в голову. Найдем и тебе применение. Кстати, права у тебя есть?
— Водительские? Нету.
— Жаль…. Ладно, пойдешь на курсы, получишь — не проблема.
Макс, обрадованный неожиданно свалившейся удачей, едва не забыл, что и Трофимову, как воздух, нужна хорошо оплачиваемая работа.
— А Леха? — спохватился Макс. — Его возьмете?
Стас покачал головой.
— Сейчас нет… Может позже. Понимаешь, мы недавно открылись. Не развернулись еще, толком. Вот телефон, — Стас достал из кармана визитную карточку. — Позвони мне через неделю, хорошо?
Макс сразу скис. «Через неделю»… Вилами по воде, оказывается, все написано: новая работа, высокие заработки… Стас известный трепач, наобещает золотые горы, и — в кусты. Однако, пренебрегать, пусть мизерным, но шансом, не стоило. Как мог, постарался Макс не показывать своего разочарования.
Расстались приятели на оптимистичной ноте.
О Лехе напрасно Макс беспокоился. Трофимов уже решил проблему хлеба насущного — подвернулось место сторожа на автостоянке. Для человека с высшим образованием не самая престижная, конечно, работенка, и не совсем по специальности, но «наваристая». График работы вполне приемлемый: сутки дежуришь, трое отдыхаешь. И делать особо-то, ничего не нужно: сиди в будочке, почитывай книги, музыку слушай, поглядывай, иногда, что там, да как. Ночь, правда, не спишь. Зарплата, разумеется, ерундовая, зато идет навар: все, у кого нет договора на постоянное место, платят сторожу наличными. Набегает неплохо.
Леха долго не раздумывал: в его положении привередничать не приходилось.
А вот Макс пребывал, по его собственному определению, «в подвешенном состоянии». Стас заверил его, что вопрос решается, но у них, внезапно, возникли определенные сложности и… короче, надо подождать.
Ожидание
А с другой стороны… Макс стал замечать, что ему не очень-то и хочется выходить на работу. Утром можно было валяться в постели в свое удовольствие, а вечером читать допоздна, или телек смотреть. Отличная штука — безделье. А от угрызений совести имелась прекрасная отмазка: мол, бездельничанье его вынужденное, и закончится, как только решится вопрос с кооперативом. Праздность затягивала. Шла уже вторая неделя пребывания Макса, получившего в геологоуправлении расчет, в статусе временно неработающего. Проше говоря, Макс откровенно лодырничал. В десять утра, перекочевав с кровати на диван, сидел он, ленясь даже телевизор включить — подниматься не хотелось.
«Говорят, появились уже японские телики с дистанционным управлением. Заиметь бы такой», — мечтал Макс.
Ага, как же! Сиднем сидя и, при этом, что-то поиметь… Максу, вдруг, совестно стало за свое полурастительное существование. «Позвонить Стасу, пусть прямо скажет: да или нет. Если опять станет вола вертеть — послать его, и… податься, как Леха, в сторожа». Макс встал, решительно направился к телефону. Повторяя про себя: «Хватит, к черту», принялся кружилить диск. Уже на последней цифре он осознал, что машинально набрал не тот номер.
О Саше Макс думал постоянно, но позвонить не осмеливался. Собственно, он не знал, толком, куда звонить. Помнил наизусть старый ее телефонный номер. Который и набрал сейчас, совершенно неосознанно.
Спохватился, хотел дать отбой, но рука зависла над рычажком. А в трубке раздался знакомый голос:
— Алло.
— Здравствуй, — выдавил Макс.
— Максим?
— Я. Саша, как ты? Как чувствуешь себя?
— Спасибо. Все нормально.
— Правда!? — искренне обрадовался Макс. — Молодец.
Какое-то время каждый слышал в трубке лишь дыхание собеседника. Макс не хотел бередить Сашину рану расспросами. Она — просто растерялась.
— Ты как? — прервала молчание Саша. — Все в порядке?
— Да, как сказать… Относительно. У меня сейчас вроде отпуска, бессрочного.
— Ты что, болеешь? — не поняла Саша.
Макс стал объяснять. Саша слушала рассеяно, поддакивала «а-а, понятно», сочувствовала. Невеселый получился разговор. Макс понял: надо прощаться. И вдруг услышал:
— Приезжай ко мне. Сейчас.
Сказать, что Макс волновался, спеша на зов — ничего не сказать. Весь наэлектризованный, раздираемый противоречивыми чувствами, ехал он на удачно подвернувшемся такси; пульс зашкаливал, и тяжесть в ногах присутствовала, когда поднимался на лестничную площадку и звонил в дверь.
Саша открыла сразу.
— Проходи, Макс.
Он опять видел перед собой ту, хрупкую, почти субтильную девушку, какой запомнил ее с первой встречи в больнице. Сколько же лет прошло…