Мы с королевой
Шрифт:
Выразив ему свое полное согласие, королева поспешила на автобус.
47. Уход со сцены
Молочник Барри стучался в дом номер девять по переулку Ад до боли в суставах. Было еще очень рано, полшестого утра, но ему необходимо было передать письмо королеве в собственные руки, как того требовала Лобелия Тремейн.
Наверху затявкал Гаррис, и вскоре королева, нечесаная, с затуманенными сном глазами, отворила дверь. Барри стоял перед ней, зажав, словно королевскую державу, пинту полужирного молока. Оглянувшись на полицейский
— Вам письмо, ваше величество.
Королева взяла у Барри молоко, и он в тот же миг одним движением сунул ей в руку конверт.
— От миссис Тремейн, — негромко сказал Барри и, повернувшись, зашагал к калитке.
Вздохнув, королева прикрыла дверь. А она-то надеялась, что вся эта дурацкая суета, поднятая Тремейном, уже позади. Она пошла на кухню и поставила чайник. Ожидая, пока он вскипит, вскрыла конверт и вынула несколько листков. Начала она с послания, написанного от руки на сложенной пополам открытке с изображением барсука.
Ваше Величество!
Как Вы уже, наверное, знаете, вчера арестовали моего мужа Эрика. Для нашего Дела это тяжкий удар, и тем не менее я, будучи всего лишь слабой женщиной, намерена возложить на себя груз ответственности, который нес Эрик. Один доброжелатель из Австралии прислал нам копию заметки из «Сидней трампет», которая при сем прилагается…
Не дочитав записки Лобелии, королева взяла в руки глянцевитый листок с копией заметки.
Вчера вечером, за полчаса до поднятия занавеса, исчез Эд Уиндмаунт, главный администратор английской труппы, чей спектакль «Овцы!» идет в Королевском театре Сиднея с полным аншлагом. Управляющий отелем «Бридж вью» Клайв Трелфорд сказал: «Он ушел днем прямо в театр, в номере он явно не спал: постель была не смята». Мистер Крейг Блейн, директор труппы, сегодня заявил «Мы совершенно сбиты с толку. Эд обычно очень точен. Опасаемся, что произошло что-то скверное».
Последним видел члена бывшего английского королевского семейства театральный осветитель Боб Ганторп. Вот что сообщил нам главный электроспец труппы: «Я работал над сценой и, глянув вниз, заметил, что здоровенный амбал, ни дать ни взять гималайский медведь, уводит Эда за кулисы. Я слышал, как Эд крикнул „Помогите“, но пропустил это мимо ушей: Эд — малыш на редкость неуклюжий, даже для англичанина, вот я и подумал, что он налетел на декорацию».
Сиднейская полиция опубликовала примерный портрет похитителя: «Рост шесть футов шесть дюймов, крупного сложения, лицо загорелое, сломанный нос, от левого уха ко рту идет косой шрам, одет в маскировочную куртку, зеленые брюки, зеленый берет и тяжелые башмаки».
Даты на факсе не было. Сколько же времени прошло с тех пор, как Эд исчез? Она надеялась, что хотя бы его, самого впечатлительного из ее детей, судьба пощадила; а теперь, по милости этой чертовой Лобелии Тремейн, забот у нее прибавилось. Королева нагнулась и, вынув открытку Лобелии из пасти Гарриса, дочитала ее. БОМБА и прочий бред занимали большую часть письма, а в конце была приписка:
Р.S. Из надежного источника я узнала, что принц Эндрю служит на подводной лодке где-то под полярными льдами.
— Так вот почему Эндрю не давал о себе знать, — сказала королева Гаррису. — Ему повезло.
48. Приглашение на обед
В полдень к королеве зашли Анна со Спигги и были поражены, застав ее в халате и шлепанцах. Она молча протянула Анне газетную вырезку. Памятуя, что Спигги читать не умеет, Анна тактично прочла ее вслух. Королева убрала с глаз растрепанные волосы и глубоко вздохнула.
— Я понимаю, мама, это для тебя новый удар, — сказала Анна, — но нельзя же распускаться.
Подведя мать к лестнице, она велела ей принять ванну и одеться.
— Спигги приглашает нас на обед, — крикнула Анна, когда королева, шаркая ногами, выползла из ванной комнаты.
На обед? — подумала королева. И где же? В сосисочной? Или в придорожном кафе? А может, возле забегаловки, торгующей рыбой с жареной картошкой?
Она была приятно удивлена, узнав, что Спигги заказал им столик в Рабочем клубе района Цветов (поставив в журнале регистрации крест вместо подписи). Зал был хорошо обставлен, королева, успевшая зверски проголодаться, с радостью отметила, что в баре на прилавке горами высятся булочки с мясом, сыром и салатом, рулет с яйцом по-шотландски и куски пирога со свининой. В углу тихонько бормотал телевизор, придавая залу почти домашний уют. В соседнем концертном зале такие же, как она, пенсионеры под запись оркестра Джо Лосса [57] разучивали старинные танцы.
57
Американский джазовый музыкант (1910-1990); танцевальная музыка в исполнении его ансамбля, очень популярная в 30-40-х гг., стала часто звучать и в 80-х.
На танцплощадке кружились Вайолет и Уилф Тоби. Вайолет была ослепительна: усыпанные блестками туфли без пяток на высоких каблуках, алое платье в таких же блестках и сияющее счастьем лицо.
Королева опустилась рядом с Анной на обитую искусственной кожей банкетку и приказала себе расслабиться.
Небрежной походкой Спигги подошел к бару и, вытащив по дороге из кармана скатанную в трубку пачку банкнот, заказал еду и напитки.
Пока Норман, угрюмый бармен, неопрятными руками собирал на подносе их обед, королеве припомнилось, как Крофи говаривала ей: «Надо съедать все, что тебе положат. Оставлять на тарелке — страшное неприличие!»
Когда стол был уставлен яствами и выпивкой, Анна подняла стакан горького пива и предложила королеве:
— Давай не будем говорить про наши семейные дела, хорошо?
Наступило молчание; наконец Спигги, проглотив половину рулета с яйцом, заговорил о Гилберте. И тогда завязалась оживленная беседа о лошадях, которых они знали и любили; разговор прервался, когда на телеэкране возникло мрачное лицо Джека Баркера.
— Чегой-то стряслось, — взглянув на часы, сказал Спигги. — В это время обычно показывают передачи для ребятишек. — И, обращаясь к Норману, крикнул: — Э-гей, Норман, прибавь-ка звук.