Мышиный Король
Шрифт:
– Значит так, Королев, – начал директор таким тоном, который не сулил ничего хорошего.
В ответ студент лишь фыркнул и что-то промычал, отчего Скрягин снова почувствовал боль в горле и шум в ушах.
– Ты когда к нам поступал, то я пообещал твоему деду привлекать тебя к общественно-полезной работе. Помнишь?
Он бы не стал связываться с этим непонятным парнем, если бы не этот проклятый сайт.
Откашлявшись, майор в отставке прохрипел:
– До понедельника надо смастерить сайт колледжа. Ты же программист, да? Ну, правда ведь? – переспросил он уже не так уверенно.
– Д-да, я к-кое ч-что умею, – с трудом изрек Королев, глядя ему прямо в лицо своими пустыми черными глазами.
Скрягин посмотрел на свои пальцы, которые выбивали барабанную дробь на столе, и ничего не сказал. С такими исполнителями каши не сваришь! Он набрал телефон Макушина, то тот почему-то не отвечал. Валика, как ни странно, сегодня еще не было в колледже. «Да и какой с него толк! – в сердцах подумал директор. – В Интернете-то он сидит, но что там делает?» На прошлой неделе он застукал помощника за интересным занятием: сидя за казенным компьютером, он изучал ассортимент секс-шопа.
Директор снова нахмурился, но потом изобразил улыбку и придал голосу игривый тон:
– Как тебе, слабО снова выиграть конкурс? У нас в округе скоро будет проводиться конкурс веб-сайтов образовательных учреждений.
Мышиный Король на обложке покатывался со смеху. «Смастерить сайт, выиграть конкурс!» Да бедолага никогда и не слышал про HTML и разметку! Он думает, что сделать хороший сайт так же просто, как стенгазету!
Все семь мышиных морд щерились от издевательского смеха.
– А мы бы тебе зачли тебе это как практику, – пообещал начальник. – А тебе в помощь я тебе дам Коршунова из твоей группы, но основной спрос все же с тебя. Королев, ты все понял? Вот, держи положение о конкурсе. Специально для тебя распечатал. В понедельник в два часа совещание. Доложишь о результатах. Все, свободен!
В ответ Инок лишь скривил нижнюю челюсть.
«Да что ты на него время тратишь! – подначивал его хвостатый уродец. – Покажи ему фак!»
– Свободен! – повторил Скрягин. – Можешь идти на урок.
Нескладный студент запихнул в сумку свою тетрадь и лист бумаги, полученный от директора. После этого он сделал какой-то странный жест рукой и вылетел из кабинета.
– Ну ч-что же ты м-меня п-подвел? – донеслось до Скрягина. – П-придется нап-прягаться.
Когда дверь за черной фигурой закрылась, Василий Петрович хотел было уже налить себе чаю и, наконец, позавтракать, но тут его как будто ударило молнией: дня назад посередине кабинета стояла коробка от Мамцурова!
Испуганно оглядевшись по сторонам в поисках пропажи, директор выбежал в коридор, точно двоечник, который еле-еле дождался спасительного звонка.
23
Анна Петровна пулей выскочила из кабинета литературы, едва прозвенел звонок. Тинейджеров переполняли эмоции, и она решила пересидеть бурю в учительской.
Как только за ней захлопнулась дверь, Никитос сел на учительский стол, поставив ноги на парту, за которой десять минут назад сидел Королев.
– Эй, Тонкая! Ты чего это выгораживаешь этого придурка? – с вызовом спросил он.
Большова завязывала шнурок на высоком лаковом ботинке и пропустила этот выпад мимо ушей. Зато перемену в настроении Коршунова моментально ухватила тихоня Катя Слипчук, которая давно и безуспешно бросала в его сторону призывные взгляды.
– Ничего удивительного. Тонкая просто влюбилась в нашего вундеркинда! – пропела кошечка Кити, лаская взглядом мускулистую фигуру Коршунова.
– Ты чего гонишь, Кити? – прикрикнула на нее Тонька, отвлекшись, наконец, от своего ботинка.
Она даже топнула на нее, как на кошку, но это вышло не слишком убедительно.
Кити почуяла, что настал момент нейтрализовать соперницу. Раскованно виляя бедрами в рваных джинсах, она приблизилась к Никитосу и положила ему руку на плечо:
– А я, между прочим, тоже умею танец живота танцевать!
В классе снова стало необычайно тихо. Стая переваривала сигнал, поданный Коршуновым. Позируя Иноку и защищая его, она дала всем понять, что для нее мнение друзей ровным счетом ничего не значит. В семнадцать лет такое не прощают.
Вторым, кто осмелился пошатнуть авторитет Большовой, оказался Вадик Рубайло, которого она так необдуманно щелкнула по носу в «Забавинском».
Артистичный Вадик стал передразнивать ее голос и манеру говорить:
– Ах, Никитос! Принеси мне лимон баксов на раскрутку! Я вся такая из себя звезда! Не то, что эти, которые мизинца моего не стоят!
С этими словами он жеманно выгнулся и обвел жестом всех собравшихся.
Пас подхватил Коротков:
– Звезда среди идиотов!
Возникнув от трения невидимых обид, амбиций и надежд, в пятнадцатой группе разгорелась нешуточная борьба.
До Тоньки не сразу дошло, что все приятели ополчились против нее. Не задумываясь о последствиях, она опрометчиво крикнула:
– Да что вы все как идиоты? Костян, придурок, дай пройти!
Слегка толкнув в плечо Короткова, она почувствовала необычайное сопротивление. Коршунов соскочил с учительского стола и подошел вплотную к бунтарке.
– Да отойдите вы оба! – попыталась она очистить себе дорогу, нечаянно смазав Коршуна рюкзаком по лицу.
– Ах, дайте мне пройти! Где моя ковровая дорожка! – продолжал паясничать Рубайло, но в следующий момент рюкзаком досталось уже ему:
– Да ты, Рубайло, вообще голубой!
Тут уж вчерашние приятели обступили ее полукругом. На их лицах не было никакой радости от грядущего веселья.
Тонька поняла, что ляпнула лишнего и прикусила язык. Перескочив через парту, она быстро направилась к двери по другому проходу, но не тут то было. Предусмотрительный Варуш Карапетян подбежал к двери и аккуратно прикрыл ее. Чтобы выйти из аудитории, Большовой пришлось бы подраться с коренастым армянским юношей, а этого она уже совсем не могла себе позволить. Она решила переждать, пока вернется Аннушка и начнет следующую пару. Тогда все успокоятся сами собой.