На гребне волны
Шрифт:
Вот и что с такими делать было? Чай без вины виноватые. И они понимали, что в родных краях им ничего хорошего не светит. Вот и приходилось, подождав, пока наберётся побольше, тащить этих знойных испанских красоток к нам, на Русь. Предварительно, конечно, разъяснив, что там им есть место лишь в том случае, если те не будут махать своим христианством. Впрочем, последнее, к моей лично радости, не вызвало никаких хлопот. Мало-мальски упертые никуда деваться из земель испанских и не собирались, предпочитая оказаться в тех же монастырях. Остальные же, после освобождения от мавров и видя хорошее к себе отношение, изъявляли готовность учить новую речь, менять веру и всё в этом духе. Так что на просторах Руси появились новые очень симпатичные и необычные девушки и женщины. Учитывая же то, что новое и красивое всегда притягивает… Результат очевиден.
Чем отличалось их положение сравнительно с тем, в котором они находились в халифате? Для начала, они были свободными, вольными в собственной судьбе. Во-вторых, отношение к женщинам в мусульманских землях с самого начала было… чем-то омерзительным, да и в моё родное время не шибко изменилось. Говорящая вещь, нечистая и множество других схожих определений. Женщину можно было убить, подарить или продать на базаре, как мешок орехов. Продать дочь в гарем – это и в XXI веке явление совершенно естественное на том же севере Африки, во всяких там «арабостанах». На Руси же даже те, кто оказались не единственной женой, могли не только быть уверены в нормальном, человеческом к себе отношении. В их власти было просто взять и уйти от мужа. Расторжение брака мог устроить любой жрец любого храма, если только имелись хотя бы мало-мальски пристойные основания. Так что… разница, я думаю, очевидна.
Ну да не в этом дело. Освобождением рабов и наложниц из мавританских земель мы создали себе репутацию, которая работала на нас. Хорошо так работала, показательно. Местным не приходилось объяснять, кто мы такие, откуда взялись и с какой целью тут появились. Они за несколько лет и так всё успели узнать. Равно как и иметь уверенность в том, что войско пришельцев с севера по дороге не будет чинить никаких безобразий, а за всё взятое расплатится звонкой монетой.
Хихон и его окрестности были… переполнены. Пятнадцать тысяч сошедшего на берег войска плюс сколько-то оставались на кораблях. Огромное число. Хорошо хоть Бермудо II Леонский заблаговременно позаботился, незадолго до нашего прибытия доставив в Хихон провиант, повозки и некоторое количество так необходимых нам для перевозки доставленных грузов и артиллерии лошадей. Вот сейчас и происходил процесс подготовки к маршу сначала на Леон, а потом… Потом видно будет, куда именно наше войско продолжит своё движение и когда оно это сделает.
Все суетятся, все заняты либо своим непосредственным делом как Лютобор, Оттар, Всеволод, либо просто так, наблюдают забавы ради наподобие Софьи с Еленой да Магнуса. Впрочем, насчёт последнего заранее ничего не скажешь, этот может даже прикидываясь праздным и ленивым наблюдателем заниматься каким-то важным делом. Только вот смысл оного станет понятен лишь несколько позже, да и то, когда этот хитрец сам поведать соизволит.
О, Одинец. Глава личной моей охраны, уже свирепствует по полной. Он не только выставил оцепление вокруг моей персоны, но ещё и начал частым бреднем просеивать людей поблизости. И уже кого-то прихватил, судя по всему. Тихо так, незаметно для большинства людей, но для понимающего взгляда всё как на ладони. Любопытно! Жестом подзываю верного главу хирдманов охраны и спрашиваю:
– Кого прихватил, Одинец? Просто зевак, излишне любопытных, или же кого поинтереснее?
– У нескольких лица не местные, на мавров похожи. Да совались ближе, чем оно следует. Другие что-то на покрытых углем дощечках черкали непонятное или проскользнуть пытались к драккарам. Один деньги сунуть пробовал… Попытаем - узнаем.
– Зашныряли, - процедил Гуннар, а лицо его заострилось, стало хищным, предвкушающим. – Несколько моих людей тут, в Хихоне, крутились. Из числа тех хирдманов, которые в набегах участвовали. Многих на заметку взяли, но ничего сами не творили. Приказа не было. А теперь… теперь можно!
– Больше того – нужно, - подтвердил я. – Нам не надобно, чтобы аль-Мансур узнал не просто о высадке войска, но и о числе, и о вооружении. Обойдется!
Бешеный лишь радостно оскалился, наверняка только и ждёт того момента, когда к нему поступят сведения, полученные от тех, кого прихватили люди Одинца. Да и сам наверняка своих головорезов послал в Хихон. Зачем? Да чтобы те аккуратненько так изъяли из обращения тех, кто вызвал подозрения раньше, во время предыдущих заходов в этот порт наших кораблей. А что потом? Потом большая часть драккаров отправится вдоль побережья Кордовского Халифата, сея огонь, смерть и разрушение. Ну а меньшая, включая все прусские корабли, останется в Хихоне, который на долгое время станет нашей тут основной базой. Их будет достаточно, чтобы шугануть корабли аль-Мансура, коли таковые появятся. Ну и несколько отправятся обратно – уведомить оставшихся в родных краях о том, что у нас всё вполне благополучно. Для голубиной почты… совсем далеко, особенно учитывая ба-альшие пространства, которые нам далеко не дружественны.
***
Май (травень), 997 год, столица королевства Леон.
Хорошо, когда в дороге не происходит ничего незапланированного! Поэтому, когда мы благополучно добрались из пункта А в пункт Б, то есть из Хихона в Леон, я был почти что счастлив. Всё-таки определённые опасения по поводу разного рода подстроенных маврами пакостей присутствовали. Особенно учитывая тот факт, что взятые бдительными хирдманами Одинца и людьми из Тайной Стражи Гуннара в Хихоне много чего порассказали. И да, просто любопытных среди оных практически не было. Те же, которые попали под раздачу, им ничего не грозило, помимо нецензурного напутствия, пинка под зад и пожелания больше не проявлять ненужное и вредное для здоровья любопытство.
Что до тех, кого прихватили заслуженно… О, эти красавцы если чего и заслуживали, так исключительно острую сталь в жизненно важные места организма. И это в лучшем случае. Вообще же меня откровенно поражало – до сих пор, а ведь я в этом времени поболее десятка лет – откровенно раздолбайское отношение многих правителей к такому явлению как шпионы всех мастей и рангов. Далеко не всех, но многих. И Бермудо II Леонский был, к огромному сожалению, из разряда последних.
Сама столица была… не в лучшем состоянии. Даже беглый взгляд подмечал следы от осад города снаружи и полного его разорения изнутри. Нет, столицу, само собой. восстанавливали и весьма активно – ибо какой король захочет находиться пусть и во дворце, но посреди пепелища – но для полного восстановления требовались долгие годы. И главное – тут необходима какая-никакая, но уверенность в завтрашнем дне. С маврами же под боком об уверенности можно было только мечтать.
– Плохая защита стен, - заметил Оттар ещё тогда, когда смог как следует разглядеть стены Леона. – Сами стены хороши, но…
– Мало метательных машин и другого, для отражения приступа полезного, - вторил ему Всеволод. – Понимаю, что «греческого огня» у них нет, но что мешает побольше простых котлов со смолой и маслом? Не просто так, а чтобы кипящая или горящая жидкость из проведённых желобов выливалась.
– Вот их местные «хазары» и бьют,- припечатал Лютобор, презрительно фыркнув. – Ещё предателей у них много!
Вот что тут скажешь? Несколькими словами и по защите города потоптались подкованными сапогами, и про одну из главных бед этих мест упомянули. Возразить же тут просто нечего, потому как сказана правда и ничего помимо неё.
Нас встречали. Сам король Бермудо II с избранными придворными и покорными ему леонскими графами выехал за пределы городских стен, тем самым показывая как минимум то, что считает конунга Руси равным себе. Максимально допустимое уважение без риска предстать перед собственным народом слабым и зависимым. Лично я это оценил, равно как Магнус, Гуннар и хитрые сестрички. Насчёт других уже не был уверен.