Мы видели звезды лишь на старых фотографиях
Шрифт:
Сегодня, открыв глаза, я осознала, что начались долгожданные каникулы, и мне не нужно было думать о домашней работе, раннем подъёме и других «прелестях» жизни выпускника школы. Все контрольные работы были успешно написаны, долги закрыты, хорошие оценки выставлены, а это означало, что я со спокойной душой могу насладиться каникулами. Конечно, я знала, что наслаждения будет не так уж и много, ибо в ближайшие пару свободных недель каникул разговоры о Йеле не прекратятся, но это уже проблемы родителей. Я максимально постараюсь освободить голову от лишних и совершенно
— Виктория! — донеслось теперь уже из коридора второго этажа. Пронзительный голос мамы заставил меня зажмуриться. — Мы не успеем подготовиться к ужину, если ты сейчас же не спустишься!
— Чёрт бы побрал твой ужин, — тихо, себе под нос, пробормотала я и, сунув ноги в пушистые тапочки, нелепо контрастирующие с нарядным верхом, направилась на кухню. Не успела я появиться там, как мама сразу же начала проводить со мной воспитательную беседу.
— Виктория, мне не нравится, что ты не проявляешь никакого энтузиазма касательно Рождества. Ты хотя бы представляешь, сколько всего нам ещё нужно сделать? — жестом указывая на блюда, столовые приборы и скатерти, располагающиеся по всей кухне, строго спросила мама.
— Даже не представляю, — отрывая кусочек от длинного французского багета, и отправляя его в рот, проговорила я.
— Не паясничай, — бросила она, ставя передо мной чашку с дымящимся кофе.
— Мам, не волнуйся ты так! — с улыбкой произнесла я и сделала маленький, обжигающий язык, глоток тёмно-коричневой жидкости. — Сейчас мы займёмся всем этим.
Мама села напротив меня, наливая себе кофе, и её губы тронула лёгкая, практически незаметная улыбка.
— Ты порадовала нас с отцом своими оценками за полугодие. Но ты же понимаешь, что это не значит, что теперь можно расслабиться и развлекаться, будто бы выпускные экзамены обойдут тебя стороной? — спокойно, но с еле ощутимым упрёком, сказала она.
И кнут, и пряник. Я ведь уже говорила, что мне не избежать подобных разговоров даже в Рождество?
— Я помню об экзаменах, мама, — пробормотала я, снова отпивая кофе из своей чашки. — Я непременно займусь подготовкой к ним. Недели через две, ладно?
— Неправильный у тебя настрой, — снова изменившись в лице, продолжила свои нападки мама. — Две недели — это слишком большой перерыв, за который всё изученное можно легко забыть. Ты должна заниматься ежедневно, чтобы в твоей голове всегда оставались знания. Наверное, ты не представляешь, сколько должен знать хороший юрист...
— Ма-а-ам-а-а-а... — протянула я, накрывая свой лоб ладонью. — Я прошу тебя, давай не сейчас.
— О чём болтаете? — довольно поинтересовался папа, заходя в кухню. Погладив меня по волосам, он оторвал виноградину от большой ветки и бросил её в рот.
— О Йельском университете и моей тупой голове, — повторяя за отцом, и откусывая кусочек плода прямо с виноградной лозы, ухмыльнулась я.
— Не утрируй, Виктория, — нахмурилась мама, крепко сжимая в своих руках чашку с кофе. — Я не сомневалась
— Ты серьёзно, Маргарет? — с подозрением оглядывая свою жену, поинтересовался отец. — Ты даже в праздник будешь мучить дочь разговорами о Йеле?
— Эти разговоры всегда актуальны, Уилл. И тебе тоже не помешало бы принимать в них участие, — сдерживая гнев, процедила мама. Её идеальное лицо заметно покраснело, и я кое-как сдержала смешок. Нужно срочно что-то предпринять, пока родители не поссорились из-за меня.
— Пап, что на счёт того, чтобы поставить во дворе того светящегося оленёнка? Может, сходим в гараж? — я натянула широченную улыбку, вскочив со стула. — Наш дом не может быть украшен хуже, чем соседский! — воинственно проскандировала я.
Папа отвёл раздражённый взгляд от мамы и улыбнулся мне.
— Конечно, пошли, — согласно кивнул он, и мы поспешно покинули кухню.
— Только надень обувь потеплее, в платье ноги замёрзнут! — прокричала вслед мама, как всегда не упустив возможность чему-нибудь меня поучить.
Накинув тёплую зимнюю куртку и сунув ноги в коричневые угги, я вышла на улицу первой. Морозный воздух ударил мне в лицо, и я улыбнулась. Сегодня было не так уж и холодно, погода вполне приятная, отчего моё настроение тут же поползло вверх. Папа поспешил к гаражу, пока я любовалась, как огромные хлопья снега падают на землю, тут же исчезая.
— Если честно, то я не уверен, что этот олень в рабочем состоянии, — копаясь в гараже, пробубнил отец. — Ты же не расстроишься?
— Нет, — пожимая плечами, сказала я, стоя позади отца, который приземлился на корточки.
— Дело в том, что если хотя бы одна лампочка перегорела, то остальные тоже не станут работать, — увлечённо разглядывая сделанного из прозрачной акриловой проволоки оленя, которой фантастически красиво должен подсвечиваться встроенными лампочками, объяснил папа. — Пойдём во двор, я попытаюсь подключить твою обожаемую «живность».
Я вышла из гаража, незаметно хлопнув в ладоши, и предвкушая увидеть любимое рождественское украшение для нашего двора. Как и сказал папа, я с детства любила этого светящегося оленя, потому что он казался мне волшебным. Я обожала выходить на улицу вечерами и смотреть, как эта фигура светится изнутри. Нереальные ощущения! Это сейчас меня мало чем можно удивить...
— Кажется, работает, дочка, — папа улыбнулся, отступая от оленя на пару шагов назад и становясь возле меня. — Ну, как тебе?
Я бросилась к отцу в объятия и крепко-крепко прижала его к себе. Удивительно, как ему удалось в одну секунду сделать меня такой счастливой?
— Великолепно! — воскликнула я, вцепившись в папу и устремив свой взгляд на светящуюся фигуру. — Теперь можно встречать Рождество!
— Ты права, детка, — он поцеловал меня в волосы и слегка дотронулся до моей щеки. — Только для начала, нужно развеселить маму... Как считаешь, нам это удастся?
Я притворно задумалась, прикладывая указательный палец к подбородку и, притворно нахмурившись, сказала: