На дне
Шрифт:
Хмошэ повезло больше, на него бежали лишь два зверя. Первый волк вцепился в его латные шорты и…
…хры-пукс…
Топор воткнулся ему в спину, затем ещё пару раз. Волк замертво упал. Второй, исхитрился сжать челюсти практически на ступне храмовника. Он дёрнул. Хмошэ не смог устоять на ногах…
Жулик в клочья рвал волка. Повалил его и расцарапал горло. А тот, что зажат в двух челюстях практически престал сопротивляться. Крыс разжал обе пасти, волк упал еле-еле дрыгаясь. Затем Жулик сжал зубы на шее зверя.
Олдор махнул
…бздых…
Меч проколол волчий бок. Пронзил его лёгкие. И, вероятно, сердце, уж слишком быстро он скончался. Падший король бросился за оставшимся раненным волком…
У Хмошэ делали обстояли хуже всех. Он, лёжа на спине, держал топор двумя руками и пытался им защититься от быстрых челюстей. Трёхглавый крыс подоспел вовремя. Возил в зад волка когти и оттащил его. Хмошэ быстро встал. Начал размахивать топором. Крыс же просто держал хверя, пока храмовник наконец-таки…
…дрыкс…
Он нанёс волку смертельный удар. Хватка Жулика ослабла, он выпустил мёртвое тело.
Практически настигнув волка, Олдор ускорился и резанул по нему мечом. Тот взвыл ещё громче и упал.
— Вот так зрелище, — сказала опустошённая девушка. Она стояла уже совсем рядом от места кровопролития, — два вооружённых скелета в броне, огромная крыса с тремя зубастыми челюстями… Сначала вы убили, вернее не смогли убить, того бедолагу и использовали его, как живую приманку. А после решили сразиться против целой стаи неспособных биться худышных волков, которые вообще скоро вымрут. Вас, разбойников, совесть не мучает? Вы может и на маленьких опустошённых детишек охотитесь? — никто из «обвинённых» не понял, это её настоящие эмоции или она продолжает из дурачить.
— Иди к чёрту! — жёстко ответил Олдор, — а то мы сейчас начнём на ведьм охотиться.
— Да! Нечего тут, ежь вишь учить вздумала, — но слова девушки произвели должное впечатление на храмовника.
Он действительно почувствовал себя беспринципным убийцей-живодёром. Понял аморальность своих действий. Разумеется, и сам падший король знал, что они не на злобного чудовище идут охотиться, но он, для себя, уже сделал выбор. Олдор готов на всё ради мести; ради торжества справедливости. Хмошэ всё это не интересовало, он лишь верно служил своему королю, который не постеснялся им пользоваться.
— Ну ладно, мальчики, не будем ссориться. Скоро нам придётся работать вместе.
— Не думай, что заслужила доверие. И помогать никто не обязан…
— Олдор, слово держать надобно… даже перед такой…
Девушка знала, что он хочет сказать, поэтому быстро дёрнулась и захлопнуло его челюсть кулаком.
— Ахп-еу-ук… — закрылся рот храмовника.
— О-о-о! Надо маме написать… перед мной стоит сам мёртвый король?! Е-е, значит слухи правда. А ну-ка, — она взялась за его забрало, чтобы
— Я никакой ни король, уймись, — он отмахнул её руки и схватился за забрало.
— А чего глаза не покажешь? Да не бойтесь, ваше высочество, я за вас… ах-аха-ах — она снова закатилось смехом. Просто не могла поверить своей удаче.
— Ты что не попытаешься меня убить? Я думал тут все только этого и хотят, — удивился Олдор.
— Они тупые идиоты, которые винят во всём короля. Я не такая. Уж, если кто и виноват в моём положении, то только я сама, или боги, — после этого она взглянула на Хмошэ.
— Еже ещё и еретичка, ух… — огрызнулся храмовник, словно его кто-то оскорбил.
— Они думают, что во всех их бедах виноват я? — спросил Олдор. Ему сложно в такое поверить.
— Конечно! Так что глазками тут не стреляй, — она снова рассмеялась. Но улыбка быстро слезла с её лица, и она заговорила абсолютно серьёзно:
— Посмеялись, хватит. Меня зовут Даффи. Вы поможете мне, и мы разойдёмся. Если повезёт, то никто не сдохнет. Идёт?
— Кто твою игрушку отобрал? — стараясь подражать её саркастической манере разговора, спросил Олдор.
Он даже был в какой-то мере рад, что храмовник указал на обещание. Падший король, по-прежнему, не мог открыто признать, что действительно видел в опустошённой смертельную угрозу; понимал, что она сильнее его команды.
— Скоро узнаешь. Пока нам нужно выждать и всё продумать.
— И что нам за это полагается? — спросил Олдор.
— Издеваешься?!
— Конечно. На самом деле я помню, что ты не сорвала охоту, как и наши черепа… бла-бла-бла. Скажи честно, ты это заранее заготовила? — Олдор уже не пытался откреститься от своих обещаний, но и поиздеваться над Даффи был не против.
— Это не важно. Теперь мы должны бежать к бочке.
— А...
— Храмовник, заткнись. Вон сколько волков дохлых, Выр уже бежит сюда, пора сваливать!
— Какой к чёрту бочке? — спросил Олдор, но она притворилась, что не услышала вопроса.
* * *
Даффи шла первой, она хорошо ориентировалась в Цыплятнике. Знала практически каждое дерево, каждый кустик. Она вела новых «друзей», которых завела весьма экстравагантным способом, к своему излюбленному месту. Все четверо, также, как и обычно, двигались по лесу с серыми деревьями и не менее серыми листьями. Зелень встречалась очень редко.
— Почему ты всё время кривляешься? Меня это раздражает, — грубо произнёс Олдор.
— Моя сущность — это притворство. Значит, я буду настоящей, только, если буду притворяться кем-то другим. А, если перестану, то и настоящей не буду.
— Каво?! Ты зубы то нам не заговаривай, коварная, — вмешался в их разговор Хмошэ. Он шёл сзади, рядом с трёхглавым Жуликом.
— То, что ты говоришь какая-то глупость… Скоро мы придёт в… а куда? — Олдор раздвигал ветки руками, чтобы они не били по лицу.