Мы взлетали, как утки...
Шрифт:
Он забирает севернее, мы отходим южнее, и я еще больше прижался к земле.
– Одна из станций нас потеряла.
– Угу, и я его больше не вижу, сплошная засветка.
– проворчал оператор.
Хабаров ушел к астролюку, тоже наблюдает. В отличие от бомберов, у нас верхней четырехствольной турели нет, от атак сверху мы не сильно защищены. Через три минуты я приподнялся над тундрой, чтобы оператор удостоверился, где противник. Он проскочил, теперь он в трех километрах севернее,
А мы отдали '77' в эфир еще пять минут назад. Через пять минут здесь будут наши истребители, а пока играем в кошки-мышки, опять прижавшись к земле.
– Командир, вижу! На фоне сияния. На 10 часов, выше два.
– Радист, кодом передай, он у Сурьярви, виден на сиянии. Высота два - два и пять.
– Первый, сорок первому, 555.
Это - Степан Супрун, замкомандира корпуса по истребительной авиации, цель видит. Чуть в стороне от нас протянулись четыре трассы к маленькому 'Брюстеру Буффало'. Снизу-вверх, раздирая машину финна. 'Буффало' живучий, он крутнулся и попытался уйти от 'Спитфайра' резким переворотом вниз. Но, мы уже подскочили вверх, и наш оператор наводит 'Спита' на цель. Увидев заходящий точно в хвост истребитель, финн на бочке вывалился из машины, у которой горел хвост и вывалились шасси. Два 'Спитфайра' взяли нас на сопровождение, мы зажгли задний синий, и пошли к Койма-Губе.
– Володя! Вот теперь можешь давать РДО. 'Действуя по плану операции 'Вольфрам', произвели разведку южной оконечности Альтен-фьорда. Атаковали предположительно обнаруженные цели. Произведено фотографирование объектов. На отходе самолетами 3-го гвардейского полка сбит истребитель 'Брюстер' финских ВВС, который наводился немецким командованием на нас. Г-л Шкирятов'.
Последовала целая волна приказаний: произвести доразведку, выяснить, уточнить. Фотографии у нас не получились, вообще, ни одной! Не настроена камера снимать ночью без подсветки с высоты 50 метров. А у стрелка, кроме разгорающихся прожекторов, камера ничего не запечатлела. Сталин рвал и метал, и требовал послать туда разведчик. Этого же требовали англичане. Все как с цепи посрывались. Пришлось лететь в Москву.
– Ви понимаете, что срываете важнейшее задание командования?
– Товарищ Сталин! Нет никакой надобности сейчас производить доразведку. Немцы готовы к такому развитию событий и ждут нашего разведчика. Требуется запросить у англичан норвежскую разведгруппу. Пусть они посмотрят, что мы нашли. Второй раз пролететь там, где пролетели, нам не дадут. И от высотника толку мало, они поставят дымзавесу и все. Я смотрел снимки, сделанные 118-м полком. Этот угол: Каа-фьорд, всегда был закрыт туманом или облачностью. Почему и решил идти на малой высоте. Только людей потеряем, и никакого толка не будет.
Не по телефону Сталин оказался сговорчивее, расспросил о полете и о странном способе бомбить корабли. Ему уже все уши прожужжали, что бомбил я неправильно и не точно. И дескать стрелок подтверждает, что бомбы упали мимо.
– Товарищ Сталин, бомбежка выполнена правильно. С такой высоты бомба скорость набрать не успевает, пробить палубу или башню не может, входит под довольно маленьким углом в воду и резко тормозится. Взрывается она на грунте, вся энергия взрыва направлена вверх-в-стороны. Возникает гидравлический удар. Вырвавшись из-под воды взрыв направляется во все стороны, но вокруг сплошные скалы, и взрывная волна направляется вдоль ущелья, то есть следом за самолетом. Если бы она нас догнала, то переломала бы все. Корабли, если это были корабли, снизу защищены слабее всего. Там нет брони, и есть вероятность того, что корпуса и швы не выдержат удара. Две тонны и на воздухе очень сильно взрываются, а в воде это просто кувалда. К тому же один из взрывов был двойной, на слух, как отметили все. В общем, сделали все, что могли. Теперь дело за наземной разведкой.
Сталин снял трубку и приказал Посребышеву передать его письмо в посольство Великобритании.
– Там содержится и эта просьба, товарищ Шкирятов. Я Вас больше не задерживаю.
Сталин остался недоволен тем, что нет доказательств, что мы нашли и попали по 'Тирпицу'. К тому моменту, когда я вернулся в Мончегорск, там уже сидело две эскадрильи 'Ланкастеров'. Из Скау, что на Шетландских островах, готовится к вылету четверка новейших разведчиков Mosquito PR.Mk.IX и пара 'Спитфайров' PR с новейшими двигателями 'Мерлин 63'. Готовится целая операция по переброске сюда тяжелых бронебойных бомб. Командует всеми англичанами, прилетевший с 44-й и 97-й эскадрильями, вице-маршал авиации Артур Харрис, которого день назад назначили командующим бомбардировочными силами RAF. У летчиков 'Ланкастеров' это первое боевое задание. До этого они только тренировались в Англии, осваивали новейшую машину. У 44-й стоят такие же 'ХХ' как у нас, а у 97-й - новые 'двадцать вторые'.
Англичан не устраивает все: продукты питания, состояние столовой, жилые помещения и тому подобное. Задолбали командиров БАО до смерти, а в итоге сыплются команды из Москвы: обеспечить, удовлетворить, поставить, установить. А где это все взять? В общем, я послал Харриса к контр-адмиралу Бевану, который сидел в Полярном в штабе флота, дескать, только там все есть. Самое лучшее, английское! И только водку они предпочитали нашу. К этому времени армия переместилась полностью, и осела на 22 площадках. И без англичан хватало работы по наведению порядка и обучению личного состава. Всем пришлось осваивать ночные полеты. Плюс мороз, холодно было очень, много сил и времени уходило на подготовку машин к старту. Одних маслогреек и чехлов понадобились тонны. К 8-му января все приготовления были завершены, в радиусе 500 километров не осталось ни одного немецкого аэродрома с живой техникой. Поступили заказанные объемы авиабомб. Почти сразу после прилета Харриса на связи появился генерал-лейтенант (уже не группенфюрер) Сииласвуо. Надо отдать должное Харрису, что руки бывшему эсэсовцу, по его приезду, он не подал. Меня же интересовал только один вопрос: где находится центр перехвата. Уж больно тяжело было командовать практически без связи. И, когда финский генерал заговорил о том, что 168-я и 169-я немецкие дивизии не желают покидать свои позиции, ему и было сказано:
– Для эффективного изгнания гитлеровцев из Финляндии, генерал, недостаточно сменить эсэсовскую форму на финскую. Необходимо передать нам карты размещения немецких частей, мест складирования их боеприпасов и топлива, ликвидировать, имеющуюся у них, связь с вашими соединениями, прекратить союзнические отношения между вашими и немецкими войсками. По договору Вы, как командующий корпусом 'Лапландия', обязаны были это сделать давным-давно, но, видимо скучаете без черепа с костями на вашей ушанке.
Швед надулся, рассчитывая на поддержку со стороны англичан. Однако Харрис сказал, что в условиях договора есть пункт о том, что необозначенные на картах союзных войск подразделения и объекты считаются вражескими, и подлежат уничтожению. Он уже потерял двух разведчиков над Альтой, и не был готов идти на компромиссы. Разведгруппу мы высадили довольно далеко от точки, и теперь ждали ее подхода к месту событий. Харрис начал терять терпение, хотя неудачи с воздушной разведкой его отрезвили. Разведка регулярно летала туда, но Каа-фьорд рассмотреть не удавалось. Там находилась мощная установка по постановке дымовой завесы, и на снимках ничего рассмотреть не удавалось. А из-за антициклона ветров практически не было. Разведку англичане вели примитивно: до сих пор не были известны места расположения немецких РЛС. Так что, сидеть ему тут до весны, и не чирикать. Благо, что военторг за валюту предлагает все и без карточек. Съездил он в Полярный, заглянул в Гнилую бухту, там английская эскадрилья с начала войны сидит, и понял, что здесь другая война, выговорил все своим орлам, и они немного притихли. Из Куйбышева наши девиц прислали в столовые и ремонты сделали в столовых и в общежитиях, где поселили летчиков. Косметический, конечно, но и это требует и сил, и времени, и финансов.
Я закончил свои дела, и мы приступили ко второй части операции. До этого мы действовали в основном в районе Рованиеме, стараясь не ходить севернее, и, лишь установив контакты с финнами, а Маннергейму пришлось отдать дополнительный приказ Лапландской армии о совместных действиях с русскими, и Сииласвуо передал нам обстановку, после этого наш корпус устроил разгром всех радиостанций и командных пунктов немцев. После этого немцы поняли, что их предали финны, и началась Лапландская война. Финнов усилили танковыми частями, и придали им авианаводчиков, передали часть артиллерии, в основном устаревшие 76-мм пушки, полковые и дивизионные. Несколько складов финны захватили сами, поэтому не пришлось снабжать их патронами к пулеметам, а винтовки у них были под наш патрон. Немцы 168 дивизии получили приказ отходить из района Рованиеме, так как снабжать их стало очень сложно. 169-я дивизия осталась на своих местах. В этот момент мы переключились на цели в районе Печенги. 'Аисты' стали летать на лыжах, обеспечивая нам разведку и подсветку, плюс от англичан сумели получить очень мощные осветительные бомбы. Кстати, и перехваты немцами наших переговоров перестали быть такими оперативными и точными, судя по всему наши соотечественники из Финляндии работали, финики их убрали, и у немцев таких спецов больше не нашлось.