На фига мне эти баксы!!
Шрифт:
— Ты, Терминатор первого поколения, Будулай засушенный, Алеко недорезанный, достали вы меня. Это за что же я Господа так разгневала, что второй месяц из себя Чингачгука строю?! Что за вороватое племя вы, цыгане? Мало того, что Ванькиных курьеров пришили, правда, не специально, карта так легла. Так и бабки, и наркотики прихватили, да еще на Ванечку все это повесили. Мне терять нечего, детей я от вас спрятала, муж воспитает, а вы меня все достали.
Более внимательной аудитории в Линкиной жизни не было, боевики внимали каждому слову, но еще более внимательно следили за Линкиной рукой.
Барон, насмешливо улыбающийся в начале Линкиного спича, в конце перестал скалиться и повернулся в сторону Бешеного.
Иван дурашливо развел руки в разные стороны и утвердительно закивал головой:
— Все ее показания заснял на видеокамеру, а также свидетельство своего племянника, по вашим словам, покинувшего нашу многострадальную Родину. В случае моей внезапной кончины пленка попадает к Юристу на стол. Что будет с тобой в этом случае, когда законники узнают, как ты их подставил, я даже думать не хочу. Линкина игрушка подарком покажется. Ты же понимаешь, даже моя обида не в счет.
Хорошо в комнате не было Бориса, так как он со своей наивностью мог бы сорвать игру, Иван блефовал по-крупному. Никакой видеокамеры не было и кассеты, следовательно, тоже, но Линка ехидно кивала головой и в такт так изящно махала ручкой. На каждый взмах, присутствующие резко кидались к стенкам. Очень эффектная по убедительности сценка получилась.
Барон, подняв вверх пустые руки, двинулся в сторону Бешеного:
— Иван, братан, мы вместе срок на зоне мотали. Я, в натуре, думал, что ты меня, как последнего лоха, кинул. Только из-за этого к законникам обратился. Такая обида меня заела. Иван, не отсылай кассету Юристу. У меня нет баксов и товара, но за обиду я тебе любую компенсацию выплачу. Давай вместе искать, найдем, сам с повинной головой к Юристу пойду.
Слишком долго на нашу героиню никто не обращал внимания:
— А чего искать? Если у вас нет, и у Ивана нет — значит, они в доме, где сделка проходила. Спросите Тамару и Сашку Оглы, они вам родичи, врать не станут.
Барон развернулся в сторону стола:
— Так ты действительно была в доме, когда это произошло? Ты знаешь их фамилию.
— Объясняю, ваше Палермо на территории нашей консультации. Тамара после родов помирала, Сашка втихаря вызов к матери сделал. Сейчас отпускная компания, вот меня не иначе как сам черт на этот вызов потащил. Ваши люди не знали, что в доме врач. Невольно из-за меня разыгралась драма: Тамара горела, я температуру ей сбила, она уснула. Сын побледнел: мать ледяная, не двигается, решил-умерла. Я ему ничего объяснить не успела, он бросился на отца. Тут Захар в драку ввязался, Сашку откинули к гаражу. Я, когда во двор вбежала, бросилась к ребенку, тут выстрелы раздались. Борис в машине сидел, его к столу не приглашали, ему через гараж уйти плевое дело. Я же перед тем как бежать, из-за машины выглянула, все присутствующие под виноградником были. Захар и русский парень убиты, дипломаты под столом стояли, а Сашкин отец и его родственник ранены были, их женщины перевязывали. Как вам рассказали, не знаю. Если вы не брали — значит это Тамарин муж.
— Он умер, кровотечение сильное было, его не успели в больницу доставить. А вот его двоюродный брат, Яков Оглы, мне несколько иначе рассказал. Что в доме врач была, он не знал. Сказал, что Захар ссору первым начал, ранил Тамариного мужа, а русский стал стрелять в Якова, тому пришлось, защищая брата, отползти к дому. Русский с водилой на БМВ рванули со двора, прихватив дипломаты. Женщины, услышав выстрелы, сидели не высовываясь. Яков, чтобы искупить свою вину, лично организовал погоню. Потом мне сообщили про выстрелы в Кош-Агаче, и я вылетел сразу сюда.
— Можете звонить Тамаре, она подтвердит.
Барон медленно подошел к телефону, опасливо поглядывая на камикадзе женского рода.
Набрав по междугородке телефон, он быстро заговорил по-цыгански.
— Твоя правда, женщина. Тамара, Сашка, Света подтверждают все твои слова. А Яков уехал на похороны своего родственника в село.
— Звоните туда.
Цыган, опять набрав номер, переговорил пару минут, затем уставился на Линку:
— Тот умер уже как два месяца, Яков в селе не показывался. Видимо, мы нашли, кто нас кинул.
В разговор вмешался долго молчавший Иван Владимирович:
— Барон, если компенсацию заплатишь, я не в обиде. В результате этой истории я очень дорогого мне человека встретил, да и к Юристу мне просто так западло обращаться. Давай вместе этого резвого поищем.
Паханы скрепили сделку рукопожатием.
— Мне не хотелось вносить резонанс в ваше полюбовное соглашение, но по смею обременить вас своей особой и заметить, что эта гадость типа гранаты по-прежнему находится в моей руке. А, учитывая мое отношение к технике, могу смело вас заверить, что без домкрата вы мою руку не разожмете. Я не уверена в предназначении домкрата, но смысл в целом остается прежним.
На сей раз Линку прервала появившаяся, наконец, группа поддержки во главе с БТР. Паханы по военному вступили в руководство подчиненными, комната быстро опустела. Остались начальники, Борис, парень со змеиным, остановившимся взглядом и наша героиня, выступающая на этот момент этакой статуей Свободы.
Иван Владимирович велел Борису, зажав Линкину руку, осторожно опустить гранату на пол, в этот момент кто-то притащил бронежилет и шлем, которые натянули с величайшей осторожностью на Линку. Обрядив Линку в защитные одежды, Борис, не отпуская ее руки, встал впереди нее. Теперь к работе приступил афганец, бывший минер. Медленно, палец за пальцем, разжимал он Линкину руку, готовый в любую минуту подхватить гранату. Наконец, этот долгожданный момент наступил, и в комнате повисла какая-то неприятная тишина. Затем мужики начали переглядываться, а минер, рассмотрев гранату со всех сторон и даже зачем-то понюхал, со злостью сплюнул:
— Она же учебная.
— А я не собираюсь доказывать обратное. Что было под рукой, то и взяла. А учебная она или боевая, не знаю. На ней же не написано.
Хохот, раздавшийся в комнате, заставил братву рвануть в кабинет начальника.
Иван, ласково обнявший Линку, вытирал ей слезы и успокаивал:
— Бедная ты моя, Аника-воин, гроза мафии.
— Опять мне к бабке Евдокии нужно. Если так дело и дальше пойдет, я из бани вылезать не стану, постоянную прописку оформлю.
— Не переживай, тебя Борис сейчас в мой салон красоты отвезет, там сауна с травами, массажист и вообще все, что твоей душе угодно. Отдохнешь, пока я с делами разберусь. Охранять тебя уже не нужно, все утряслось.
Салон действительно оказался сказкой наяву, Линку, как драгоценность, передавали из рук в руки, в один момент возник мужик с фотоаппаратом. Но Линке после травяных коктейлей было уже все бар-бир, как говорят узбеки. Когда визажист заканчивал свою работу, в комнату внесли очень миленький брючный костюм белого цвета и удобные спортивные туфли. Чтобы по-новой не получить стресс, цену Линка принципиально узнавать не стала.
Войдя в Ванькин офис, Линка поняла, что она не зря потеряла четыре часа. У сидящих в кабинете мужчин отпали челюсти. Оба пахана решили проявить себя джентльменами, они встали, дав Линке усесться в кресле.