Мы слишком много работаем
Шрифт:
– Наташа, все будет хорошо. Что касается вашего душевного состояния, то им непременно серьезно займется Ольга. Вот расследование закончится, и она действительно поработает с вами в полную силу. Так что постарайтесь успокоиться.
– Спасибо, – всхлипнула Наташа. – И извините меня за все.
– Не за что, – ответила я и повесила трубку.
Так вот оно что получается! Геночка-то, оказывается, в карты поигрывает! Поэт недоделанный! Лезть в этот игорный бизнес, не имея ни денег, ни связей, может только идиот или совершенно бесшабашный
Из этого получается, что у Чулкова появляется дополнительный мотив для убийства Мирошникова. Больше он никак не мог решить свою проблему – денег взять было негде. А скрылся он, потому что понял, что не так все просто. Наташа не сразу получит деньги, должно пройти время, необходимое для оформления всех формальностей.
Но это как раз и к лучшему. За время его отсутствия как раз можно обыскать его квартиру. В конце концов, не сидит же его мать там безвылазно!
Только как-то это все не вязалось с мирошниковско-парамоновским бизнесом. Слишком разные категории.
Я все же решила действовать по намеченному ранее плану. Сперва – поход в фирму «Парамир». А уж если там будет полный ноль, вплотную заняться Чулковым. Задача осложнялась тем, что я осталась одна – Ольга пока выведена из игры. Ладно, я-то справлюсь, лишь бы с ней ничего не случилось.
По счастью, темнело в феврале достаточно рано. В пять часов я собралась, надела свитер и черные брюки, а сверху теплую куртку, чтобы выглядеть неприметнее.
Подъехав к зданию на Кутякова, где располагалось множество офисов, в том числе и офис фирмы «Парамир», я остановила свою машину за полквартала и заняла выжидательную позицию.
Во многих окнах многоэтажного здания горел свет – фирмы еще продолжали трудиться. Я понимала, что ждать придется довольно долго, поскольку в подобных конторах задерживаться на работе допоздна – обычное дело.
Я знала, что кабинет Парамонова располагается на третьем этаже – специально приезжала сюда заранее и выясняла, где находится кабинет генерального директора фирмы «Парамир».
У него тоже горел свет – Валерий Александрович не спешил домой. Я включила свет, достала приготовленный заранее журнал «Караван истории» и углубилась в чтение, не забывая время от времени выглядывать в окно и следить за изменениями, происходящими в здании.
Количество освещенных окон потихоньку начинало уменьшаться. Я бросила взгляд на часы – уже половина девятого. Однако некоторые все еще продолжали трудиться на благо своих фирм.
Я просидела еще часа полтора. Наконец в здании остались освещенными только три окна – парамоновское на третьем этаже и два окна на втором. Ну, а также свет горел в вестибюле, где находился охранник, мимо которого мне предстояло пройти незамеченной.
Но вот погасло окно у Парамонова, затем, как по команде, выключили свет и старательные сотрудники на втором этаже.
Я видела, как из здания вышли сначала
Парамонов сел в свою машину, припаркованную почти у входа в здание, и уехал. Остальная троица пошла пешком к остановке. Она прошествовали мимо моей машины, не обратив на меня никакого внимания.
На всякий случай я выдержала еще час, после чего вышла из своей машины.
На улице было пустынно – в столь морозный вечер люди не очень-то рвались на прогулку. Осторожно подойдя к зданию, я заглянула внутрь, благо двери были наполовину стеклянными.
В вестибюле с правой стороны располагалась будка с окошечком, в которой сидел охранник. Это был молодой парень, одетый в обычную спортивную одежду. В эту минуту он как раз разговаривал по телефону.
Я посчитала это удачным моментом и достала отмычки. Руки мои дрожали от волнения, к тому же на морозе они сразу же закоченели, и мне пришлось повозиться с замком. Я ругалась про себя, что мало способствовало делу. Наконец, замок, щелкнув, открылся.
Я посмотрела на будку охранника. Он продолжал говорить по телефону, одновременно попивая чай из большой кружки.
Осторожно приоткрыв дверь, стараясь не издать ни малейшего звука, я проскользнула внутрь и сейчас же отошла вправо. Там располагались деревянные лотки, за которыми в дневное время торговали всякими канцелярскими принадлежностями.
Вот под один из этих лотков я и залезла. Видеть меня из своей будки охранник не мог. И даже если бы он из нее вышел, что мне и было нужно, он не заметил бы меня.
Просто так проникнуть к лестнице я не могла – для этого нужно было бы пройти мимо будки, а в этом случае я была бы моментально обнаружена.
Оставалось только ждать, когда охранник покинет свое рабочее место, а за ночь он непременно должен это сделать хотя бы один раз. судя по тому, в каких количествах он поглощает чай, ему вскоре захочется посетить туалет, а он находится на втором этаже. Так что в этот момент, когда он войдет в туалет, я вполне смогу прошмыгнуть на третий.
Однако он пока не спешил покидать свой пост, продолжая трепаться по телефону.
«Дома, что ли, телефона нет? – с раздражением подумала я. – Наверняка ведь с девушкой своей треплется!»
В конце концов охранник наговорился, повесил трубку и встал. Я замерла, высунув голову из-под лотка. Но он всего лишь снова налил себе чаю.
Пил он его долго и с удовольствием. Все это время я сидела скрючившись, в очень неудобной позе, да еще постоянно высовывала голову, следя за действиями охранника.
Наконец он отодвинул свою бадью и встал. Выйдя из будки, позевывая, он направился к лестнице. Едва я услышала, что он поднялся на второй этаж, как пулей вылетела из своего убежища и помчалась наверх. Подошвы у моих кроссовок были очень мягкими, так что мне удалось подняться на третий этаж, не создав шума.