Мы – силы
Шрифт:
Много всего было натаскано в квартиру Артура, но и он, и остальные прекрасно понимали, что столько просто физически не вывезти. Поэтому отбор того, что берется, а что нет, шел почти час. Наконец пересчитали коробки и сумки с отобранными вещами.
– Не влезет, – уверенно сказал Павел.
– Впихнем, – так же уверенно сказал Артур.
Открыли по бутылке пива и, оглядев еще раз оставляемые вещи, пришли к выводу, что, в принципе, и их можно запихать, правда пожертвовав местом в салоне.
Поднялся Ринат и сообщил, что карета подана. Взяли вещи и потащили вниз. Девчонки тоже таскали
– Бензина в машине мало, – сказал Ринат.
– Так залейте, – резко сказал Артур. – Вон, сливайте с других машин. Только смотрите, чтобы вам восьмидесятый не попался. Этот тарантас на нем никуда не уедет. С иномарок сливайте. Если закрыты баки – на слом берите. Главное – не забудьте запасные канистры наполнить.
– Нет канистр, – сказал Павел, разведя чуть руки.
– Так найди! Что, маленький, что ли?
Ринат вместе с Павлом пошли за бензином, а Артур остался присматривать за машинами. Девчонки ушли в квартиру собирать одежду в дорогу. Они скоро спустились и принесли Артуру оставленную им наверху недопитую бутылку пива. Поблагодарив, Артур сказал, что в «Ниве» поедут: он сам, его Юта, Павел и Маргарита. В «опель» пойдет Ринат и его Лена. «Нива» идет первой.
Спустя час появились наконец Ринат и Павел.
– Что так долго? – недовольно спросил Артур.
– Пока нашли канистры и шланг, пока слили… да и надо было втихаря делать. Там спасатели в трех кварталах от нас стоят. Пока сигналки отключал… они бы на уши полгорода поставили в такой-то тишине.
– Понятно… – не дал договорить Артур. – Давайте заливайте. Сейчас дождь начнется. Надо выбираться отсюда.
– Артист… Ты бы нам помог, что ли. – Павел показал на канистры в своих руках. Ему не столько было сложно залить, сколько ему не нравилось, что Артур всеми командует, ничего сам не делая. – Неудобно заливать.
– Пошли, – сказал Артур и, взяв из рук Павла одну канистру, понес ее к автомобилю.
Залили под горлышко. Завели машины. Расселись. Поехали.
Из двора выбирались осторожно. Шум двигателей и сами машины могут заметить спасатели, и тогда придется давать деру. Зачем это? Можно спокойно, медленно, не торопясь проехать до выезда и там уже рвануть.
Ехали по Загородному. Разбитые витрины, осколки стекла на брусчатке тротуара, свисающие, сорванные с кронштейнов вывески и щиты. Картина разграбления еще не разрушенного города. Вандализм. Кураж. Двери, снесенные с петель, разбитая дорогая аппаратура на крыльце магазина компьютеров и оргтехники. Труп старика в узком проходе между домов. И над всем этим грозовое небо. Небо, которое, казалось, и само было не против погубить сотни стариков и не только.
Артур внимательно всматривался в каждый поворот, в даль каждой улочки, что они пересекали. Он ожидал, что солдаты перегородили полностью центр, но то ли народа у властей не хватило, то ли еще что, но даже на Литовском, на который машины позже выехали, постов не оказалось. Только у стелы, напротив Московского вокзала, маячила одинокая оранжевая машина. Но и она исчезла сзади, когда Артур повернул направо и прибавил газу, несясь по свободному от машин проспекту.
Заторов, слава
– Впереди наверняка блокпост, – сказала Юта.
– Да ну, брось… – отмахнулся Артур. – Они же не запрещают выезд, а, наоборот, стремятся всех вытащить. Не думаю, что у нас будут проблемы. А если что… Точно.
Показав следующему за ним Ринату прижиматься к обочине, Артур припарковался и выскочил из машины.
– Ты куда? – спросила Юта.
Открыв багажник, Артур достал две фирменные сумки с видеокамерами и протянул их вышедшим из машины Павлу и Маргарите.
– Мы – корреспонденты. Вы – операторы. Камеры держать наготове. Пользоваться умеете? Замечательно. Если нас затормозят, мы – сотрудники телецентра. С Чапыгина, шесть. Оставались здесь до последнего. Везем готовый материал в нашу новую штаб-квартиру в Пскове. Пока я объясняюсь с остановившими нас, вы делаете следующим образом: Марго, снимаешь из машины, а ты, Пашка, выходишь и берешь другой план. Понял? Ну, вертишься вокруг, снимая героев нашего времени.
Подошедший Ринат остановился за спиной Артура и сказал:
– Все классно. А документы? А журналистские карты? Микрофоны, в конце концов. Ведь идиоту ясно, что микрофон на камере слабый.
Артур повернулся и сказал, нависнув над Ринатом:
– Ты самый умный? Это лишь вариант на случай задержания. И у него больше шансов сработать, чем у любого другого, родившегося в твоей башке. – Артур отвернулся к Маргарите и Павлу и продолжил: – Ведите себя спокойно. Журналистов не трогают. Их там отсылают куда подальше… камеры просят выключить на крайний случай – связываться с нами никто не захочет. Понятно?
– Камеры как-то невнушительно выглядят, – засомневался Павел неуверенно. Он был смущен тем, как Артур запросто наорал на своего закадычного друга Рината.
– Ничего, наша нормальная аппаратура уже в Пскове. – Артур уже убедил себя и теперь передавал убеждение остальным. – На подъезде к посту ты, Пашка, вылезаешь из окна и снимаешь все вокруг. Неважно что, главное – снимай. С ментами и спасателями, если что, я разговаривать буду.
– Из какого окна? В твоем пепелаце задние стекла не опускаются, только выбиваются…
– Ринат, возьми этот никчемный кусок себе на борт. Он меня утомил. У тебя-то задние стекла опускаются? Отлично. Марго, а ты с нами! Куда рванула. По оператору на машину. Ясно? Ты изнутри снимать будешь. Все! По машинам.
Пашка нехотя пошел вслед за Ринатом. Расселись и снова поехали.
Несмотря на подготовку, посты не попадались, и все сказанное Артуром пока еще было не опробовано. Никто от этого не расстраивался.
Пошел дождь. Ливень. Вместе с ним поднялся довольно холодный и сильный ветер. Позакрывали окна. Музыку не включали, боясь прослушать ожидаемые сирены. Молчаливое напряжение ничем не прерывалось. И Юта откровенно была напугана этой молчаливой ездой. А Артур просто недоумевал, как две женщины в одном салоне еще не завели свою вечную болтовню.