На границе времени
Шрифт:
– Но вы же лучший! – Олрид вскинул руки. – Лучший врач в округе, если не в королевстве. Как можно быть таким равнодушным!
Феатур молчал и снова ответил не сразу:
– Не лучший. Худший. Худший средь еще более убогих. Ты читал работы Тормида?
Олрид немного остыл. Задумался.
– А кто это? – неуверенно спросил парнишка.
– Жертва обстоятельств, гнусный еретик и просто отчаянный искатель правды. Это не важно. Важно, что история нашего мира видала и лучшие времена, но сейчас в упадке. Уже никто не помнит почему. И все считают это нормальным. Я – нет. Вот и весь рассказ. Так как? Все еще хочешь стать лекарем?
– …Да, –
– Не к чему. – Феатур снова вернулся к своему делу. – Я ей уже говорил, что засохшие рубцы стоит оставить в покое. И дал тебе все нужное. Ты же передал травы?
Олрид кивнул, но на всякий случай еще и сказал:
– Да. Просто…
– Просто стоит привыкать. Скоро в твоей жизни появиться много таких людей. Медленно, но верно я буду передавать тебе свою работу. От простого. Тем более, будет печально, если ты быстро помрешь. Мне не страшна болезнь. Не так страшна, как тебе.
Запись 3
Обучение Олрида все продолжалось. Паренек даже забыл, сколько времени прошло, пока живет у мастера. Он уже почти привык к своему странному учителю. И дело было не только в своеобразной внешности. Феатур и поведением иногда вызывал подозрения. Вечно задерживается допоздна, все время что-то протирает и прячет в коробке. И это не считая запрещенных книг, которые он любит хранить в спальне. Сам Олрид стал как-то равнодушен к длинным, чуть лохматым ушам, хвосту и когтям своего наставника. Если в монастыре, где он проходил обучение, были в основном люди, подобные ему – асири, – то за последнее время смог увидеть разнорасовых существ. Так что такое расхождение во внешности его уже не смущало.
Но, так или иначе, мастер свое слово держал. Он доверял Олриду часть своих пациентов. В каких-то случаях просто наблюдал со стороны, иногда давая советы или поправляя еще глупого ученика, когда вообще не следил. Всеми сложными больными Феатур занимался сам. В свободное время Олрид был вынужден изучать дополнительные книги, которые хранил мастер. Так что чувство усталости и сонливости стало почти родным, сопровождая ученика изо дня в день.
Сам мастер ушел еще утром к барину. Просить средства на новые перевязки и что-то там еще – Феатур не разъяснил все своему подмастерью. Любит он иногда о чем-то умалчивать. Несущественном и не касающемся их основной работы, но как же это раздражало Олрида.
Зато в этот раз было много раненных солдат. Именно ими и был занят подмастерье лекаря. Промывая раны, накладывая обесцвеченную, чистую ткань, лишь иногда берясь за иглу и сшивая края. Как и сейчас Олриду приходилось соединять края рваной раны. Повезло ему в том, что солдат не сильно дергался и терпел. В противном случае все было намного хуже. А боли терпеть приходилось много – крупная игла, которая легко умещалась в пальцах, но крайне проблематичная в деликатной работе. Мельче просто не было. Мастер и так у себя хранил практически все самое лучшее, что могло позволить нынешнее развитие. Как говорил сам Феатур – лучше, только в Эльвасе.
Покончив с самой раной, Олрид устало протер лоб. Он взглянул на свои руки. Все пальцы в крови. Это уже обычное зрелище. Вымыв их в ведерке, взял приготовленный ранее лоскут ткани. Этот был пропитан в специальной жиже, столь сильно пахнущей травами, дожидавшийся своей очереди. Положив лоскут, Олрид поверх него обмотал раненого уже обычным куском ткани.
Теперь с еще одним покончено. Олрид выпрямился и осмотрелся. Оказывается, пока он занимался этим, другой солдат не удержался и стал изучать вещи наставника.
– Я же просил ничего не трогать, – Олрид прихватил ведерко и миску с жижей.
Солдат обернулся:
– Так я ничего и не трогаю. Только смотрю. Вот скажи, что Феат тут хранит? Зачем все эти колбочки, стеклышки, еще странные железки… Выглядят они несколько зловеще. Не знай я мастера, решил бы что тут живет палач. И тот ящик внизу, под столом. Зачем он?
Олрид поставил ведро и миску рядом с солдатом.
– Затем, что так надо, – парнишка отошел, чтобы взять новые бинты.
Олрид слышал, как за его спиной солдат вздохнул. Вернувшись обратно, начал осмотр. В целом ничего серьезного – несколько порезов и не особо кровоточили. Но обработать надо. При осмотре Олрид заметил уродливый шрам на шее, который тянулся по шее от подбородка до ключицы.
– Да-а уж… Вот что бывает, когда живешь с нелюдимым вархадом безвылазно. А ведь когда приехал в город казался добрее.
Олрид на миг замер:
– А мы…
– Виделись, – подтвердил догадку солдат. – Вальтазар. Командующий отрядами и один из подручных командующего. Или проще: помощник командира, полусотник. Короткая же у тебя память.
Олрид прихватил еще ведерко с раствором. Выловил оттуда лоскут ткани и принялся протирать раны.
– Просто без доспехов я тебя не узнал, – пояснил паренек.
– Вот как, – назвавший себя Вальтазаром на миг сжался, но обнаружив, что раствор никак не проявляет себя, расслабился. – Что это вообще такое? Оно так странно пахнет. Тс-с. Нет, все же жжется.
– Мастер сказал: надо обработать. Значит, надо. Я уже почти закончил, подожди еще немного, – покончив с обработкой, Олрид принялся перематывать пострадавшую руку. Только что делать с новым шрамом на лице он пока не знал. – Что вообще произошло?
Вообще этот Вальтазар, несмотря на диковинное имя, внешне мало чем отличался от любого другого марохта, особенно живущих южнее. Немного смуглая кожа, русые волосы. Нет рогов, хвостов, когтей или клыков, все в приделах нормы асири.
– Ну-у, я же тебе говорил про шмаудов. Так вот вчера часть таких пробралась в город. Правда не одна, там еще какая-то нежить была. Пришлось с ними разбираться. Снова. Обычное дело.
Олрид взял нож и отрезал ненужный кусок ткани. Закрепил его, после чего обратился к солдату:
– Так. Если я сейчас наложу перевязку на лицо, говорить тебе будет трудно. Можешь мне рассказать о моем учителе?
Солдат сначала глянул на Олрида с недоумением, потом задумался.
– …Что я могу сказать, – неспешно начал он, – ну, вархад. Приехал к нам несколько лет назад. Имел дела с каким-то орденом. Но о его личной жизни мне ничего не известно. Кто-то, правда, говорил, мол, его подруга то ли его бросила, то ли умерла… Но это слухи. Про него любят слухи пускать. Вот, к примеру, знаешь, что говорят? Говорят, он у себя в доме хранит запрещенную книгу. Где всякое колдовство записано. А еще, будто он бродит по ночам и выискивает что-то. По всему городу. Около ворот кладбища с захоронениями, урнами и склепами. Одни говорят, что он из Канбрана приехал, другие – что тут всегда был.