На дальних подступах

Кабанов Сергей Иванович

Так вот, столь знаменитый в истории островок был наконец передан в наше распоряжение. В конце июня 1940 года произвели его отчуждение, комиссия Грена быстро определила позиции будущих батарей, и мы создали линейное строительство 03, подчиненное особому строительному отделу в Палдиски. Начальником строительства был назначен военный инженер 3 ранга П. И. Сошнев, главным инженером — военный инженер 3 ранга Б. Я. Слезингер, оба участники славной обороны острова в 1941 году.

Площадь Осмуссаара меньше четырех квадратных километров. Трудно разместить на такой площади две башенные батареи с их командными пунктами и дальномерными постами, две открытые — одну 130-миллиметровую и одну зенитную калибром 76 миллиметров, а позже мы думали поставить там еще одну зенитную батарею новых 85-миллиметровых

зениток. Такие пушки уже начали поступать на флот. Очень трудно все это построить еще и потому, что остров низменный, известняковый, почти лишен растительности, грунтовые воды близки к поверхности, невероятно сложно углублять блоки и другие помещения.

Вначале решили строить жилые городки вне острова, на материке: в плане строительства их не было. Поэтому зенитчикам старшего лейтенанта П. Л. Сырмы пришлось первую зиму жить в палатках — они прибыли раньше всех.

Транспорты Совторгфлота доставили на остров 46-й отдельный строительный батальон. Причалов, кроме самодельной рыбацкой пристани, не было. Первые грузы и технику строители перегружали на баржи, подойдя поближе к Осмуссаару. А барж не хватало. Подобные же условия, как известно, были и на островах в Роггервике, но на Осмуссааре к тому же дул ветер со всех направлений. Разгрузка отняла много сил. А уж рытье и бетонирование для башенных батарей зимой было истинным подвигом строителей. И все же строили, торопились, хотя внезапный поворот событий не позволил поставить на острове все запланированные батареи.

Но об этом позже, когда речь пойдет о нашем славном Гангуте и о совместной с ним борьбе героического Осмуссаара против фашистов.

Глава пятая

Моонзундский архипелаг

В город Kypeccaape, где предстояло разместить штаб БОБРа, я приехал со своими товарищами и помощниками по службе. Как только мы въехали на центральную площадь, я пошел к парку. Да, стоит на месте все та же фигура с обнаженным мечом, зловещую символичность которой мы уже почувствовали на практике за месяцы общения с чиновниками военного министерства правительства Пятса и кайтселийтами. «Ну, недолго тебе осталось стоять тут, меченосец», — невольно подумал я, вспоминая, как совсем недавно улицы Таллина заполонили тысячные массы эстонцев, шедших освобождать из тюрем политических заключенных и поднимать над Длинным Германом флаг революции. В Таллине и в Палдиски уже действовала новая народная власть. На островах события развивались медленнее.

Мы нашли управление строительства 05. Федор Николаевич Усков, начальник строительства, посоветовал нам занять для штаба и политотдела здание бывшего начальника Моонзундской укрепленной позиции. Там все еще размещался штаб фашистской организации кайтселийтов, хотя центральные власти объявили о роспуске этой организации. Частей старой эстонской армии на островах не было, а вот кайтселийтов — много.

На автомашинах мы по прилегающим улицам проехали вокруг этого большого, двухэтажного дома. За палисадником — сад, позади здания — вымощенный булыжником двор с хозяйственными постройками и гаражом. Двор обнесен высоким каменным забором. Вход в здание охраняли двое часовых с винтовками.

Действовать надо осмотрительно. По закону именно этот дом, как объявило правительство в середине июня, наследует эстонская Коммунистическая партия. Но в уезде Сааремаа еще не было партийного комитета. Значит, мы — единственные претенденты на здание. Только как выдворить фашистов, если с тобой приехали лишь три командира штаба?!

Мы тут же повернули машины на дорогу к полуострову Сырве, где находился тысячного состава строительный батальон и больше двухсот краснофлотцев будущей 315-й батареи. Там сотни бойцов рыли котлованы под башенные блоки и командный пост батареи, сыгравшей такую серьезную роль в Отечественной войне. Строился большой бетонный завод. Много новых наезженных дорог.

Я был несколько ошеломлен, когда узнал, что 315-й батареей командует капитан Александр Моисеевич Стебель. Он много сделал, строя батарею меньшего калибра на Малом Рогге, славный командир и человек, но я не ожидал

его встретить здесь. Оказалось, что отдел комплектования штаба флота перевел его сюда внезапно. Понятно, что при расширении системы базирования флота и росте числа береговых батарей возникла острая нужда в командирах. Но я привык подолгу командовать на каждой ступени в морской артиллерии: ведь важно серьезно освоить каждый калибр; мне казалось такое быстрое продвижение молодых командиров неестественным и опасным для дела. Помнится, когда меня самого внезапно назначили командиром дивизиона на форту Красноармейском, назначили потому, что многих командиров и политработников по решению ЦК партии перевели с Балтфлота на Тихий океан, я был ошеломлен и встревожен. Правда, я все же был доволен, что капитан Стебель снова под моим началом, и могу заранее сказать: в войну, в боях он прославился как смелый командир, погибая, вел себя бесстрашно. Но вообще-то подобное «потрошение» только что сколоченных штабов и батарей было нашей бедой в те годы.

Капитан Стебель выделил по моему приказанию два взвода краснофлотцев с винтовками и ручными пулеметами; на двух автомашинах они тотчас отправились вместе с командиром нашего штаба капитаном Я. М. Тупиковым в Курессааре «штурмовать» штаб кайтселийтов.

К вечеру возле всех построек уже стояли наши часовые. Капитан Тупиков доложил, что во дворе под брезентами он обнаружил батарею русских полевых пушек с передками и зарядными ящиками, но кайтселийты увезли их в город на себе, без конских упряжек.

Обстановка в городе была неясной, и я в тот вечер не стал искать эти пушки. Но вскоре приехал старый эстонский коммунист Александр Михайлович Муй, только что выпущенный из тюрьмы и утвержденный секретарем уездного комитета. Он нашел фашистскую батарею во дворе дома, отведенного уездному комитету. Дом прежде принадлежал воинскому начальнику города, полковнику старой эстонской армии.

Приезд секретаря уездного комитета партии сразу облегчил наше положение. Нам отдали десятка два домов вокруг штаба и на Ромассаарской улице, ведущей к пристани Ромассааре. Можно было привозить семьи и по-человечески устроить командиров и политработников, измученных бивуачной жизнью. В здании штаба на первом этаже расположился политотдел, его начальником стал батальонный комиссар Л. Е. Копнов. Две комнаты отвели для телефонно-телеграфного узла, а во дворе в отдельном домике устроились радисты.

Каждому понятно значение связи для военной организации, особенно на островах, где мы еще не стали хозяевами положения и где нарастала классовая борьба за утверждение революционной власти против уходивших в подполье фашистских организаций. Начальником связи БОБРа назначили все того же кронштадтского связиста майора Г. Г. Спицу. Каждый раз я подчеркиваю достоинства кадровых командиров из Кронштадта и его фортов, считая службу там отличнейшей боевой школой, она вырастила отличных людей для близкой уже войны.

В середине июля сорокового года мы получили полный план строительства батарей на Сааремаа и Хийумаа, план на год, из которого, как я уже говорил, больше полугода было потеряно. Три трехорудийные батареи калибра 130 миллиметров — 24, 25 и 43-ю — уже строили, в июне транспорты Совторгфлота доставили на Сааремаа орудия для них. К ним план добавил две 180-миллиметровые — 315-ю башенную, 317-ю открытую и, кроме того, долговременную батарею новых 152-миллиметровых пушек. Вторая очередь строительства на Сааремаа — три унифицированные открытые батареи: трехорудийная калибра 305 миллиметров на Сырве, севернее батареи капитана Стебеля; четырехорудийная калибра 100 миллиметров на побережье Паммана перед входом в пролив Соэла-Вяйн; четырехорудийная калибра 180 миллиметров на полуострове Хундсорт (Тагамыйза), недалеко от строящейся возле селения Ундва 25-й батареи — срок строительства этой унифицированной батареи зависел от окончания 317-й башенной на мысе Нинасте (Ниназепанк). Все это на острове Сааремаа. На Хийумаа, кроме уже установленной на мысе Серош, планировали построить еще шесть батарей: на мысе Тахкуна — мощнейшую калибра 406 миллиметров, башенную калибра 180 миллиметров и четыре среднего калибра в разных местах острова.