Мы обсудим позже
Шрифт:
— Ну, это было отвратительно. — Я закидываю руку на спинку своего винилового кресла. — Я никогда раньше случайно не убивал кого-то кислотой.
— Я тоже. — Лэйси повернула ко мне голову. — Странно, что мы говорим об убийстве кого-то так же непринуждённо, как кто-то другой говорит о том, что ему подарили на Рождество?
Я смотрю в даль, задумавшись на секунду. — Возможно.
— Может быть, нам стоит поговорить о рождественских вещах вместо этого.
— После всего, через что мы сегодня прошли, — у меня отвисла челюсть, — ты хочешь поговорить о Рождестве?
— Да. — Её плечи поднимаются и опускаются, показывая её более женственную
Я улыбаюсь, отмечая, как Лэйси выглядит на фоне далёких городских огней, мерцающих за её спиной, как нимб. — Я рад, что тебе понравилось.
— Конечно, моим рождественским подарком тебе было спасение твоей жизни. — Она ухмыляется.
— Думаю, это лучший подарок, который я когда-либо получал.
— А ты говорил, что я плохо умею дарить подарки.
— Что заставило тебя пойти спасать меня?
— Было много причин.
— Я узнаю эти причины?
— Может быть. — Она улыбается. — Но сначала, я уверена, у тебя есть много вопросов.
Я делаю глубокий вдох и выпускаю воздух вместе со словом. — Да.
— Подожди. Я хочу уделить тебе всё своё внимание. — Она выключает двигатель лодки, и «Тихая ночь» тихо играет по радио на заднем плане, как будто специально синхронизируясь с убаюкивающим шумом воды. Лэйси разворачивает своё капитанское кресло ко мне. — Хорошо, я готова. Пуляй (прим. пер.: fire away имеет два значения — стреляй и валяй, так что мы решили их объединить). — Мои губы дёргаются, и она понимает, что сказала. — Не пуляй. — Глаза Лэйси выпучиваются. — Нет необходимости пулять. Мы здесь в одной лодке.
— Так ли это? — Моё выражение лица становится серьёзным, побуждая её сделать то же самое.
— Я так не думала, когда отправляла тебе посылку с «Амазон». — Её голубые глаза удерживают мой взгляд. — Я думала, что ты "крот", который работает с Николасом, чтобы продать оружие.
— С чего бы тебе так думать?
— Два года назад Тодд отстранил меня от дела в Амстердаме и вызвал к себе в кабинет. Он больше не хотел, чтобы я работала в полевой поддержке. Поскольку я занималась электрохимией, ему нужно было, чтобы я приняла свою настоящую личность, чтобы шпионить за химиком в Бостоне, который, по их мнению, делал оружие массового поражения.
— Принять свою настоящую личность? Разве ты не беспокоилась о безопасности своей семьи, если кто-нибудь узнает об этом?
— Да, но никто не должен был узнать. Задание было совершенно секретным. Только Тодд и люди выше его знали о задании. О, и Дерек. Так что пока я делала свою работу с умом, никто не знал, что я под прикрытием, и моя семья не была в опасности.
— В чём заключалась твоя работа?
— Проникнуть в жизнь Николаса Лоуренса, работая в его частной лаборатории. Я должна была выяснить, где производится и хранится оружие, кому он его продаёт, и, самое главное, узнать, кто является двойным агентом в ЦРУ. Я должна была использовать любые средства, чтобы подобраться к нему и заставить его довериться мне. — Она опускает глаза, и я понимаю, что это самое трудное для неё — сказать вслух, поэтому я заканчиваю её мысль.
— Вот так ты и стала встречаться с Николасом Лоуренсом.
— Именно. — Она поднимает подбородок, и её глаза снова находят мои. —
— Я не знал.
Губы Лэйси сжались в грустную улыбку. — Это потому, что Тодд не хотел, чтобы ты знал. Последний год он подозревал, что кротом был ты.
— Почему я?
— Потому что во Франции ты провалился с ядерными кодами.
— Это была не моя вина.
— Тодд видит это не так. Он сказал, что ты одержим идеей замести следы и переложить вину на кого-то другого. Две недели назад он сказал мне, что, если я хочу закончить это дело раз и навсегда и зарекомендовать себя как оперативника, мне нужно доказать, что крот — это ты. Поэтому он дал мне второй компьютерный чип.
— Где Тодд взял его?
— Он никогда не говорил. Он просто сказал мне использовать его, чтобы добраться до тебя. Поэтому я отправила тебе посылку от имени Сиенны, сообщив, что у меня проблемы. Тодд знал, что ты согласишься на это задание, потому что, как брокер, ты уже будешь в торговом центре, забирая у людей Николаса второй компьютерный чип.
Я встаю, прохаживаясь по лодке, чтобы выплеснуть своё разочарование. — Это бессмыслица. Если Тодд действительно верил, что я "крот", зачем было всё это устраивать? Почему бы не вызвать меня на допрос?
— Он хотел доказательств. — Глаза Лэйси следят за мной, пока я хожу взад-вперёд. — Вот тут-то я и вступаю в игру. Я та, кто должна возбудить против тебя дело, должна собрать доказательства того, что ты крот, чтобы я могла тебя уличить.
Я останавливаюсь. — И ты это сделала?
— Я планировала это сделать.
Я обучен скрывать свои чувства, но сегодня мне трудно сдержать обиду в глазах. — Даже несмотря на то, что ты работала со мной много лет и знала меня?
Лэйси, должно быть, тоже видит обиду, потому что она встаёт, заставляя меня посмотреть на неё. — Я знала тебя, поэтому, когда что-то не сходилось, я отдавала предпочтение тебе, а не Тодду.
— И что же не сходилось?
— Я ждала тебя в торговом центре в тот день. Я видела, как ты последовал за человеком Николаса в туалет, и следила за тобой, когда ты вышел. Я инсценировала всю нашу встречу. Я не могла возбудить дело против тебя, не встретившись с тобой сначала. Но потом ты приклеил ко мне компьютерный чип.
— Как ты узнала?
— Отдай мне должное. — На её губах появляется нахальная ухмылка. — То, что ты был осторожен, не значит, что я не заметила. Но я не могла понять, зачем тебе понадобилось, чтобы кто-то вынес за тебя чип из торгового центра. Если бы ты был брокером, ты мог бы взять микрочип у человека Николаса без всей этой драмы и спокойно выйти с ним из торгового центра. Непонятно, зачем тебе было рисковать, устанавливая чип на кого-то другого, если только ты не думал, что люди Николаса охотятся за тобой. Потом, когда ты и Николас встретились у эскалатора, стало ясно, что никто из вас не знал друг друга.