Мышеловка на три персоны
Шрифт:
— Нужно запастись закуской, а то тут народ без комплексов, в первые пять минут все расхватают…
Вдруг она замерла на месте и схватила подругу за локоть.
— В чем дело? Ты что, опять привидение увидела? — Жанна попыталась выдернуть руку, но Катерина вцепилась в неё мёртвой хваткой, как бультерьер.
— Посмотри сюда, — прошипела она, не разжимая губ, — это ведь то самое место!
— Какое ещё место? — раздражённо переспросила Жанна, проследив за Катиным взглядом.
— Ах, ну да, тебя же с нами не было! Это то место, куда мы вчера приезжали
Жанна уставилась на пейзаж в блекло-серых тонах.
Картина изображала берег залива, усеянный гниющими водорослями, обломками ящиков и прочими столь же малопривлекательными предметами. На заднем плане виднелся мыс, на котором темнели промышленные корпуса и возносились к низкому облачному небу три кирпичные заводские трубы с характерными утолщениями в верхней части.
— Точно, это то самое место, — прошептала Катя, — эти трубы ни с чем не перепутаешь!
В это время к подругам подошёл герой дня. Гриша Четверкин был небольшим подвижным человечком с густой копной ярко-рыжих волос, которым совершенно невозможно было придать какую-нибудь форму. Даже когда Гриша выходил из парикмахерской, его волосы топорщились во все стороны, как будто он только что побывал в эпицентре урагана.
— Катюха, привет! — радостно воскликнул художник. — Спасибо, что пришла! Ну как тебе?
— Ну замечательно, — неуверенно заговорила Катя, — просто замечательно! И место такое приятное, галерея эта… Название только странное — «Дважды два»…
— Тут как раз все понятно, — вздохнул Григорий, — это значит, что все расценки нужно умножать на дважды два, то есть на четыре. Если бы ты знала, сколько денег они содрали с меня за выставку!
— Ну надо же… — расстроилась Катя и тут же почувствовала сильнейший тычок в бок.
Это Жанна напоминала ей, чтобы она не рассусоливала, а, пользуясь случаем, расспросила своего приятеля, где находится то место, что нарисовано на картине. Художник увидел кого-то возле двери и устремился туда, но на пути его оказалась Жанна, а Катя мигом развернула его назад, к интересующей картине.
— Вот эта вещь — класс! — защебетала Катерина. — Как ты ухватил колорит! Как здорово передал настроение! Такой серый облачный день… самая что ни на есть петербургская погода! Слушай, где ты это писал? Это ведь на Канонерском острове, я не ошибаюсь?
— Точно, — уважительно кивнул Гриша, берег залива за судостроительным заводом…
— Какое красивое место! — Катя округлила глаза. — Я тоже как-то хотела туда попасть, поработать немножко, но меня не пропустили, там проходная и тётка сидит такая суровая… пропуск требует… а у тебя что — есть этот пропуск.
Да брось ты, — Гриша махнул рукой и засмеялся, — это со стороны улицы не пройти, проходная с охранниками, а по берегу залива — запросто! Там никто не охраняет, и кого только нет! И бомжи, и художники, и престарелые хиппи попадаются… один старикан там уже десять лет живёт, хижину себе соорудил из плавника и промышленных отходов…
Жанна, которая утратила интерес к разговору, ввинтилась в толпу, чтобы подобраться поближе к владельцу нефтеперегонного завода. Катя же внимательно выслушала Гришины наставления и даже записала кое-что на старой открытке, завалявшейся в сумочке.
Выпроводив Катю на выставку, Ирина почувствовала непонятное облегчение. Она не хотела признаться себе, что Катька с её неуёмным обжорством, расхлябанностью и бестолковостью ей порядочно надоела. И Яша при ней совершенно распустился.
Ирина решила не перечить Кате ни в чем и не задерживать её выбором одежды, в результате Катерина отправилась на вернисаж в той же серо-зеленой прозрачной блузке.
— Там ещё и не такое видели, — успокоила она Ирину, — а с Жанкой я как-нибудь разберусь.
Ирина с Яшей проводили Катю до метро, погуляли немножко в скверике, и тут пошёл дождь. Яша огорчился, а Ирина даже обрадовалась — ей давно хотелось домой, сесть за работу. Наташка позвонила и сказала, что останется ночевать у подруги, у той якобы день рождения. Действительно, в трубке слышался визг и музыка.
Ирина включила компьютер и вдруг поняла, что замёрзла. На улице шёл дождь, в квартире было прохладно. Ирина надела удобные домашние брюки и свитер с длинным рукавом.
— Вот тебе и лето, — сказала она Яше.
Кокер валялся на диване кверху лапами и даже не повернул головы. Ирина налила в большую кружку обжигающе горячего крепкого чаю, поискала в буфете чего-нибудь сладкого, но после того как в доме побывала Катька, в буфете осталась одна крупа да ещё смесь для панировки. В конце концов Ирине удалось обнаружить только две дешёвые карамельки, бог знает, как они оказались в буфете. Отхлебнув чаю и закусив ядовито-кислую конфету, Ирина поглядела на экран, где наплывали строчки, и почувствовала себя счастливой. Только бы никто не помешал!
И в ту же секунду раздался телефонный звонок.
— Мы ни за что не подойдём, верно? — спросила она кокера.
Но телефон звонил и звонил, Ирина наконец стала волноваться. Мало ли что могло случиться с Наташкой? Или Катерина что-нибудь отчебучила… Или из издательства по какому-нибудь срочному делу… Но в трубке она услышала голос Сашки Березкина.
— Алло, Иришка? — бурно радовался он. — А я тут поблизости от твоего дома нахожусь…
«Черт бы тебя побрал!» — в сердцах подумала Ирина.
— Промок совсем, — гнул своё Сашка, — дождина такой льёт.
— Ты же на машине, — не слишком вежливо прервала его Ирина.
— Сломалась моя «девяточка», — скорбно сообщил Сашка, — на ремонт встала, родимая…
«Все врёт, — поняла Ирина, — в гости набивается…»
— Вот простужусь, — ныл Сашка, — охрипну, воспаление лёгких схвачу… — он очень натурально чихнул в трубку.
— Ну заходи, — сдалась Ирина, — только ненадолго.
Он явился через пять минут, видно и впрямь стоял внизу. В руках у него вместо зонтика были бутылка шампанского и коробка с тортом.