Мы из будущего - 2
Шрифт:
МИСЮРЯЕВ
А почему вы сами в НКВД не хотите разбираться? Всех кого не поймают в СМЕРШ тащат. Договаривались же — только при наличии оснований!
СЕРЖАНТ НКВД
Почему всех? Тех двух к пленным. А эти двое — может шпионы… Приказали к вам.
МИСЮРЯЕВ
Чаю принеси.
Сержант выходит. Младший лейтенант с любопытством смотрит на доставленных. Достает из стола помятое дело — тарабанит
МИСЮРЯЕВ
Ну что? Допрыгались, голубчики? Нам про вашу диверсионную группу все известно! Все!
Бьет кулаком по столу. Борман аккуратно касается сапогом ноги Черепа, после чего расслаблено и даже фамильярно садится придвигая стул.
БОРМАН
Лейтенант, ты аккуратней — стол сломаешь.
Младший лейтенант вскакивает.
МИСЮРЯЕВ
А ну, встать!
БОРМАН
(Черепу)
Садитесь, товарищ капитан. Ну и ты лейтенант не стой.
Череп, подыгрывая Борману, садится. Младший лейтенант глотает воздух ртом.
БОРМАН
(возмущенно)
У них тут леса бандеровцами кишат, а они фронтовиков хватают.
Младший лейтенант садится.
ЧЕРЕП
Распустились тут в тылу.
МИСЮРЯЕВ
Но-но-но! Мы тут тоже… с врагом боремся. И еще не известно, что вы за птицы!
БОРМАН
Сто второй стрелковый корпус. Я водитель,
(кивает на Черепа)
капитан Власов — заместитель начальника штаба, везли полковника Самойленко — начальника штаба — из Бродов в Злочев. Выехали вчера утром. Попали в засаду бандеровцев. Самойленко убили на месте. Вы проверьте — в сводке должно быть.
Младший лейтенант хмурится, достает папку с донесениями, читает — брови распрямляются — видно, что такое донесение есть.
БОРМАН
(с укором)
Не владеете оперативной информацией, а, лейтенант?
МИСЮРЯЕВ
(извиняющимся тоном)
Ночью доставили — прочесть не успел.
БОРМАН
Продолжаю. Мы бежали. При опасности попасть в плен документы и оружие закопали. Вырвались. Ночью захватили в лесу немецкого офицера и бандеровца.
ЧЕРЕП
Да, у вас тут не леса, а парк культуры — кого только не встретишь.
Борман наступает на ногу Черепу.
БОРМАН
Сам то месяц на фронте?
МИСЮРЯЕВ
(несколько
Три недели. Я ведь участковый, из Ленинграда. Все просился на фронт — вот, перевели сюда.
ЧЕРЕП
И мы питерские.
Входит сержант НКВД, вносит стакан чая.
МИСЮРЯЕВ
Еще два принеси.
(Черепу)
Пейте, товарищ капитан.
БОРМАН
Мы с капитаном всю войну… Помните, в августе сорок второго, под Ленинградом?
ЧЕРЕП
Да, жарко было. Кстати, взводный там был — Демин, он же тоже питерский.
МИСЮРЯЕВ
Демин! Да он здесь, рядом. Батальоном командует.
ЧЕРЕП
(прихлебывая)
Молодец, растет.
Слышно как подъезжает машина.
БОРМАН
А Ниночка все так же чудесно поет?
МИСЮРЯЕВ
(оживляясь)
Вот голос, да — потрясающий. Да вы и нашего начальника должны знать — майора Жорина.
БОРМАН
Конечно знаю, мы с ним старые друзья.
Без стука входит майор ЖОРИН — «немая» сцена — вылупив глаза все трое смотрят друг на друга. Младший лейтенант вскакивает.
МИСЮРЯЕВ
(рапортует)
Товарищ майор, младший лейтенант СМЕРШ Мисюряев ведет допрос подозреваемых!
(улыбаясь)
То есть вел — мы уже разобрались — свои.
Жорин садится на стол, снимает фуражку.
ЖОРИН
Ага, свои! Я уж думал не встретимся.
НАТ. ЖЕЛЕЗОДОРОЖНЫЙ ОТСТОЙНИК — УТРО
На железнодорожных путях стоят несколько вагонов-теплушек. Отстойник по периметру огорожен рядами колючей проволоки. Вдоль состава ходит вооруженный карабином ЧАСОВОЙ. Конвой НКВД подводит Тарана и Серого к первому в составе вагону. Часовой подбегает, открывает дверь — в теплушку загоняют украинцев.
ИНТ. ВАГОН-ТЕПЛУШКА — УТРО
Свет проникает сквозь щели и небольшие оконца под потолком. В вагоне около десяти ободранных, изнеможенных пленных немцев. Несколько из них легко ранены. Все небриты. В углу стоит ведро. На жидкой охапке сена сидит СЕДОЙ сорокалетний немец в разбитом пенсне, в форме полковника, один погон на мундире оторван.
Таран и Серый становятся в противоположный угол — немцы и они некоторое время смотрят друг на друга. Серый демонстрирует нашивки дивизии СС «Галичина».