Мятежники Звёздного острова
Шрифт:
– Ты это сейчас наперекор кому?
– Никому. Сейчас я согласен с собственной жизнью.
За решеткой раздались тяжелые шаги. Загремел ключ, скрипнули несмазанные петли. В темно-сером проеме мигнул неяркий фонарь, не давая глазам выбрать между светом и темнотой. Позади него виднелись неуклюжие тени четверых альгвазилов.
– Ну что, протрезвели, удальцы? – беззлобно бросил один из них. – Поднимайтесь, хватит валяться. Не злите судью, он и без вас как сам дьявол.
Зал суда отличался от камеры лишь тем,
Впрочем, неудивительно – в зале царил душный полумрак, который, казалось, не пропускал лучики солнца, проскользнувшие в стрельчатые окна. На заваленном бумагами столе судьи стояли два подсвечника, с которых даже не пытались соскабливать оплывший воск, еще один такой же – на низеньком столике писаря. Слева на стене можно было видеть кандалы, дыбу и ржавый строй пыточных орудий. Правда, многие из них давно не шли в дело и уже плотно укутались паутиной. Тяжелое, потемневшее не то от времени, не то от копоти резное распятие над креслом судьи не внушало веры в божественную природу правосудия, зато с первого взгляда убеждало в его жестокости.
Четверо стражников вытянулись, дружно стукнув протазанами об пол, – в зале появился судья. Неприметный, дряхлый, облаченный в черную мантию, от которой сам он казался еще более бесцветным, блюститель закона прошествовал к своему высокому креслу. Он привычно уселся и направил на двоих стоящих перед ним людей немигающий взгляд – столь тусклый и неподвижный, что дон Карлос готов был принять судью за слепого.
– Именем Господа нашего, государя Фердинанда I и Островного Королевства, – чуть слышно прошелестел старик. – Слушается дело о нарушении вечернего покоя благопристойных горожан, выразившемся в драке числом более двух человек с обнажением оружия и пролитием крови в таверне «Пять пальцев».
Разобрать его речь, не обратившись в слух всем существом, было невозможно. Казалось, даже зловредные осенние мухи и те перестали жужжать. Робкого вида писарь торопливо скрипел пером.
– Суд должен знать имена преступников, – продолжал судья.
– Мы не преступники, ваша честь, – выступил вперед дон Карлос.
– Суд повторяет вопрос. – В голосе старика жизни было не больше, чем в шорохе прошлогодней травы.
– Я кабальеро дон Карлос Диего де Альварадо-и-Вальдес, – представился дворянин. – Мой товарищ – грахеро Пабло Вальехо.
– Преступник называет себя дворянином, – безо всякого выражения бубнил судья.
– Мы не преступники! – твердо повторил дон Карлос. – Вчера мы вдвоем прибыли в город на торг. Вечером мы остановились в таверне «Пять пальцев», где в общем зале подверглись злодейскому нападению махос. Законы рыцарской чести предписывают защищаться с оружием в руках.
– Чтобы задержать вас, альгвазилам пришлось применить силу. – Судья выдержал паузу. – Вас взяли в числе прочих
– Мы не махос, – стоял на своем кабальеро. – Кроме того, Пабло Вальехо в драке не замешан и суду не подлежит.
– Желает ли преступник сказать что-либо еще?
– Так точно. Как посвященный в рыцари, я пользуюсь привилегиями дворянства. Деяния мои подсудны суду высшего сословия при дворе короля. Лишь равные и старшие вправе судить меня.
– Преступник упорствует, приписывая себе дворянство. – Старик медленно поднял глаза. – Чем он готов доказать истинность своих слов? Опоясан ли он рыцарским мечом, в порядке ли жалованная грамота?
– Меча при нем не обнаружено, – подал голос стражник из-за спины дона Карлоса. – Резался дагой.
Судья склонил голову набок и одним глазом воззрился на кабальеро – точно бык перед атакой.
– Истинно так, – подтвердил дворянин, не обращая внимания на стражника. – И меч, и грамота хранятся в моем доме.
– Где он находится?
Дон Карлос назвал имение. Судья перелистал бумаги в поисках нужной записи.
– Подсудимый называет своим домом потомственное владение графа де Лейва. – Шелестящий голос старика по-прежнему звучал безжизненно. – Вы состоите в родстве или свойстве?
– Никак нет. Я пользуюсь землей графа за плату.
– С какой целью?
– Земледелие.
– Опоясанный мечом дворянин занимается земледелием. – Судья вздохнул с облегчением. Он уже не задавал вопросов, вместо этого снова уставился на дона Карлоса бычьим взглядом. – Это невозможно. Преступник лжет. Весьма безыскусно.
– Ваша честь! – вступил до сих пор молчавший Вальехо. – Я свидетельствую, что этот человек – рыцарь!..
– Я не давал тебе слова! – повысил голос судья. – Подсудимый не может быть свидетелем! Суд завершен. Ожидайте оглашения приговора.
Старик поднялся, словно собираясь уйти, прошелся взад-вперед, затем встал подле стола, принял бумагу из рук писаря и забубнил еще быстрее и тише обычного, лишь в конце замедлив речь, а последние слова отчеканил громко и четко:
– …приговариваются: Вальехо – полсотни розог за участие в драке, Альварадо – сотня розог за участие в драке, поножовщине и незаконное присвоение дворянства. Приговор привести в исполнение сей же день на площади Трех Сеньоров при стечении народа в назидание прочим.
Глава 4
Пламя разгорается
– Старый бес разошелся! – ворчали альгвазилы между собой. – Перепороть принародно два десятка человек за день! Будто мало нам хлопот – в городе торг, приезжие!
– Людей в городе прибавилось, а стражников – нет!
– Еще королевские посланцы из столицы!
– Какого беса им надо?
– Как всегда – свой кусок. Они тут вместо мавров!
– Эй, Санчо!
– Все, молчу!
Понурым строем двигались осужденные к площади Трех Сеньоров. Там происходили все значимые для города события, торговые ряды и балаганные подмостки соседствовали с эшафотом.