На грани потопа

Касслер Клайв

Питт на переднем плане усиленно делал вид, будто возится с сетью. Верный кольт, заряженный и на взводе, он спрятал в корзинке под кучей старого тряпья. Джордино, обожающий шумовые эффекты, предпочел иметь под рукой более мощное вооружение и перед вылетом из Вашингтона упросил напарника захватить с собой какую-нибудь крупнокалиберную игрушку из его арсенала в ангаре. Одиннадцатизарядное помповое ружье «Азерма-Бульдог» — то самое, из которого Питт уложил Гавровича, — укрытое под сброшенной рубашкой, лежало на палубе по правую руку итальянца.

Уже

можно было невооруженным глазом рассмотреть китайское патрульное судно. Воздушная подушка, нагнетаемая расположенным в горизонтальной плоскости винтом, вращаемым автономным двигателем, позволяла ему с одинаковой легкостью передвигаться по воде и по суше, не обращая внимания на такие мелкие препятствия, как заросли тростника или кустарника. Корабль приводился в движение двумя мощными авиамоторами, установленными на корме, а управление осуществлялось с помощью системы рычагов, мало чем отличающейся от тренажеров для начинающих пилотов.

— Скоростная штучка, — заметил Питт, не сводя глаз с аппарата, оставляющего в кильватере широкую полосу полегшего тростника и темной воды. — На ровном участке может выдать все пятьдесят миль. Длина двадцать футов. Кабина небольшая, но человек шесть поместится.

— Ровно полдюжины, — подтвердил Джордино, сосчитав толпящихся на носу китайцев, обвешанных автоматическим оружием. — Только ни один из них почему-то не улыбается.

На причал выскочил Ромберг, с разбегу перепрыгнул на палубу и энергично встряхнулся, обрызгав Джордино с ног до головы. Итальянец вскочил, ругаясь, но Питт жестом приказал ему вернуться на место и ласково почесал пса за ухом.

— Молодчина, Ромберг, хорошая собачка, — приговаривал он, поглаживая мокрую шерсть. — Сам Шекспир не сумел бы столь эффектно обставить твой выход на сцену.

Патрульное судно остановилось в десяти футах от плавучей хижины. Двигатели продолжали работать на малом ходу, удерживая его на месте. На всех охранниках была уже знакомая по предыдущим встречам униформа. Они действительно не улыбались: их раскосые глаза и скуластые физиономии выглядели на редкость серьезными, если не сказать большего. В любом случае не приходилось сомневаться, что шутить с ними чревато крупными неприятностями.

— Чем вы тут занимаетесь? — отрывисто спросил на безупречном английском средних лет китаец с худым лицом аскета и горящими черными глазами, нездоровый блеск которых выдавал болезненное пристрастие их обладателя к насилию в отношении как себе подобных, так и братьев наших меньших. Голодный взгляд, брошенный на Ромберга, свидетельствовал также об определенных кулинарных пристрастиях. Судя по нашивкам и фуражке с кокардой, он был старшим на борту амфибии.

— Развлекаемся, — буркнул Питт. — Рыбку ловим, пиво пьем. Вам-то что за дело?

— Это частная собственность «Шэнь Цинь маритайм лтд», — холодно произнес командир. — Здесь запрещено останавливаться.

— А мне доподлинно известно, — прищурился Питт, — что затон Хукера и земля вокруг принадлежат нефтяной компании «Чероки».

На

самом деле он этого не знал, но уловка сработала: китаец о чем-то переговорил с подчиненными, потом снова повернулся к Питту и объявил:

— Мы должны подняться на борт и осмотреть ваше судно.

Питт напрягся, рука его непроизвольно потянулась к корзинке с кольтом. В отличие от напарника, итальянец сразу раскусил, что старший патруля элементарно блефует, и среагировал незамедлительно.

— Никакого такого права не имеете! — возмущенно завопил он. — Только попробуйте, только суньтесь, пикнуть не успеете, как здесь объявится шериф со своими помощниками! Лучше проваливайте подобру-поздорову, пока мы подмогу не вызвали.

— У вас есть на борту радио или мобильный телефон? — насторожился командир, окидывая цепким взглядом испещренную царапинами краску на бортах плавучей хижины и непритязательное одеяние ее обитателей.

— Ракетница у нас есть, вот чего, — проворчал итальянец. — Щас как пульну пару красных в небо, шериф живо примчится. Он мне свояк, а ему — братишка троюродный, — кивнул он на Питта.

Глаза китайца сузились до тонких щелочек.

— Я нахожу ваше заявление неправдоподобным, — сообщил он после короткого раздумья. — Мы поднимаемся на борт.

— Демонстрация маниакального игнорирования интеллектуально безупречного концептуального выражения статус-кво одной из конфликтующих сторон ни к чему хорошему не приведет, — предупредил Питт, скорбно покачав головой.

— Что? — очумело вытаращился на него китаец. — Что вы сказали?

— Ничего! — отрезал Питт. — Катитесь отседова и оставьте нас в покое.

Снова посовещавшись с командой, старший вытянул руку, указывая пальцем на Питта, и официальным тоном произнес:

— Предупреждаю вас в первый и последний раз. Нарушать границы владений «Шэнь Цинь маритайм лтд» строго запрещается. Вся ответственность за последствия падет на голову самих нарушителей.

— Да кому они на хрен сдались, ваши долбаные владения?! — презрительно фыркнул Джордино. — Затон раскопали, дичь распугали, рыбу поморили... Одни лягушки остались, только их вы сами жрите, а мы как-нибудь обойдемся!

Надменно отвернувшись и игнорируя разразившегося яростным лаем Ромберга, китаец отдал приказ рулевому. Первые крупные капля дождя упали на палубу и крышу плавучей хижины. Амфибия, наращивая обороты, развернулась на месте и двинулась в обратном направлении. Минуту спустя ее корма скрылась за сплошной завесой хлынувшего как из ведра ливня. Джордино задрал ноги выше головы, подставив под тугие дождевые струи пятки.

— Будем считать, что представление прошло удачно и закончилось заслуженной бурей оваций, — прокомментировал он столкновение с китайским патрулем, едва не завершившееся кровопролитием. — Я только одного не усек, какого дьявола ты вздумал умничать? Ладно косоглазый, так ведь и я тоже не врубился, чего ты там наплел насчет концептуально предвзятых интеллектуалов!