На исходе последнего часа
Шрифт:
– Ничего, получится. Здесь поверни направо.
– А светофор? – Руки и ноги слушались плохо, я лихорадочно вертел головой, стараясь видеть всю дорогу сразу.
– Плевать на светофор.
За поворотом я чуть не налетел на какого-то мужика. Тот еле успел выпорхнуть из-под машины. Что-то закричал нам вслед, но Принц даже не обратил на него внимания.
– Ну ладно, хватит для первого раза, а то в обморок упадешь от счастья, – сказал он, и я остановил машину. – Дай и мне немножко порулить.
Дальше мы понеслись по дороге в
– Я свою первую машину в двадцать три года поимел, – сказал он, улыбнувшись. – Старенькую «Волгу», двадцать первую. От радости до потолка три дня прыгал. До сих пор помню.
– А сколько вам сейчас? – спросил я.
– Мне-то. – Он засмеялся. – Мужчина в полном расцвете сил. А что?
– Ничего. – Я пожал плечами. – Просто интересно, сколько мне еще нужно прожить, чтобы поиметь такой дом, как у вас, ну и все остальное.
– У-у, – он покачал головой. – Это как получится. Большинство людей до конца жизни и сотой доли заработать не могут. Есть, правда, некоторые, которые больше имеют, и гораздо раньше, но они долго не живут, как правило.
– А вы?
– А что – я? – Он вздохнул. – Я в твоем возрасте тоже голый и босый по улицам бегал. Это только потом встретил одного человека, земля ему пусть будет пухом, научил меня, как жить.
– А вы меня научить хотите?
– Конечно! – Он засмеялся. – Нужно же кому-нибудь опыт передавать, а то жалко, если просто так пропадет. Не хотелось бы, чтобы все, что я своими собственными руками… и вдруг досталось потом какому-нибудь…
– А почему я?
– Э-э, брат… – Он покачал головой. – Не тот вопрос. Ты должен был спросить, где ж я раньше был. Нужно, сынок, быть уверенней в себе. Как считаешь?
Я пожал плечами.
– То-то. И запомни – если поставить перед собой четкую задачу, то всегда добьешься. Разница только в том, сколько усилий ты готов к этому приложить. Большинство не выдерживает. Вот ты чего бы хотел в данный момент?
Мне почему-то сразу вспомнилась Светка, ее кружевной черный бюстгальтер в разрезе блузки.
– Не знаю. – Я покраснел.
– Вот видишь. – Он улыбнулся. – Это тоже проблема. Нужно всегда знать, чего хочешь. А то, как обезьяна, дергаешься в разные стороны, ко всему сразу руку тянешь.
– А вы чего хотите? – поинтересовался я.
– Я? – Принц вздохнул. – О-о, я такого хочу…
– Что, самолет?
– Бери выше. – Он засмеялся. – Самолет у меня уже есть.
– Корабль?
– Выше. – Он хитро посмотрел на меня. – И корабль есть. Но это не цель.
– А что тогда – цель?
– Королевство, – просто ответил он. – Хочу свое королевство.
– В смысле? – не понял я.
– В прямом, – сказал он серьезно. – И оно у меня будет. Тогда я буду уже не принц. Тогда я буду король. Ну, может быть, не король, президент, но страна у меня своя будет. А ты станешь в ней…
Но договорить
– Твою мать… – Принц слишком резко затормозил и суетливо полез в карман за документами. Нашел, поспешно выскочил из машины и побежал к гаишнику. – Что случилось, начальник? – еще издали улыбался он.
– Нарушаем. – Лейтенант взял у него права и принялся изучать. – Вот, Эдуард Николаевич, – прочитал он в правах, – скорость превысили маленько, поворот не включили.
– Да мы тут с сынишкой. – Принц заискивающе улыбнулся. – Вы нас простите, а…
– И техосмотр не прошли. – Мент вздохнул и открыл планшет. – Придется номера снимать – и на штрафплощадку.
– Ну зачем номера? Зачем штрафплощадка? – залепетал Принц. – Может, можно как-нибудь по-другому все решить?
Я смотрел на него и не верил своим глазам. Не может быть, чтобы этот человек, который только что тут про свое королевство распинался, и так с каким-то ментом разговаривает.
– Не-ет, по-другому нельзя. – Мент вздохнул. – Снимайте номера.
– Ну может, как-нибудь договоримся? – спросил Принц, заглядывая ему в глаза.
Мент отвернулся от Эдуарда Николаевича и пошел к своей тачке. Принц засеменил следом.
О чем они там говорили – не знаю.
Короче, вернулся он минуты через три. Сел за руль, как будто ничего не случилось, и завел мотор.
– Ну так вот, по поводу моей страны…
– Эдуард Николаевич, я вас попросить хотел, – перебил я вдруг, стараясь не смотреть ему в глаза. – Насчет этой служанки вашей, Светы. Не надо ее увольнять, ладно?
– Хорошо, – тихо сказал он и замолчал.
ДЕСЯТЬ ГИЛЬЗ
Турецкий прилетел из Сочи в Москву на следующее утро, после получения заключения экспертизы о спортивном порохе. Грязнов отправился раньше, но – поездом, «если ты не возражаешь, Саня».
Майор Трофимов заметно поправлялся и снова находился в отличном расположении духа: ведь совершенно очевидно, что дело катится в финишу. Вэлла вообще уже была на ногах, но с ней Турецкий предпочел не прощаться, чтобы не забивать себе голову ненужными рефлексиями по поводу… да по самым разным поводам.
Не заезжая домой, прямо из прокуратуры Турецкий отправился в Мытищи, на стрелковую базу олимпийской сборной. Перед тем он успел лишь накоротке поговорить со старым, матерым специалистом из отдела баллистики НИИ судебных экспертиз да забрать специально приготовленные для розыска фотографии Вячеслава Полякова. Специалист сказал лишь, что сам экспериментальный порох «Гамильтон» в глаза никогда не видел, но краем уха слышать про эту новинку приходилось. Эта штуковина отличается тем, что, во-первых, очень дорогая, а во-вторых, используется, как правило, для стрельбы на больших расстояниях. Калибр пули в таком случае составляет не больше семи миллиметров.