Мы наш, мы новый…
Шрифт:
В общем, из птички Андрей выбрался невредимым. Но где он сейчас, и как отсюда добираться обратно, неясно.
Глава 4
Быстро и аккуратно осмотрел себя на предмет повреждений. Визуально, вроде, порядок. Переломов тоже никаких не ощущается, да и не чувствовал он боли при падении. Костюм, кстати, вполне себе вернулся в первоначальное состояние и панцирь больше не напоминал. А вот «говорящая шапка» полностью перешла в режим гермошлема. Силового поля-то над головой больше нет. Высвободил ноги и привычным движением выпрыгнул из истребителя. Ну да. Это на Земле такое движение было привычным. А тут, на внешней
Подхватил птичку за стабилизатор и легко, вполсилы, дёрнул. По ощущениям килограмм семьдесят. В принципе, можно и на горбу обратно дотащить, если бы не одно «но». Сколько там, в костюме, кислорода? Ведь ни баллонов, ни регенератора какого. А улетел он уж точно не на сотню метров. Уже сейчас чувствуется, что содержание углекислоты повысилось, а если через какое-то время… Да и время это он не сидеть неподвижно будет, а переть на себе тяжеленную, а главное, громоздкую, дуру. Кстати, как там птичка в целом? Может, можно просто сесть и добраться штатным порядком?
Андрей тщательно обследовал истребитель. Из повреждений заметил только треснувший почти по кругу горшок мнемоника. Ну вот. Улететь из этой дыры точно больше не светит. А значит, что?
– А дыра – это нора, – процитировал он Винни Пуха.
Ведь не просто так эта шахта. Небось, ракеты какие-нибудь из неё выпускают, или там, десантные боты. Хотя, для ботов места, наверное, маловато – метра два в диаметре. Но что он знает о десантных ботах? В любом случае, здесь должны быть пусковые ворота, или там, к примеру, люк.
Люк был. Как и положено, в самом днище. Прилегал он плотно, с трудом удалось различить щель между стенкой и крышкой. О том, чтобы его отодвинуть снаружи, да ещё и вручную, и думать не стоило. Но ведь как-то сюда должны попадать люди! Да хотя бы те же техники для обслуживания. Вон, космос-то, оказывается, не такая и пустота. Пока летал, даже за такое короткое время пару раз заметил, как мелкие то ли камешки, то ли ещё какая ерунда, искрят по отражающему полю. А тут дыра такая, что был бы воздух, точно было бы эхо. Вот влетит сюда булыган на пару тонн, и всё, писец котёнку. В бою подгонят ракетчики с той стороны местный Тополь-М, запустят в врага, а он упрётся в препятствие, и спалит на фиг всё, что сзади. А то и рванёт прямо в пусковом устройстве. Никакие переборки не выдержат.
А это значит…
Ну да. Лючок обслуживания нашёлся у самого дна шахты. Маленький, по пояс, и узкий, он имел одно неоспоримое преимущество – открывался снаружи вполне естественным на вид поворотным замком. Андрей привычно крутнул штурвал. Ничего. Не ворочается. Ещё раз. Нет эффекта. Собрался уже искать что-нибудь напоминающее рычаг, но, не задумываясь, повернул рукоять штурвала в обратную сторону, на запор. Дверца резко отлипла, в лицо из щели вырвалось лёгкое облачко и тут же осело на пол мелкими искрящимися частицами. Вот блин, додумались же в обратную сторону резьбу нарезать, проворчал про себя Сердюк, но тело уже протискивалось внутрь. Ничего, нормально залез. Впереди ещё одна дверь, уже побольше. Штурвал вообще не крутится, ни в какую сторону. Стоп! Это же шлюз! Обернулся, тщательно запер внешнюю, и только тогда смог открыть внутреннюю дверь. Вот теперь нормально. Костюм еле заметно сдавило снаружи от мгновенно изменившегося давления, едва видимая пелена силового поля на гермошлеме исчезла и дышать стало не в пример легче. Вовремя он. Ещё с полчасика, и угорел бы от переизбытка углекислого газа.
Так.
Слева послышался тихий шорох и боковое зрение уловило сдвинувшуюся тень. Андрей резко обернулся. И срелковки никакой не выдали. Если что, отбиваться придётся кулаками.
– Кто здесь? – голос испуганный, нервный, и какой-то дребезжащий.
– А здесь кто? – лётчик постарался придать своим словам твёрдости.
– Й… Я. – тихо и неуверенно ответил неведомый собеседник.
Тень заходила ходуном, шорохи умножились, явно понимая, что терять больше нечего – скрывающийся обнаружен. Нужно было разрядить обстановку, а то ведь пуля, или там, энергетический сгусток, от нервного оппонента – не лучшее начало диалога. А следует вызнать, как отсюда пробраться в ангар истребителей. Что-то надо сказать такое, чтобы этот, за лафетом, перестал бояться. Рассмешить что ли.
– Я? – продублировал Андрей фразой из известного анекдота. – Не может быть. Я же тут.
В углу долго молчали и шоркались, затем наружу высунулась всклокоченная голова.
– Ты не от них, – задумчиво произнёс кто-то. – Ты… А-ха-ха! Да ты сам отказник! Это ты правильно пришёл, да. Молодец. Так им всем и надо.
Собеседник, как чёртик из коробочки, выскочил из тени в освещённое пространство и дал себя осмотреть. Небритый, чёрные с проседью, всклокоченные и немытые, волосы. Сизые мешки под красными, беспокойными, глазами. Какая-то неестественная, больная, улыбка. Сам худой, одет в привычный уже комбинезон слишком большого размера. Незнакомец ни секунды не стоял на месте. Сначала он подскочил почти вплотную, затем сделал поспешный шаг назад, и его руки загуляли по комбинезону, то наводя стрелки в самых неожиданных местах, то чвакая магнитными замками клапанов, то сплетаясь и начиная сложные фигуры танца тонких, узловатых, пальцев. При этом лицо его, казалось, хотело продемонстрировать долгожданному собеседнику всю мимику, выученную за время одиночества. Оно то становилось серьёзным и недоверчивым, то расплывалось в по-детски откровенной улыбке, а временами собеседник строил вообще невообразимые рожи.
– Ты иди, иди, не бойся – с ехидным смешком сказал незнакомец. – Мы ещё всем им покажем, что такое настоящие, живые люди. Они же все дураки, да. Они же не понимают, что променяли душу на тупые цифры. А ты молодец, да. Я уж думал, я один на свете умный. А оказывается, нет, да. Ты ведь тоже понял, что эти железки выпивают из нас самую сущность?
Во время монолога Андрею пришлось повертеть головой, потому что собеседник ни мгновения не оставался на месте. Он то шагал, то вдруг начинал зачем-то гладить пушечный лафет, то приседал и высматривал что-то на полу. Но при этом продолжал говорить.
– Они купились, да. Купились на скорость обработки, и забыли главное.
– Что? – Андрей так и не понял, о чем хочет рассказать незнакомец, к тому же начал сомневаться, что добьётся внятного объяснения пути.
– Как что? Ты же и сам как я, да. Зачем спрашиваешь? Ведь и ты её снял. – Всклокоченный пригляделся. – А, нет. Ты не снимал. Ты умный. Даже, наверное, почти такой же умный, как я. Ты её вообще в свой мозг не пустил. Так и ходишь с базкомом. Молодец!
Он одним прыжком подскочил к Сердюку, ухватил его за предплечье и энергично затряс.