Мятежный князь. Том 5
Шрифт:
Его, наоборот, тяготила история и наука. Он подолгу сидел ночи напролет в кабинете матери, что остался нетронут в их родовом поместье.
Так мальчик верил, что хоть как-то мог сохранить память о матери, которую он толком и не помнил, но по которой скучал до одури.
Отец видел во всем этом увлечении тоску по его ушедшей супруге, оттого всеми силами старался отвадить парня от кабинета, как и от научных тарктатов.
А вместо этого научить их семейному искусству ведения войны. Гжатские — род стражников.
Они
Старался привить ребенку дисциплинированность и позволить ему встать на «истинно-верный путь».
Не удалось.
Хоть Василий и отучился в небольшой академии для пограничных магов, как того велел отец, но своих увлечений не забыл.
Более того, он ни раз погружался в глубины Подземелий, чтобы с сокурсниками исследовать очередную диковинку или необычное явление, что не встретить в их мире.
По итогу, его отец договорился с господином Ливен, чтобы парня добавили в число тех, кто присоединится к экспедиции.
Но он опоздал. Наверное, данная черта являлась его основным пороком.
Василий постоянно утопал в макулатуре или еще каких бумагах, чтобы обязательно после хвататься за голову из-за очередного пропущенного мероприятия.
Но кто же мог подумать, что он успеет позабыть про экспедицию!
Благо, он сумел успеть на самый последний рейс, что вез припасы в Екатеринбург. Его отец сообщил, что не смог связаться с Марком Ливен, так что его поиск пал полностью на плечи парня.
Даже продрогнув в грузовом вагоне, что ему выделили по причине отсутствия какого-то пассажирского состава, он снова опоздал.
Уже по прибытии парень выяснил, что авангард уже давно выдвинулся из города-крепости вглубь Сибири.
О, как же он рвал и метал в выделенном номере гостиницы!
Хорошо хоть, что удалось дойти до самой помощницы генерала Воробьёва и выбить себе место в рядах его гвардейцев.
Всё же отец с особой ретивостью взялся за его образование и боевую подготовку, а посему к своим двадцати четырем годам он достиг уровня 4-ой звезды.
Не сказать, что гений, но уровень не последнего выпускника одной из четырех великих академий.
Весь путь он провёл в исполнении всевозможных поручений от вышестоящих. Затем, убивался на стройке туннелей, как и подготовке позиций для боевых ботов.
Вся эта рутина и физическая нагрузка напрочь выбили из его усталого до одури сознания истинную цель, ради которой он и дернулся на передовую с монстрами.
Василий верил, что труды его матери, которые он раскопал после долгих лет засиживания в кабинете и родовой библиотеки, принесут плоды и явят себя миру.
Его мама была убеждена, что за подземельями таится нечто большее. Не раз в исторических хрониках появлялись отрывки чуждого мира. Чего-то большего нежели простое подземелье.
Большая часть научной общественности верила в то, что проломы и подземелья есть осколки генерируемого механизма.
Возможно, какого-то артефакта, что когда-то в прошлом сумел отколоть часть пространства от самой Земли. А также, что из-за неисправности в его работе, излишках энергии или живой массы и случаются «выбросы».
Чем сильнее степень нагнетания на пространственный артефакт, тем большим создавался участок между их слоями и в который устремлялись монстры.
Так получались подземелья.
Но его мама считала иначе. Она собрала за свою жизнь немало изображений, сканов и описаний древних плит, иероглифов, наскальных рисунков и прочее-прочее.
По ее исследованиям выходило, что образы этих самых разобщенных слоев были во многом очень схожи. Некоторые черты встречались почти в каждом упоминании о конце света, апокалипсисе, рагнареке, судном дне.
И всё вышеперечисленное связывало одно…
Радужные небеса. Священный небосвод.
Молодой мужчина с придыханием водрузил очи к черному полотну над головой.
Который вовсю пестрил разноцветными завихрениями. Эта картина была столь прекрасна, что в уголках его глаз едва ли не скопилась влага.
Проморгавшись, чтобы унять волну чувств, молодой маг, чуть не пропустил удар какой-то белки, размером с человека.
Она была права! Мама была права!
Василий даже не заметил, как кнутом с грузилом на конце сбил с ног монстра.
Он всё продолжал глядеть в завихрения. Они были намного величественнее даже самого яркого северного сияния. Ни один мираж не мог посоперничать в сюрреалистичности с картиной, что находилась перед его очами.
После чего земля под ним задрожала. Он чуть не оступился и не распластался на черном песке.
Некогда побежденный монстр продвинутого ранга снова поднялся на свои конечности, а на его голове стоял со скрещенными руками тот самый маг, что и вступил с ним в бой.
Он был тем, кто стал причиной его здесь нахождения. Марк Ливен, даже этого не осознавая, исполнил давнюю мечту маленького мальчика, что так тяготел из-за утраты матери.
И он и не подозревал, что всей этой чередой случайностей и совпадений, приобрёл нового друга, что готов был следовать за ним ни один год.
В этот злополучный день Василий Гжатский вознамерился отблагодарить молодого князя сполна. Даже если они не успели и парой слов переброситься…
Голем поражал своей мощью. За каждым его рывком несся разрушительный ветер. Казалось, словно сама стихия на стороне монстра и активно помогала ему уничтожать своих врагов.