Мычка
Шрифт:
Порой доходило до того, что, казалось, будто никакого города под горой не существует, а наставник жестоко посмеялся, отправив в бесконечный путь, или, что еще хуже, тронувшись рассудком от одиночества, вообразил себе то, чего никогда не было и быть не могло. И теперь, они, на пару с Зимородок, сбивая ноги и глотая пыль, бродят по бескрайним степям, и проведут остаток жизни в поисках невиданных земель порожденных воспаленным разумом затерявшегося в далеких лесах одинокого отшельника.
В очередной раз поднявшись с утра, и обнаружив далеко на границе окоема небольшую тучку, Мычка сперва не обратил внимания. Однако, по мере того, как шло время, взгляд все чаще обращался в сторону странной тучи, что за это время почти не сдвинулась с места. Солнце поднялось в зенит, воздух раскалился, задрожал, и тучка исчезла, но вечером, когда жара спала, и окоем очистился, появилась вновь.
Мычка поглядывал на странное образование с подозрением, но с Зимородок, что шла рядом, устало передвигая ноги и повесив голову на грудь, делиться наблюдением не спешил. Тьма опустилась на землю. Занявшись приготовлением ко сну, Мычка отвлекся, и вспомнил о непонятном явлении лишь на следующий день, когда, двинувшись, как обычно, с утра, застал тучку на том же месте.
Сердце забилось сильнее, от сладкого предчувствия заныло в животе, но Мычка смирил волнение, отстраненно произнес:
– Наставник упоминал, что в путешествиях часто бывал в горах. И хотя я слышал рассказы не раз, так и нее смог представить, что это.
Зимородок пожала плечами, сказала задумчиво:
– Я тоже не видела, но, судя по тому, что слышала, сложного ничего нет. Просто огромное нагромождение камней. А почему ты вспомнил?
Стараясь не выдать охватившего возбуждения, Мычка произнес:
– Смотри, вон там, на границе окоема. Может ли это оказаться чем-то подобным?
Зимородок взглянула в указанном направлении, пожала плечами.
– Даже и не знаю. Больше похоже на облако.
Мычка покивал, сказал отстраненно:
– Вот и мне так кажется. Да только это облако там со вчерашнего утра.
Зимородок округлила глаза. Взглянула в указанную сторону вновь, но уже гораздо внимательнее, произнесла в сомнении:
– Все же больше похоже на обычную тучу. Но, если со вчерашнего утра, тогда да, тогда конечно... Ты уверен, что не ошибся?
Мычка покачал головой, сказал кратко:
– Смотрел весь день.
Зимородок произнесла рассудительно:
– Выглядит похоже на кучу камней. А если гора - та же куча, только большая, значит...
– Охнув, она порывисто схватила Мычку за плечо, воскликнула: - Так ведь это гора!
Мычка почесал в затылке, произнес с сомненьем:
– Уверена? Может все же тучка?
Зимородок затрясла головой так, что волосы угрожающе вздыбились, произнесла скороговоркой:
– Да нет же, нет! Ну, смотри, форма, будто кто камней насыпал, сверху узко, снизу шире. Облако бы давно ветром унесло, а это стоит - не шевелится.
Мычка покачал головой, произнес с уважением:
– Догадливая. А я бы и не подумал.
Зимородок разрумянилась, победоносно вздернула нос, и хотя в глазах у спутника замерцали насмешливые искры, сказала с облегченьем:
– Лучше поздно, чем никогда. Наконец-то ты это понял.
– Словно что-то вспомнив, вдруг нахмурилась, спросила с подозрением: - Интересно, а откуда взялась гора здесь, посреди степи?
Мычка глубоко вздохнул, сказал с трудом сдерживая радость:
– Одинокая гора посреди степи, с раскинувшимся у подножья городом. Очень похоже на то, о чем говорил Филин.
Зимородок открыла и закрыла рот, прошептала ошарашено:
– Неужели мы... Но этого не может быть! По крайней мере, не должно...
– Почему?
– Более не сдерживаясь, Мычка широко улыбнулся.
Зимородок вдруг разом стала растерянной и поникшей, сказала чуть слышно:
– Я не знаю. Я уже привыкла, смирилась с тем, что путь бесконечен. Чистое небо над головой, бескрайний простор вокруг. Дни текут чередой, рассвет сменяет закат, а мы идем и идем, свободные от преград, вольные двигаться дальше, или остановиться на ночлег, повернуть в ту или иную сторону.
Мычка взял подругу за плечи, заглянув в глаза, где плескался испуг, мягко спросил:
– Ты боишься конца пути?
– Я боюсь неизвестности.
– Зимородок вздохнула.
– Здесь все привычно, все знакомо. А там, что будет там? Новое место, незнакомые люди. Ведь я ничего и никого не помню. Как встретят, что скажут вернувшейся из небытия родственнице?
Мычка потрепал девушку по щеке, взъерошил волосы, произнес ободряюще:
– А вот это мы и узнаем на месте. Не стоит загадывать, тем более не стоит горевать. Ведь мы еще даже не приблизились. Вполне может оказаться, что это не та гора, или и не гора вовсе, а у подножия живут неведомые чудовища, и вместо разговора с родней предстоит опасная схватка. Так что выше нос! Путешествие продолжается.
Зимородок улыбнулась в ответ, сперва слабо, но Мычка продолжал скалиться и ее щеки порозовели, а в глаза вернулся блеск. Она отстранилась, сказала с деланной строгостью:
– И все-то тебе хаханьки. Ни слова серьезно. Что за несносный вершинник!
Впервые за долгое время похода цель обрела видимые очертания, вернув угасшую надежду и добавив сил. Предчувствие окончания пути отозвалось в груди странным щемом, заставило сердце биться сильнее, а ноги ступать шибче. Мычка ощутил забытое чувство легкости и подъема, когда ноги несут сами, не чувствуя усталости, а мысль опережает тело, давно и прочно обосновавшись там, куда предстоит попасть лишь несколько дней спустя.
Зимородок преобразилась: на щеки вернулся румянец, глаза заблестели, а спина выпрямилась. Поглядывая на подругу, Мычка с удивлением замечал, как из усталой, поникшей бродяжки спутница превращается в исполненную достоинства и красоты женщину.
По молчаливому согласию прерываться на полуденный отдых не стали, перекусив на ходу, и разбили лагерь лишь ближе к ночи, когда, не смотря на подъем, ноги окончательно одеревенели, а в глазах зарябило от напряжения. Ночь проспали, как убитые, не разжигая костра, а на следующий день, едва небо забрезжило на востоке, вновь двигались вперед, с каждым шагом приближаясь к заветной цели.