Мы все были солдатами
Шрифт:
В ходе учения, на очередном рубеже, отрабатывался вопрос «Отражение контратаки танков и пехоты противника в глубине его обороны».
Захватив третью позицию противника, полк подвергся контратаке. В то время НП командиров всех степеней полагалось держать возможно ближе от войск первого эшелона. Наш НП разместился в заранее оборудованном окопе, невдалеке от командира полка. После имитированного посредниками короткого огневого налета «противник» перешел в контратаку. Из леса, на широком фронте, двигались 12 танков с десантом на броне. Удар нацеливался по левому флангу полка. С дальних дистанций по контратакующему «противнику»
— Всем опуститься на дно окопа! — приказал комдив. И почти сразу над головой раздался лязг гусениц. Чуть замедлив ход, танк перевалил через окоп и умчался вперед. На мгновение стало темно, запахло гарью, задрожала земля, затрещала обшивка окопа, сверху посыпались комья… На дне окопа я сидел рядом с генералом. Глядя на его спокойное лицо, я даже подумал: не устроил ли сам комдив этот незапланированный наезд танка?..
— Ну вот, — сказал он, поднимаясь, — теперь и мы «обкатаны»…
В том году штаб дивизии принимал участие в трехдневной полевой поездке, проведенной штабом округа. На местности отрабатывалась тема: «Оборона побережья Балтийского моря на территории Эстонии во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом». В такой поездке я участвовал впервые. Ряд вопросов потом мы использовали в тематике подготовки командиров и штабов.
Так готовились мы к возможной встрече с врагом. В октябре 1940 года в округе шли смотровые учения, проводимые комиссией Главной инспекции Наркомата обороны во главе с Маршалом Советского Союза С. М. Буденным. Лучших результатов в боевой и политической подготовке добилась 16-я стрелковая Ульяновская дивизия имени В. И. Киквидзе.
Вспоминая сейчас то время, хочется добрым словом помянуть командиров и политработников предвоенных лет, так много сделавших для того, чтобы мы могли умело и с достоинством принять на себя внезапные удары вторгшегося на нашу землю врага…
Как человек военный, командир дивизии генерал-майор Илья Михайлович Любовцев делал из сложившейся обстановки практические выводы. Вместе с ним побывали мы в разных районах Эстонии, чтобы определить порядок действий дивизии на случай внезапного осложнения обстановки.
Октябрь 1940 года. На двух легковых машинах мы едем с комдивом вдоль берега моря по острову Эзель (Сааремаа). Во второй машине адъютант генерала с двумя стрелками охраны. Справа в белых барашках бескрайнее серое море. Слева — уже начавшие желтеть леса, небольшие убранные поля, отдельные хутора.
— Без Моонзундского архипелага, — говорит Любовцев, — нашему флоту не удержаться ни в Рижском заливе, ни в средней части Балтийского моря…
В некоторых местах мы останавливаемся, выходим из машин, оцениваем местность. Угадываются оставшиеся со времен
— Еще много следов первой мировой осталось на островах. Здесь русские солдаты героически сражались с войсками кайзера…
В ходе поездок по стране мы встречались с рабочими, крестьянами, рыбаками. Увидели их трудную жизнь, почувствовали их радушие, приветливость и, в то же время, озабоченность. Вести о событиях в Европе доходили и до них…
— Придут фашисты и сюда, — вздыхая говорили старики, — не миновать и нам войны…
Мы едем по узкому дефиле, где некуда свернуть. Неожиданно из леса раздаются выстрелы. Свистят пули.
— Быстрей! — спокойно говорит Любовцев, — не велика честь погибнуть от пули бандита… Кайтселийтчики, — продолжает он, — будущая «пятая колонна» фашистов…
В труде и заботах завершался последний предвоенный 1940-й год. Отмечая в приказе, что перестройка боевой подготовки полностью себя оправдала. Нарком обороны требовал дальнейшего совершенствования методов обучения войск, повышения ответственности командиров за боевую готовность частей и соединений…
Наступил сорок первый год. И хотя никто не знал, каким временем мы располагаем, все понимали, что нужно торопиться.
…28 апреля. В тот день я долго работал в штабе и когда собирался уже уходить, позвонил начальник штаба дивизии.
— Хватит работать… Зайди поговорим…
С Афанасием Ивановичем мы часто обсуждаем обстановку на Западе, и я догадывался, о чем будет разговор.
— Ну, оператор, — говорит мой начальник, — вчера фашисты завершили захват Греции… Кажется, надвигаются критические сроки…
— Да! Теперь почти все страны Европы или оккупированы гитлеровцами, или связаны с ними как союзники. Остались только Советский Союз и Англия. Против кого из них бросит Гитлер свои армии?..
— Видишь ли, — говорит Сафронов, — Англия прикрыта проливами и у нее сильный флот. В свое время и Наполеон отказался от этого варианта. Видимо, откажется от него и Гитлер…
Мы продолжаем разговор о Греции. Дольше всех сопротивлялась фашистам эта маленькая героическая страна. В конце прошлого года она сумела разгромить 9-ю армию итальянцев, выбросить их из своей страны и еще оказать помощь Албании. В этом году, когда в войну против Греции включились войска фашистской Германии и хортистской Венгрии, враг добился победы. Теперь мы уже знаем, что большую роль в ее достижении сыграла «пятая колонна». Последним словом ее была капитуляция 500-тысячной греческой армии «Эпир» генерала Цолакоглу.
…Приходили и добрые вести. Румыния вернула Советскому Союзу Бессарабию и Северную Буковину. С Японией заключен договор о нейтралитете. Эстония, Латвия, Литва, Западная Украина и Западная Белоруссия вступили в семью народов Советского Союза. Успешно выполнялась третья пятилетка. Жизнь с каждым днем становилась все лучше… Но на душе было тревожно…
В 16-й стрелковой дивизии я прослужил до 20 мая 1941 года, когда получил назначение на должность начальника штаба 6-й воздушно-десантной бригады, формировавшейся в городе Первомайске. И вот уже скорый поезд мчит меня от прохладных берегов Балтики к теплому Черноморью. Мимо проносятся новостройки, зеленые поля и рощи. В окружении цветущих садов возникают города и села. Дымят трубы фабрик и заводов.