Мысли в стихах и прозе
Шрифт:
Указав на пустующий трон, Готфрид пояснил мне: «Десятое место свободно… – и печально добавил: – уже почти тысячу лет…»
2005 г.
Ночной часовой (художественное размышление)
День догорал в пламени артиллерийских залпов. Подбитое солнце падало за горизонт. Затерянная в войне, моя цитадель за прошедший день выдержала немало атак. И теперь мне предстоит ещё одна – на штурм идет ночь. Сумерки окутывают поля сражений. Над землёй клубится пороховой дым – там ещё стреляют, но в небе уже
Молча заступаю на вахту. Вдалеке слышны глухие разрывы, это стреляют в меня, шрапнель с воем проносится рядом и застревает в рыхлой земле. Кругом опасность, и вроде бы ничто иное не существует, а я между тем успеваю заметить закатное небо и вечерние облака. «Как прекрасно подобраны краски и как искусно смешаны цвета, – искренне восхищаюсь я, и совершенно не своевременная, но отличная мысль приходит вдруг голову: «Бесспорно, небо – лучший в мире художник… И как красиво сверкают звёзды…».
Впрочем, мне сейчас не до этого. На мне большая ответственность: я сторожу жизнь! Не струсить, не отречься, не отступить! И если вверенное моей бдительности просуществует хотя бы ещё один миг – я уже победил! – и с каждой секундой я укрепляюсь в своей победе.
А темнота сгущается. Мрак окружает меня. Я знаю, что сбитое зенитками солнце лежит в траве, там у оврага. И вроде бы можно было пойти и посмотреть, что там с ним, как оно, но почему-то я не решался.
Ищу свет. Вновь смотрю на звёзды. И не вижу их! От того, что всякая война убивает чувство прекрасного. И потому мне нужен мир! За это я и сражаюсь! Я хочу вновь получить право видеть свет, хочу, чтобы звёзды светили и для меня! Но сейчас вокруг так темно… Только бы дождаться утра… Завтра танки пойдут в атаку…
Пристально вглядываюсь в ночь. Вокруг непроницаемая темнота. Земля и небо слились во мраке. Где-то между ними у невидимого сейчас горизонта проходит автотрасса. Изредка, сверкая фарами, по ней проезжает транспорт. Маленькая светящаяся точка проносится сквозь пустоту ночи и исчезает в неизвестности, как падающая звезда. Я знаю, это всего лишь машина, но так похоже на полёт кометы!.. Иной раз и искусственно созданная человеком техника повторяет первозданные формы природы.
А на позиции падают бомбы… Как раненый волк, крепость воет на луну сигналами воздушной тревоги. Сейчас я стoю целой армии. И я один против всех армий противника. И я отвечаю за все, ведь я один не сплю в крепости. И от того на мне тяжёлое бремя – я думаю: каким будет утро? И вдруг начинаю думать о человечестве. Кто сторожит его? Ведь в космосе всегда ночь… Как могут они спать, не выставив часовых?!
Любая жизнь всегда под угрозой. Ведь как не приспособлена к жизни Земля, со всеми своими песчаными и арктическими пустынями и резкими перепадами температур. Но между тем это самая живая из всех планет… И Ей и Спящему Человечеству нужен Мировой Часовой…
…Эту войну я начинал в авиации. Помню, как мне, амбициозному и мечтательному молодому лётчику, сказали тогда:
– Тебя всё равно собьют… Такова статистика…
– Ну что же, – ответил я, – раз
Увы, мне не повезло, меня сбили не над Парижем. Я продолжал витать в облаках, пока разочарование не сбросило меня оттуда и не придавило на грешной земле. И вот в этой маленькой и безнадёжной крепости я веду свою битву, один против ночи и темноты.
– Поднимай пехоту в атаку! Я сам поведу войска в бой! – громко командую я… себе. Ведь я – генерал-лейтенант. Да, не удивляйтесь. Я главнокомандующий. Я отдаю приказания и стою на часах. Это моя крепость и моя война. И кому же ещё быть часовым, как не мне?
Это очень тяжёлая кампания. Иной раз приходит мысль погибнуть, лишь только бы прекратить её, хотя бы для одного себя. Но я не могу этого допустить. Ведь полководец, погибающий на поле боя, не герой, а дезертир. Он бросил свою армию. Так мотивы, не всегда проявляясь в форме, определяют содержание.
…Тыл больше не мог ковать победу (а победа всегда куётся в тылу, боевые действия лишь демонстрация). Часы ударили трижды, и тьма сгустилась сильней всего. Нужно было выстоять ещё сколько-то. Замерло всё, это был момент истины. А потом мы получили вдруг добрую весть: «Тыл снова куёт победу».
И где-то далеко на подёрнутом звёздным флером востоке забрезжил рассвет. И я увидел убитое накануне восходящее воскресшее солнце. И это было почти как Пасха. Война не бывает без жертв. Но от мёртвых не отрекаются. Надо продолжать воплощать погибшие истины, и, быть может, они воскреснут. Пусть это будет холодный рассвет. И может быть, империя будет в руинах. Но за руинами будут видны контуры, руины берегут память… Я сохранил чертежи и воспоминания, по ним я восстановлю храм.
Трудно возвращаться к жизни и созиданию, трудно, но необходимо. Возвращаться к жизни и созиданию. Ведь полная победа может быть только в том случае, если восстановится ситуация, предшествующая началу войны. И я говорю: «Господин генерал, вы ещё хотя бы помните, за что воюете?» Это я обращаюсь к себе. Важно не забывать об этом.
И завтра день снова будет гореть в пламени артиллерии, но им никогда не сбить солнце. Я убедился, что им это не под силу. Теперь я знаю, зачем я стоял эту ночную вахту, и стоял не зря. Я понял: солнце взойдёт снова!..
…А за окном и вправду начинался прекрасный день и заря стремительно охватывала небо. Предельно усталый после тяжёлой бессонной ночи, я наполнил чашку крепким горячим кофе, немного подумал и вылил туда приличную порцию коньяку, чтоб отметить победу. Город медленно просыпался, на улицах показались первые прохожие и автомобили, был вторник, люди, не знавшие обо мне, шли на работу.
А вы неужели и вправду думали, что война – это только там, где стреляют? Сент-Экзюпери когда-то писал, что мир – это определенный порядок, нарушение этого порядка – война. И в жизни каждого живого существа таких войн множество, когда рушится привычная система координат, и эти войны – страшны, и каждый действительно живший человек хотя бы раз стоял свою ночную вахту.