Мы все из глины
Шрифт:
– Здравствуйте, товарищи, - сладко промурлыкал Просов.
– Здравствуйте, - робко ответил Буйный.
– Я вас видел. Вы говорили с тем дядей, который мне этот дом подарил. Это ваш друг? – без стеснения спросил Витька.
– Мой друг, - глаза Просова заблестели. – А вы, молодой человек, очень любопытны. Но это и не плохо, а наоборот, очень даже похвально.
Витька расправил спину. Но этот напыщенный тип ему не нравился. В голове не укладывалось, как человек, подаривший ему дом, мог дружить с таким франтом. Буйный, наоборот, хотел снискать расположение этого богатого господина. Полезно
«Действуй! Вперед!» - скомандовал он себе, как спортсмен перед серьезным соревнованием.
– И давно вы знакомы? – Витька опередил Буйного.
– Давно. Но это не имеет никакого значения.
– Не обращайте внимание на дурака. Меня зовут Буйный. А он – Витька,
– Буйный еще раз протянул Просову руку для приветствия.
– Родион, - холодно ответил Просов и руки не подал. – У меня мало времени. Я к вам по делу. Вы, наверное, заметили, что стало твориться что-то неладное. У меня есть полномочия, чтобы контролировать все земли. Правда, забот прибавилось, все не успеваю. Нужны работники. Буйный сладко улыбнулся. Перед глазами встали картины будущей сытой вальяжной жизни. Он понял, к чему клонит Просов, и уже хотел, было, выкрикнуть: «Я согласен!», но побоялся так спешить.
– Так вот, мне нужны люди, которые будут следить за всем на своем участке и докладывать мне абсолютно обо всем, что увидят и узнают. Мне нужны люди, которым я смогу доверять, как себе. Будете на меня работать? За это я гарантирую продвижение по службе и улучшение жилищных условий.
– Я согласен! – с облегчением выдохнул Буйный.
– Почему именно мы? – насторожился Витька.
Буйный толкнул его локтем в бок.
– Остальных я не знаю, а вас видел рядом с моим дорогим другом Андреевым. Как он мне рассказывал, вы стали хорошими приятелями, - Просов старался скрыть свое раздражение.
– Где он? – у Витьки становилось вопросов все больше.
– Работает, - сухо ответил Просов и демонстративно посмотрел на часы. – Мне пора.
– Я согласен! – испугавшись, что упустит шанс, повторил Буйный.
– Хорошо. А ты, малой?
– Я тоже, - неуверенно ответил Витька.
– Займитесь делом. Скоро увидимся.
Просов ушел, а эти двое смотрели ему вслед, пока он не превратился в черную точку. Андреев наблюдал за ними сверху. Хотел бы он быть тучей, из которой на этого гада Просова. Пролился бы ядовитый дождь. Но ничего не смог сделать и бессильно наблюдал, ворочаясь на своей холодной койке. Очнулся он в такой же темноте, как и уснул. Сколько времени? Ночь ли, день сейчас, Андреев не знал. Он сидел на кровати, касаясь голыми ступнями бетонного пола и, как слепой, прислушивался. Но тьма была не только беспросветной, а и беззвучной.
Он словно оказался в вакууме, как будто кто-то насильно отправил его в космос, не в пространство вне границ атмосферы, а в его собственный, неизвестный даже ему. «Сенсорная депривация,» - вспомнил Андреев опыты из прошлого в секретном учреждении. Но знание этого определения не помогло унять тревогу.
Чем больше Андреев прислушивался, тем навязчивее ему что-то слышалось. В коридоре скрипнула дверь, кто-то говорил, с потолка упала капля воды. Андреев сомневался. Единственное, что он четко слышал, это свое тяжелое сбивчивое дыхание.
Из-за двери раздались мягкие шаги. Андреев не верил своим ушам, его нервные громкие вздохи заглушали едва уловимый звук. Он затаил дыхание и услышал шорохи, словно кто-то не решался войти.
– Кто там? Входите! – попытался крикнуть Андреев, но его дрожащий голос напомнил стон больного.
Шорохи прекратились. Андреев повалился на койку. Неожиданно лязгнула дверь. На пороге возвышался огромный мужской силуэт.
– Здравствуйте, Иван, - сказал вошедший и закрыл за собой дверь.
– Здравствуйте, - растерялся Андреев. – Кто вы?
– Мои имя, внешность и все прочее не должны иметь для вас никакого значения, - грудным голосом ответил мужчина.
Андреев почувствовал в теле мелкие острые покалывания. Конечности свело. Он чувствовал смесь страха и покорности. Ему стало душно. Со лба крупными каплями стекал пот.
– Что вам от меня надо? Выпустите меня отсюда, - прошептал Андреев.
– Мне от вас ничего не надо. А вот вам от меня надо, иначе бы вы сюда не попали. Думаете, так просто понять, кто вы, и собрать вас по крупицам? Вам повезло, что вы встретили меня, - четко, с нажимом произнес мужчина.
Его голос странно убаюкивал. Но от слепоты было страшно. Андреев кинулся к нему и схватил его наощупь за предплечье. Оно оказалось мощным и твердым. Собеседник явно был настоящим исполином или на крайний случай - атлетом. Мужчина вздрогнул и попятился назад. Андреев закипел от внезапно вспыхнувшей ярости. И он уже наступал на гостя не для того, чтобы его ощупать и идентифицировать, он хотел задушить.
Андреев припер мужчину к стенке и двумя руками схватился за его бычью шею, пытаясь повалить на пол. Андреев сжимал руки все сильнее и сильнее, пока тот бился в конвульсиях. И вдруг они исчезли, наставник больше не сопротивлялся. Андреев разжал руки и начал исступленно хлестать его по щекам. Но тот никак не реагировал.
– Вставай! Вставай! Хватит симулировать! Вставай!
– кричал Андреев.
В ответ не раздалось ни звука. Мужчина не шевелился. Теперь он был самым покорным обитателем дома на холме. «Что же я наделал, что же наделал?!» - Андреев схватился за голову и был готов зарыдать, как ребенок в этой звенящей тишине.
Через приоткрытую дверь просачивался электрический свет. Андреев в панике выбежал в пустой коридор. Двери других комнат были заперты. Он пробежался в одну сторону, потом обратно. Никого не было. Ему даже показалось, что во всем огромном доме он совсем один. А человек, которого он убил, мог бы стать ему единственным другом.
– Помогите!
– закричал Андреев со всей мочи.
– Чего кричите?
– донесся голос из-за спины Андреева.
– Ты откуда взялся?!
Перед Андреевым стоял тот самый понурый жалкий Коленька. Он теребил край черной рваной футболки и влажными собачьими глазами смотрел на Андреева.
– Услышал ваш крик и вышел, - наивно ответил Коленька.
– Как вышел? – удивился Андреев.
– Вот так. Открыл дверь и вышел, - парень посмотрел на него, как на больного.
– Не может быть! Все двери заперты.