Мы все исправим
Шрифт:
Потому что я сам такой,- ответил Аз.
– Во всех людях есть небольшие способности к чудесам, если их развивать долгие годы, то они станут лучше и сильнее. Мне в этом повезло больше: я от природы хорошо чувствую Силы. И могу видеть дальше собственных глаз.
Музыкант, опираясь на дрын, встал на колени.
Умоляю вас, благородные мстители, помогите мне освободить друзей! Один я ничего не сделаю, а вместе... Вместе ведь мы что-то сможем?
Аз не выдержал, и хлопнул себя ладонью по лбу.
Хватит! Не позорься. Иди сюда, сядь рядом с нами. Угощайся. Сейчас и решим, что делать дальше.
Аз развернул дорожную сумку и достал оттуда сухарей, вяленой рыбы и кувшинчик с медом. Все остальные последовали его примеру.
Буян зарычал и оскалился на пришельца.
Буян, это свой!- сказал
Сотня злыдней, как же я вам благодарен! Сырые грибы да цветы уже комом в горле! Хе, хорошо еще, у меня крепкий желудок, иначе у меня было б на неприятность больше!..
Надень это,- Аз протянул ему сверток, запасной прикид темной шерсти и пояс.
– Запасной обуви, увы, я не захватил...
Рассыпаясь в благодарностях, Задор облачился в полученую одежду. Вот только прикид оказался ему короток: на ладонь не дотягивал до колен, но ведь и это лучше, чем ходить почти голым.
Ночью еще не очень-то тепло,- продолжил Задор, -Пришлось спать по чуть-чуть и днем и ночью, чтобы не проспать свежий след, но не простыть и не измотаться... Так вы поможете мне? Мне нечем отплатить вам, но я с вами, что б вы ни придумали!
Аз задумался. Все равно, пока воровка с подельниками внутри стана, им не подобраться близко. В любом случае, нужно ждать, пока они уйдут. Когда уйдут, Аз все равно найдет их, не сейчас, так позже. Ключ он уже не потеряет из виду. И тогда... А что тогда? Впятером нападать на защищенный косым частоколом, обнесенный несколькими вышками стан, больше напоминающий маленький военный городок с тридцатью-сорока до зубов вооруженными головорезами? Глупо и бессмысленно. Особенно ночью. В ночном бою разбойники сами кого хочешь в дураках оставят. Вот только днем они точно заметят, что их атакует не отряд воинов, а горстка отчаянных самоубийц... Но ведь действительно, что-то же надо делать! Или позволить этим сволочам продать людей, будто вещи? Аз поймал себя на том, что давняя привычка избегать острых углов и не лезть на таран здесь сделает только хуже. Понял, что его месть может подождать. Есть вещи поважнее. Он не был глупцом, очевидные, порой неприятные для своего самолюбия, но крайне важные вещи, которые некоторым, увы, как стрела о камень, всегда доходили до него мгногвенно. Он умел представить себя на чужом месте, и понимал, каково сейчас бедолагам, что оказались в плену. Меньше только мертвым позавидуешь. А до ближайших дозоров многие дни пути. Если они попробуют сначала сообщить о стане разъездам, то воровка с ключом уйдет слишком далеко, да и людей могут уже увезти. Действовать нужно сегодня. Желательно этой же ночью. Дерзко, решительно, но обдуманно.
После недолгих размышлений Аз нашел самый легкий способ решить это дело: огонь. Постараться издали поджечь стан, посеять хаос среди разбойников, а когда они начнут выскакивать из подожженных домов, расстрелять веткой и метками. Музыкант со своими камешками для петлемета тоже в долгу не останется. Он же сможет и поджечь, Аз как раз захватил баночку с маслом. Кто ж знал, что она пригодится не только для еды!.. Оставшихся- просто добить в ближнем бою. Только провернуть бы все так, чтобы разбойники не смогли вовремя сообразить, кто и сколько человек на них напали, собраться, да дать серьезный отпор. Тогда дело сделано... Стало до глубины души отвратно оттого, что он сам вынужден будет воспользоваться подлыми, чисто разбойничьими приемами. Да и вообще, он хотел лишь вернуть ключ, да понять, кто заказал обворовать мастерскую. И только. А здесь... Кажется, ему бросили вызов, к которому он, мягко говоря, не готов. Он уже смирился, что придется убить воровку и ее помощников, если они окажут серьезное сопротивление, но убивать толпу народа, каким бы он ни был, да еще таким страшным способом ему совсем не хотелось. Но в честном бою... Да какой тут может быть честный бой? Их в несколько раз больше! И ведь это не подневольное вражеское войско, гонимое правителем на приступ... Это мерзавцы, которые сознательно сделали свой выбор, поддавшись низменной жадности, предпочли не трудиться, а отбирать, и что-то хорошего
Аз высказал товарищам все, о чем только что сейчас думал. Все замолчали, обдумывая мысль. Положение было сложным. Подлый способ был куда безопаснее, чем лобовой бой, и даже предложение Брисы с ловушками. Все поняли, что ради спасения людей придется поступиться гордостью истинного тривия и самим поступить нечестно. Это был один из немногих случаев, когда цель вполне оправдывала средства. Злодеи держат в плену обычных людей, терзают окрестные дороги... Да если их перебить, все только благодарны будут, и не станут смотреть, что зло победили не в благородном честном поединке, а его же любимым способом: ударом в спину...
.
Аз сидел, поджав ноги, на одном из плоских камней среди валунов, на расстеленном снятом прикиде. Он сохранял глаза закрытыми и чутко наблюдал за Силами вокруг, что служили ему лучше глаз и ушей. Друзья и пришедший музыкант спали. Аз пребывал в состоянии полусна, когда тело и разум отдыхают, но не перестают воспринимать явь. Пискунов-кровососов в этих суховатых, продуваемых ветром местах не водилось, и ему ничто не мешало. Он не пропустил время, когда в стане началось волнение Сил, а бывшая в неподвижности "звездочка" ключа тронулась с места. И продолжил ожидание. Ночной ветер обдувал лицо, трепал волосы. Где-то далеко ухают мышеяды. Скрипят, качаясь, деревья. Шелестят листья.
Через час или больше, когда тьма сгустилась, Аз рискнул кинуть мысленный взгляд в разбойничье логово. Там все спали. И главари, и простые боевики, и измученные пленники, которых оказалось едва ли не больше самих разбойников. Но они были связаны и заперты, в отличии от своих угнетателей. Храпели даже часовые на вышках. Наверное, никто не подозревал, что кто-то чужой попрется сюда по своей воле. Что ж, это станет их последней ошибкой... Лишь три больших собаки нервно шевелят ушами, вслушиваясь в неверные ночные шорохи. Аз крайне осторожно прощупал стан на предмет чувствующей, но, ее не было. Как и ее помощников. Отблеск ее сознания скрылся за горизонтом.
Пора. Аз вышел из пограничного состояния, встал, оделся, приготовил свое оружие. Разбудил друзей. Они тоже собрали вещи.
Она ушла, -сообщил Аз. -А олухи на вышках решили задремать. Хоть в чем-то повезло. Начинаем, как договорились. Мы должны сделать все, что сможем, и даже больше. Этим людям кроме нас сейчас никто не поможет. И надеюсь, мы доживем до завтра...
Маршан что-то зашептал. Аз смутно вспомнил, что это- боевая молитва Братьев Дня, которая предшествует битве с врагом.
Во имя справедливости, да низвергнет врагов во тьму, да дарует нам Солнце победу!- закончил он уже вслух.
Аз хотел съязвить на этот счет: оттого что он скажет пару ободряющих слов, победа не упадет им в руки сама собой... но слова так и не вышли наружу. Это был не тот случай. Если ему так легче, то шут с ним.
Аз пошел на несколько рук впереди остальных, в случае опасности он легко ее почует и предупредит остальных. Неспеша, они приближались к стану со стороны закрытых ворот. Своим чувством Аз заметил несколько ям- ловушек в самых очевидных местах, он обошел их, друзья чуть ли не след в след двинулись за ним. Руках в ста или чуть больше от частокола он остановился. Если он подойдет ближе, псы точно его учуят или услышат. Вокруг темно, огни и костры погашены. Лишь безлунное ночное небо слегка что-то подсвечивало. Скопище деревянных строений впереди уже перед глазами. Все остановились по жесту Аза, который приготовил петлю, вытащил из складки прикида круглую фляжку с растительным маслом. Задор приготовил свою петлю из простого куска ткани и еще один пузырек с маслом, взятый у Гардейна. Увы, больше ни у кого масла ни оказалось.