Мышиный Король
Шрифт:
Независимой походкой Тонька села за первую свободную парту, выразительно скрестив руки на груди и вытянув ноги в лаковых «Гриндерсах».
Ира Бреева по прозвищу «Бомбочка», которая еще не успела покинуть насиженное место, проворно отодвинулась от Тоньки и поспешно примкнула к большинству. Даже долговязая Зина – лучшая подруга Большовой – предпочла не вмешиваться в назревающую разборку.
Вчерашняя звезда выдерживала паузу, рассматривая собственные «Гриндерсы». Она еще не понимала, куда ее может завести неожиданная перепалка, но уже догадывалась, что переборщила.
Наконец, она устало произнесла:
– Да отвалите вы! Неужели вам больше заняться нечем? Пойдите лучше в буфет, а то звонок скоро.
Но теперь уже никому не хотелось расходиться – ни вчерашним приятелям, ни «болоту».
Большова и Коршунов были двумя полюсами их группы. Никитос уже второй год боролся за лидерство, но с идеями у него было туговато. Тонкая же, наоборот, идеями фонтанировала, но у нее не хватало твердости для их воплощения. К тому же, на «поляне» в «Забавинском» Коршунов явно красовался перед Большовой, а она крутила им, как хотела. Народ ждал развязки неожиданного спектакля.
– А ведь ты, Тоня, и правда, влюбилась в этого Королева, – задумчиво произнес инициатор разборки. – Но тебе не парни нужны, а игрушки. Ты всех динамишь, как самая обычная стерва. Я-то тебя знаю!
Такого откровенного наезда Тонька не ожидала.
– Да чего ты ко мне привязался? – в сердцах воскликнула она. – И где ты нашел тут настоящих парней? Этих, что ли? – она с презрением вскинула голову в сторону Костяна и Вадика. – Или, может, ты тут самый крутой и самый неотразимый?
От ее нехорошей усмешки у Коршунова пальцы сами сжались в кулаки и он слегка ударил этим кулаком по ее парте. Он слышал, как Костян и Вадик сопят за его спиной. Варуш достал из кармана новенький смартфон и нацелил на него объектив.
Большова смеялась ему в лицо, даже не смеялась, а скалила зубы, точно опытная хищница.
– Кити, – со смехом обратилась она к Слипчук. – Ты можешь взять этого красавчика себе.
С этими словами она кивнула головой в сторону Никитоса. От взмаха ее малиновых хвостиков Никите стало не по себе. Неужели он еще вчера грезил этой девочкой?
Он собрал всю свою выдержку, улыбнулся ей, как учили на тренингах, и неожиданно предложил:
– А слабо тебе его трахнуть?
Тонька открыла рот от неожиданности:
– Кого?
– Да его! – подсказал Рубайло. – Ты же у нас такая … ненормативная!
– Королева-Королёва, блин! – гоготнул Коротков.
Девчонки, как стая ворон, накинулись на зазевавшуюся товарку:
– Ха-ха! Супер-пупер девочка!
– Давай, давай, трахни его! – закричали они наперебой.
Тонька опешила:
– Опаньки! Это что за высад? Вы чё, все против меня?
Коршунов понял, что в результате этой стычки его авторитет даже укрепился.
– А ты бы, Тоня, не отделялась от коллектива, – назидательно произнес он. – Попроси прощенья у Костяна и Вадика. Мы, так и быть, простим тебя.
Тут уж Большовой надо было всерьез выбирать: либо подвергнуть себя унижению, либо принять вызов всей компании.
Ее зеленые глаза сверкнули в сторону Коршунова. Ну что ж! Война так война!
Отпихнув его плечом, она, как пантера, выскочила к доске и запрыгнула на учительский стол. Взирая на однокурсников с высоты, она вдруг ощутила необычайный кураж:
– А что? Давайте на спор! Или он становится моим, или…
– Или? – Никита сверкнул на нее черными, как уголь, глазами. – Или что?
– Или она нам стриптиз устраивает, – пробасил Коротков.
Вадик слегка пихнул Никиту локтем под ребра:
– А чё? Прикинь, какой клип можно снять? Тоня в роли порнозвезды.
Пьеса принимала неожиданный оборот. В этом недобром веселье никто даже не расслышал звонка на урок.
Никите вдруг стало не по себе. Он отступил от учительского стола, на котором возвышались блестящие ботинки, и миролюбиво предложил:
– Да ладно, мужики! Давайте по местам уже. А то сейчас Аннушка придет!
Но на его слова никто не отреагировал. Девчонки стали изображать стриптизерш, принимая соблазнительные позы. Вадик аплодировал им своими длинными гибкими ладонями, а Костян дурашливо играл на своих толстых губах, издавая неприличные звуки. Варуш, деловой, как настоящий продюсер, снимал все это безобразие на новенький смартфон.
Тонька беззвучно поглядывала на них сверху и вдруг так топнула по столу, что он заскрипел:
– Чего, Никитос? Очкуешь? Слабо тебе?
Никита чувствовал, как горят его уши и щеки: «Черт! Что же я делаю!»
Стиснув зубы, он произнес:
– Мне не слабо.
Ему было слабо только самому трахнуть эту сумасшедшую девчонку в полосатом свитере.
Она, как будто, этого только и ждала его ответа.
– Хорошо. Тогда на спор! Я вам обещаю, что через месяц Королев станет моим парнем. И тогда вы, – она обвела розовым ноготком всю компанию, столпившуюся внизу, – тогда вы преподносите мне золотое кольцо с настоящим бриллиантом. Окей?
Первой взорвалась Бомбочка:
– Да ты себе еще корону закажи!
– Ты чё, Тонь, совсем сбрендила? Откуда у нас бриллианты? – зашипела кошечка Кити.
Но Тоньку не смутил этот демарш. Наоборот, он лишь прибавил ей решительности:
– Да, Бомбочка, настоящий брюлик, а не копеечный стразик, как у тебя!
Никита задумался. Он, конечно, мог пожертвовать первой зарплатой и приобрести девочке с зелеными глазами колечко с маленьким блестящим камешком. Но он же не идиот, чтобы дарить брюлики всяким шалавам!