На графских развалинах
Шрифт:
Догадавшись о ее опасениях, тот другой в костюме с полосочкой, сказал уверенно:
– Пейте и не беспокойтесь о последствиях.
– Ну раз так, – Валька взяла стакан в одну руку, шоколадную конфету в другую. Тосты она не любила, но и так просто выпить и не сказать ни слова, как-то не по-человечески. Все-таки, они к ней с добром. Вон и коньяком угостили.
Видя, что она медлит, тот который сидел ближе к ней, проговорил, как ошарашил:
– Выпейте, скажем, за свое досрочное освобождение.
Валька посчитала
– Ничего подобного, – покачал головой тот, который сидел к ней ближе. – Если вы согласитесь нам помогать и будете с нами откровенной, то уже через неделю окажетесь в Москве.
Валька закрыла глаза. Чуть не расплакалась. Не верилось в это. И чтобы как-то облегчить себе душу, залпом проглотила содержимое стакана.
Приезжие улыбнулись, и после того, как баба Гора поставила пустой стакан на стол, тот, который сидел к ней ближе, сказал:
– Ну, я думаю, мы с вами пришли к взаимопониманию? Так вы согласны?
Жуя конфету, Валька кивнула.
– У вас такой прекрасный коньяк, что я просто не могу не согласиться, – сказала она шутливо, хотя и предполагала, что разговор будет весьма и весьма серьезный. Ведь приехали они сюда за столько километров уж точно не за тем, чтобы угостить ее коньяком. Пусть и хорошим. Да и пока не понятно, кто же они такие на самом деле. Если не менты, то уж точно и не бандиты. Те бы с ней церемониться не стали да уговаривать под коньячок. Те бы для начала сразу кулачищем по зубам, а уж потом все разговоры.
– Ну раз вы согласны с нами сотрудничать, – произнес тот, который сидел за столом ближе к Вальке. Ей он показался в этом дуэте главным. В основном разговаривал с ней только он. Другой больше молчал, жрал конфеты да таращился на нее. Хотя сейчас бабе Горе было как до фонаря кто из них кто.
– Я согласна, – подтвердила свои намерения Валька. На все была согласна, лишь бы поскорее выбраться отсюда. В ее годы заканчивать свою жизнь здесь на зоне похуже чем на помойке. Там хотя бы свобода. А здесь пустота, от которой можно свихнуться. Пусть не за год, не за два, но свихнуться.
– Замечательно. Это хорошо, что вы согласны. Хотя прежде советую подумать. Может так получиться, что вам придется… как бы это сказать… Идти на некоторые преступления. Возможно, появится необходимость кого-то даже лишить жизни. Не остановит вас это?
Валька баба Гора скривила в усмешке губы. Она могла бы похвалиться, что самолично отправила на тот свет как минимум пятерых человек и ничего. И совесть ее пока что не замучила. Жива живехонька. Нормально ест. Нормально спит.
– Вижу, вы человек решительный. Это хорошо. Нас интересует один момент… Скажите, как и где вы познакомились с Валентином Черновым?..
Баба Гора недоуменно пожала плечами.
– Извините, но я не понимаю, о ком вы говорите, – сказала она. Причем, произнесено это было с такой искренностью, что не поверить ей приезжие не могли. И тогда один из них, на этот раз тот, который сидел от нее подальше, сказал:
– Чернов – это тот самый человек, за которого вы получили последний срок… – Он сделал паузу. Замолчал, а у Вальки защемило в груди, тут же ее самые неприятные опасения подтвердились. – У него еще был сын. После смерти своего папаши он вдруг куда-то так внезапно исчез…
Валька баба Гора сидела с каменным лицом, всем своим видом выказывая, что плохо понимает, к чему клонит приезжий.
– Мы предполагаем, что вы к смерти сына имеете самое непосредственное отношение.
– Я не понимаю, о каком сыне идет речь. И вообще… Весь этот разговор ни к чему.
– Вам не за чем волноваться по этому поводу. Это ведь всего лишь наше предположение, хотя не скрою, что сын Валентина Чернова нас интересовал в не меньшей степени, чем его папаша.
– Послушайте, я… – баба Гора попробовала возмутиться.
– Это вы послушайте нас. Тот человек, которого вы отправили на тот свет из-за квартиры и его сын, интересовали меня и моего товарища, – кивнул говоривший на того человека, который сидел на другом конце стола от Вальки. – А вы взяли и грохнули их обоих. – Он встал и обойдя сидящую на стуле Вальку, остановился с другой стороны от нее.
– Да я… – баба Гора хотела объяснить, что сына она убивать вообще не собиралась. А пенсионер пострадал только за то, что имел квартиру в центре, которую она намеревалась загнать за приличные деньги и уже подыскала желающего приобрести ее.
Наклонившись к ее уху, он сказал тихо:
– Можете не объяснять, что Чернов старший пострадал из-за квартиры. Это мы знаем из материала по делу…
– Не буду, – согласно замотала головой баба Гора. Ей и самой не хотелось возвращаться мыслями к тем событиям. Нет, она не раскаивалась. Она просто жалела старика. О его сыночке старалась и вовсе не думать. Так получилось. А эти двое заставляют все вспомнить вновь.
– Теперь ответьте нам, только честно, – предупредительно произнес стоявший возле нее. – Чернов вам что-нибудь рассказывал о себе?
– Это было в самом начале, когда я только пришла к нему, представившись соцработником. Ему как видно было скучно одному. С соседями он не общался. А поболтать хотелось. Вот он и начал заливать, что до пенсии работал в другом городе заместителем директора крупного предприятия. Во, куда хватил. В обще-то, может и в самом деле работал. На вид он какой-то не такой уж потерянный, хотя и одинокий. Белая рубашка, галстук, – ответила Валька.
– А что потом он еще вам говорил?.. – нетерпеливо спросил стоявший возле нее, но посмотрел почему-то не на Вальку, а на своего сидящего напротив товарища.