Мятежная любовь
Шрифт:
Как на исповеди, я была честна с Арно. Рассказала, как смогла. Если понадобилось бы, я бы рассказала детальнее, с подробностями, но по взгляду мужа поняла, что он счёл меня душевнобольной. Он сглотнул, прослезился. Было видно, что он жалеет меня, а не сердится. Решил, что я окончательно тронулась разумом. Взял моё лицо в свои ладони и поцеловал в губы. Потом его поцелуи стали быстрыми и полетели по лицу, как мотыльки. Когда он оторвался от меня, я увидела, что он горько плачет. Даже не поверила. Брутальный крепкий мужчина и вдруг в слезах.
— Как
Я остолбенела. Ну вот… Рассказала всё, как на духу, а меня уже умалишённой признали. И что теперь делать? Если продолжать настаивать, что всё было именно так, как я рассказала, то меня запрут в комнате с решётками. А если «раскаюсь» и скажу, что попутала всё, и теперь люблю лишь Арно, то меня оставят на свободе на правах жены одного из хозяев замка.
Выбор был невелик. Я тяжело откинулась на стену и посмотрела на Арно. Мой муж и мой тюремщик в одном лице. Горько улыбнулась.
— Кажется, меня подвергли какому-то странному заклятью, — слабым голосом произнесла я. — Даже не знаю что со мной. Голова кружится, мысли путаются. Какие-то неясные образы овладевают сознанием.
— Вот именно! — обрадовался Арно, что моё сознание проясняется. Поцеловал мои ладони. — Скоро ты придёшь в себя. Тебе станет легче. Ты забудешь всю ерунду, о которой говорила. У нас с тобой будут дети, и никакой Генри не будет больше тревожить твоё сознание.
Я разрыдалась, не сумев сдержаться. Отныне мне придётся играть роль любящей жены. Как же это ужасно. Отныне надо притворяться, чтобы однажды сбежать и отыскать Генри и Сэма.
Глава 26
Словно тень я бродила по замку Арно. Весёлые застолья, балы и гости не возвращали мою беззаботность. Арно очень старался, чтобы я, как прежде, стала оживлённой, счастливой. Но этого не случалось. Арно приглашал лекарей, но и они не помогли.
Мне приходилось каждую ночь делить ложе с мужем и большей пытки не существовало для меня. Вспоминала, как до похода на тёмных магов я была счастлива в постели с мужем. Если бы мне кто-то тогда сказал, что вскоре всё изменится, я бы не поверила. Утехи любви в объятиях Сэма были куда разнообразнее и радовали до умопомрачения. Плод нашей с Сэмом любви находился в чужих руках, и я не знала, жив ли наш малыш. Арно поступил жестоко, разлучив нас. Хоть бы Генри оставил со мной. Тогда, может, я бы смирилась с ролью жены Арно. Но он сделал всё возможное, чтобы я мечтала о возвращении в замок пегас-кентавров.
Просто убежать мне не удастся. Великий Совет,
Поэтому я бродила, как тень по замку, не зная, что предпринять. Мира и Тая скрашивали моё одиночество. Иногда мы надевали платья танцовщиц и кружили под звуки музыки. Тогда я вспоминала, как мы танцевали перед господами, ожидавшими гладиаторские бои. Тогда ты были рабынями, наложницами, но тогда я чувствовала куда больше свободы, чем сейчас. Сменив замок, я сменила надзирателя.
Арно винить было не в чем. Он старался скрасить мою тоску, и я пыталась показать, что мой «недуг» прошёл. Это успокоило Арно, и он подумал, что я полностью излечилась от своих навязчивых идей. На самом же деле я усыпила его бдительность, чтобы придумать план побега.
Парк, разбитый в стенах замка, был колоссальный. Бесконечные и многочисленные дорожки, посыпанные гравием, журчащие ручейки, через которые были перекинуты горбатые мостики, статуи и клумбы, фонтаны и беседки. Ничто так не радовало меня, как прогулки по парку. Он напоминал мне парк пегас-кентавров, хоть и сильно отличался от него. Возможно, фонтаны и дорожки делали эти два разных парка схожими. Этого я не знала. Но мне казалось, что, блуждая здесь, я могу наткнуться на Сэма. Почему-то он представлялся мне весёлым и в моих мечтах вёл нашего малыша за руку.
У меня даже начались видения, словно я вижу в конце аллеи Сэма с Генри. Сэм присаживается и шепчет малышу на ухо «это твоя мама». Генри весело хохочет и бежит ко мне, и мы с ним обнимаемся. Крепко-крепко, чтобы никто не смог разнять нас.
Я почти не бывала в замке. Во время застолий, конечно, я должна была восседать возле мужа, и я выполняла эту обязанность. Я делила с ним любовное ложе и присутствовала на балах в качестве хозяйки замка: Ричард и Эрик не были женаты, и я была единственной женщиной, кого величали хозяйкой замка.
Но что бы я ни делала, я с трудом выдавливала из себя улыбку. Арно заметил, как я побледнела и похудела. Он понимал, что меня гложет тоска, и обещал, что скоро я излечусь окончательно. Чтобы ко мне не прислали докторов, пришлось более активно изображать весёлость. От этого хотелось выть и кататься по полу, как раненная тигрица, но я брала себя в руки, проявляла всю свою силу воли и казалась беззаботной и довольной жизнью. После этого Арно уверился, что я излечилась, и перестал пристально следить за мной. Так я обрела свободу в пределах замка.