На графских развалинах
Шрифт:
Яшка быстро посмотрел на траву возле забора. Брошенного им обрывка фотографии не было.
После обеда он прошёл в сад, лёг и задумался. И чем больше он думал, тем назойливее привязывалась к нему мысль, что все события последних дней не случайны, а имеют меж собою крепкую связь и что связывающим звеном всего случившегося и есть эта самая фотографическая карточка.
XVI
Как раз в это время отец Яшки получил отпуск и собрался с матерью погостить на три дня в город,
Похозяйствовать в дом на это время пригласили тётку Дарью. Но тётка Дарья была уже стара, к тому же чрезмерно толста и немного глуховата, и поэтому мать ещё с утра принялась накачивать Яшку:
— Да смотри, чтобы ложиться рано и двери не позабывать запирать… Да к Нюрке не приставай, а то приеду — взбучку задам. Да ежели я замечу, что ты, как в прошлый раз, шкаф с вареньем гвоздём открывал, то тогда лучше заранее беги из дома. — И так далее. Сначала перечислялись возможные Яшкины преступления, затем шел перечень наказаний, кои воспоследуют за этими преступлениями.
Яшка на всё отвечал коротко:
— Да нет, мам. Да что ты привязалась? Ты бы ещё загодя по шее мне натрескала… Сказал, что не буду, — значит, и не буду.
Но едва только скрылась повозка, увозившая на станцию родителей, как Яшка ураганом помчался в сад, высвистывая всегда готового появиться Вальку. И вдвоём они начали гоготать и скакать по траве, как молодые жеребята, выпущенные на волю.
— Я теперь хозяин в доме! — гордо заявил Яшка. — V, как весело, когда отец с матерью изредка уезжают! Уж мы с тобою за эти дни выдумаем что-нибудь весёлое.
— Давай, Яшка, змея пускать… с трещоткой сделаем.
— Ас трещоткой милиционер не велит, потому что лошади пугаются. Да и без трещотки не велит, чтобы телефонные провода не путать.
— А мы в поле побежим, подальше.
Работа закипела вовсю; достали стакан муки, заварили клейстер. Яшка принёс отцовскую газету и мочалу, выдернутую из половика, а Валька — дранки.
Когда Яшка налаживал уже «пута», то есть три ниточки, сводящиеся у центра, на глаза ему попалось интересное объявление. Там было написано:
Родители мальчика Дмитрия Ёлкина убедительно просят написавшего о нём заметку в ростовской газете «Молот» сообщить сыну наш адрес: Саратовская губ., совхоз «Красный пахарь».
— Мать честная, да ведь это же Дергача разыскивают! — ахнул Яшка. — Помнишь, он говорил нам, что про него кто-то в газете написал.
— А Дергач-то ничего и не знает. Может, никогда и не узнает вовсе — разве же ему попадётся газета?
— И куда он провалился! Нет чтобы подождать… Жалко всё-таки, Валька, Дергача. Он хоть и беспризорный, а хороший был. Он за нас заступался. Волку козла сварил… Мне рогатку наладил. И вот ушёл… А как бы он рад был, Валька!
Окончив змей, ребята дали ему подсохнуть, потом захватили с собой Волка и побежали в поле запускать.
Но, несмотря на то что змей ровно пошёл вверх и весело загудел трещоткой, распугивая звенящих жаворонков, настроение у ребят упало. Было жалко Дергача и обидно за то, что так неожиданно и нелепо ушёл он от своего счастья. В Сибирь собрался, какую-то тётку разыскивать. А где ещё её без фамилии разыщешь? А тут до Саратовской губернии далеко ли?
Змей, неожиданно козырнув, быстро пошёл книзу. Яшка что было мочи пустился бежать, натягивая нитку, но ничего не помогло. Змей ещё раз козырнул и камнем упал куда-то на деревья позади «Графского».
Стали стягивать клубок ниток, но нитки вскоре оборвались. «Эх, не задала бы мать! — подумал Яшка. — Клубок-то ведь у неё на время без спросу взял. Придётся идти змей разыскивать».
Побежали. Змей сидел высоко в ветвях одного из деревьев рощи, которая начиналась от «Графского» и примыкала к мрачному Кудимовскому лесу. Яшка хотел уже было лезть на дерево, как внимание его было привлечено лаем Волка.
Заинтересованный, Яшка побежал на лай и увидал, что Волк прыгает в кустах возле узенькой тропки и, радостно помахивая хвостом, треплет зубами какой-то чёрный предмет.
Ребята вырвали у Волка его находку и переглянулись. Это было не что иное, как затрёпанная и перепачканная в саже фуражка Дергача.
— Валька, — сказал Яшка, немного подумав, — а может быть, Дергач вовсе и не убежал? Может, он просто испугался кого-нибудь и прячется где-нибудь здесь, по соседству? Я знаю, тут недалеко шалаш есть.
— А кого ему пугаться-то?
— Кого! Да хотя бы вот этих, что по усадьбе лазают.
— Так ты же сам говорил мне, что это учёные.
— Знаю, что говорил. Да вот что-то кажется мне теперь, Валька, что они, пожалуй, не совсем чтобы учёные, а какие-нибудь другие.
Между тем Волк, тихонько, радостно повизгивая, бегал по тропке, обнюхивая её и не переставая помахивать хвостом.
— Смотри, Волк-то как радуется. Честное слово, он Дергача след учуял. Знаешь что, Валька, побежим за Волком, он куда-нибудь нас приведет. Тут несколько даже шалашей есть, в которых на покосе ночуют. А сейчас не поздно. Солнце-то во как ещё высоко.
Валька заколебался, но, послушный всегда желаниям своего товарища, согласился.
— А ну, Волк! — И Яшка помахал перед его носом Дергачовой фуражкой. — А ну, ищи!
Волк, высоко подпрыгнув, лизнул Яшку в лицо, как бы показывая, что понимает, чего от него хотят, уткнулся носом в землю, повертелся и, разом натянув бечёвку, протянутую от ошейника к Яшкиной руке, потащил мальчугана за собой.
— Ишь, как любит он Дергача.
— Ещё бы! Дергач одного мяса ему сколько скормил да спать с собой всегда клал.
Сколько времени продолжалось это быстрое продвижение по тропке, сказать трудно. Но, должно быть, немало, потому что деревья уже начали отбрасывать длинные тени, а ребята порядком вспотели, когда Волк неожиданно остановился, завертелся, обнюхивая землю, и решительно завернул прямо от тропки в лес.