Мычка
Шрифт:
– Сколько раз говорено, во время боя не смей думать.
Мычка вздохнул, сказал виновато:
– Прости, я отвлекся.
– Я заметил, - бросил Филин насмешливо.
– В следующий раз, прежде чем решишь отвлечься, запасись лишней рукой... Да и головой тоже.
Мычка тряхнул головой, отчего волосы рассыпались по плечам золотистым водопадом, сказал с обидой:
– Но ведь у меня уже отлично получается! Сам говорил, я быстро схватываю, отлично запоминаю, хорошо воспроизвожу.
Филин кивнул.
– Все так. Но ты выспался, сыт, в спину не упирается стена, а из леса ко мне на помощь не бегут товарищи.
Не уловив намека, Мычка поморщился, сказал с запинкой:
– Я не очень понял, о чем ты.
Тыльной стороной ладони Филин стер выступившие на лбу капли пота, произнес с нажимом:
– Ты не всегда сможешь выбрать себе соперника, место и время схватки. Будет и наоборот. Схватка сама найдет тебя. И поверь, это будет происходить в самых отвратительных и невыгодных условиях.
– И что же мне делать?
– по-прежнему не понимая, куда клонит учитель, растеряно произнес Мычка.
Раздраженный бестолковостью подопечного, Филин рявкнул:
– Не отвлекаться! Никогда и ни на что. Лишь когда будешь полностью уверен, что враг повержен, и не причинит тебе вреда, можешь расслабиться. Будь у нас настоящая схватка, ты бы лишился головы!
Мычка поморщился, сказал с недоверием:
– Ты преувеличиваешь. Я не так уж и отвлекся. Ну, от силы, отделался бы неглубоким порезом.
Филин прищурился, его глаза опасно блеснули.
– Не веришь на слово?
Мычка ощутил, как в животе похолодело, поспешно отгородился ладонями, сказал покаянно:
– Прости, я что-то не то сказал. Конечно, ты прав.
Филин помолчал, буравя ученика взглядом, проворчал:
– Ох уж мне эта юношеская заносчивость. Едва меч в руки взял, как сразу мастер.
Мычка замотал головой, воскликнул, протестуя:
– Но ведь это вовсе не так! Кому, как ни тебе, это знать лучше всего?
Глядя, как поникли плечи ученика, а в глазах метнулась обида, Филин вздохнул, сказал примирительно:
– Ладно, уговорил. Выгонять тебя не буду, и даже позволю носить дичь и готовить трапезу. Но с дальнейшим обучением пока повременим.
– Заметив метнувшуюся в глазах Мычки панику, добавил с нажимом: - И не вздумай настаивать. Подустал я, да и тебе стоит отвлечься.
Он резко повернулся, ушел в дом. Мычка проследил за отшельником, не зная что делать, не то бежать следом, умоляя простить и продолжить тренировки, не то смириться, переступив через страстное стремление совершенствовать навыки боя, дождаться, пока к учителю вернется настроение.
Пока он размышлял, Филин вернулся. Обрадовавшись, Мычка подался вперед, но остановился, озадаченно глядя на руки наставника. Филин неторопливо приближается, а в ладони, покачиваясь в такт шагу, зажата изогнутая палка. Отметив недоброе выражение в лице учителя, Мычка невольно отступил. Тот заметил, ухмыльнулся, обнажив в улыбке мелкие белые зубы, сказал мстительно:
– Вытянуть бы тебя промеж лопаток, чтобы пух полетел, да вещь жалко.
– А... что это?
– Это?
– Филин ухмыльнулся.
– Это то, чем ты будешь заниматься намного, намного больше, чем боем на мечах.
– Этой... палкой?
– На лице Мычки отразилось недоверие.
Не отвечая на вопрос, Филин зацепил за одну из металлических лапок на концах палки толстую белесую нить, в которой Мычка узнал высушенную звериную жилу, перевернув, он упер конец палки в землю, нажал, так что послышался скрип, сжав зубы от натуги, так что на висках выступили багровые жилы, обмотал свободным концом нити вторую лапку. Удостоверившись, что нить не сорвется, отшельник ослабил руки, любуясь получившейся конструкцией, сказал:
– Я не говорил тебе раньше, но теперь время пришло. Лучшая схватка та, которую выигрываешь еще до начала. И эта вещь - первейший для того помощник.
Мычка пожал плечами.
– Победить еще до начала, разве такое возможно?
Филин лишь усмехнулся. Тронув пальцем нить, он прислушался к затихающему гулу, с удовлетворением кивнул. Переложив палку в левую руку, правой потянулся назад и... Мычка удивленно сморгнул, когда в руке наставника возникли пяток тонких, аккуратно обточенных палочек. Приглядевшись, вершинник удивился еще больше, каждая палочка с одного конца украшена перьями, с другого угрожающе поблескивает остро отточенный металлический треугольник.
Филин воткнул палочки рядком перед собой, взял одну, пристроил так, что оперенный конец лег на нить, а серединка пристроилась между кулаком и палкой. Филин вскинул руки, сделал резкое движение. По ушам ударил негромкий хлопок, коротко свистнуло. Мычка изумленно воззрился на руки учителя. Обмотанная нитью палка оказалась на прежнем месте, но вот вторая, оперенная...
Забавляясь удивлению ученика, Филин оскалил зубы, спросил с насмешкой:
– Не усек? Повторяю. Смотри внимательно.
Взяв одну из торчащих из снега палочек, подземник повторил еще раз, но уже гораздо медленнее, и Мычка лишь закусил губу, досадуя на собственную невнимательность. Мог бы догадаться и по звуку, куда именно делся заостренный снаряд. А теперь опозорился, выставил себя болваном. Хотя... все произошло так быстро. Он повернул голову, всматриваясь в стену дома, где, воткнувшись в бревно, угрожающе топорщится деревянная игла.
С задумчивым видом Мычка двинулся к дому, подошел, потрогал, затем потянул, удивляясь, насколько крепко засел снаряд в дерево. Представив, что подобная "щепка" могла бы воткнуться не в дерево, а в тело, что гораздо мягче скованной морозом неподатливой древесины, Мычка ощутил неприятный холодок в животе. Повернувшись к Филину, успевшему подойти, и с интересом наблюдавшему за учеником, он произнес с сомнением: