На корабле полдень
Шрифт:
– Будешь, стало быть, знакомиться с девчонками и лепить их фигурки, – ехидно хмыкнул Княжин.
При последних словах Княжина кофейные чашки на столике легонько подпрыгнули, словно некто наподдал коленом снизу по столешнице. Вслед за тем, звеня и подрагивая, поползли к краю столовые приборы.
– Землетрясение?
– Скорее уж джипсотрясение, – ухмыльнулся проницательный Дофинов.
– Похоже, – сказал я, – Данкан Тес со своими умельцами дорылся таки до астероида... Астероиды у джипсов, – я обращался к Паку, Лобановскому
– Да знаем мы! – Обиженно воскликнул Пак. – На политзанятия ходим!
– А не накидают джипсы там, под землей, в туннелях, братьям нашим меньшим? – Спросил Лобановский.
– В принципе могут, – пожал плечами Дофинов. (Я лично так не считал; у меня джипсы ассоциировались только со смертельной опасностью в воздушно-космическом бою, а в подземном царстве, как мне казалось, джипс человеку не страшен.)
– Парни ведь неплохие эти американцы, – продолжал сердобольный Лобановский. – Согласились на такую опасную миссию... А ведь не обязаны были!
– Они там в Америке вообще безрассудны, как демоны. И жизнью, считай, не дорожат, – сказал Княжин. – Плюс эта их нездоровая набожность.
– Не знаю, – поспешил закрыть скользкую дискуссию я. – Лично мне в Америке бывать не доводилось. Судить мне трудно... Зато точно могу сказать, что ягну уже засекли эти сейсмические волны и всполошились. Поэтому если мы сейчас же не разойдемся по машинам, к нам на утренний кофе наверняка завернет пара голодных комтуров.
– Чур меня! – Пак широко перекрестился.
Впервые за трое суток мы поднимались на борт своих истребителей штатно, без спешки.
Техники возложили на нас наши доспехи – новейшие скафандры "Гранит-3" .
Едва слышно жужжащие сервоприводы вознесли нас в кабины.
Что-то бормоча под нос про страшный сон, который наяву, старшина Переплетов заменил нам на левом внутреннем подкрыльевом держателе контейнер активных помех "Мелодия" лишним блоком ракет средней дальности "Гюрза-УТТХ".
Мысленно я похвалил его за прозорливость.
Идя на бой с ягну, можешь быть уверен, что даже сотня ракет на борту – это не перебор.
С радара позиционного района ПКО передали, что замечена групповая цель по азимуту 280.
Выражаясь русским языком, враг коварно приближался с запада.
Почему коварно? Потому что приближался.
Мы взлетели.
Воздушную обстановку на Глаголе никогда не назовешь простой. Но здесь, вблизи от аномального Котла, да еще и над циклопической шахтой, уходящей в недра планеты (каковую шахту вместе с разлитым по поверхности эсмеральдитом-4 можно считать еще одной аномалией!), обстановка обещала быть головоломно сложной.
– Эскадрилья, внимание! – Скомандовал я. – Везде ходим вместе, плотным строем! Ни при каких условиях не выкатываемся за дивизион "Кистеней", развернутый на западном фасе оборонительного района! После залпового пуска ракет "Гюрза" рассыпаемся и индивидуально отходим в точку 5
– А если эфир забьют? – Спросил Княжин.
– Тогда ориентируйтесь на меня визуально. Машу крыльями – значит снова готовим залповый пуск ракет. Делаю бочку – значит снова рассыпаемся. Если на горку пойду – собираемся строем.
– А "Хагены" будут? – Спросил Пак, опасливо озираясь по сторонам.
– Комкрыла обещал. И не только "Хагены". Но увязывать свои действия с другими эскадрильями мы сейчас не будем. Перед нами четко поставленная боевая задача: не допустить поражения Лиловой Башни СВКН противника.
Неожиданно попросил слова Цапко, мой друг бесценный и к пустой болтовне не склонный.
– Саша, а можно откровенный вопрос не для протокола? – Спросил он.
– Можно. Насчет протокола это ты, конечно, загнул... Потому что протокол у нас, как ты знаешь, автоматом ведется... В общем, спрашивай.
– Скажи, Саша, а на кой ляд нам вообще этот Глагол? Вот ты там, возле аквариума, что-то важное читал-читал... О чем-то думал, сопел... И что вычитал? Что понял?
Я не спешил отвечать, хотел дать Цапко выговориться. Он продолжал:
– ...Вот, казалось бы, хотят ягну Глагол взорвать – так и флаг им в руки! Зачем всю эту кашу заваривать? Зачем отправлять американцев в шахте ковыряться? Зачем джипсов будить, когда они нам так сильно спящими нравятся? Зачем устраивать такие сложные игры? Мало, что ли, планет в нашей Галактике? Одним Глаголом больше, одним меньше... И не говори мне, что у него такое расположение стратегически распрекрасное! Обычное расположение, я же не слепой. В таком случае, ради чего все это? Скажи мне, что тут месторождения люксогена, что здесь алмазы россыпями... Что здесь люди мирные живут целыми городами... Ну хотя бы что-нибудь, скажи, Саня!
– Сережа, так не в том дело, что мы Глагол спасаем, – ответил я, сделав ударение на слове "Глагол". – Просто здесь в точности повторяется та же коллизия, что и в системе Макран. Ягну хотят при помощи Глагола поджечь звезду Шиватир, чтобы она вспыхнула сверхновой. Если это случится – все мы погибнем.
– Не верю, – с убежденностью сказал Цапко. – То есть верю, что хотят поджечь. Не верю, что для нас выхода нет. Мы можем войти в контакт с ягну и попросить выхода из системы. Они отключают Х-блокаду буквально на полчаса, мы улетаем – и конец войне. Но нет! Наши держатся за Глагол всеми конечностями...
С минуту я думал что сказать другу Сереге, взволнованному до чрезвычайности.
Смекал.
Разные варианты перебирал. Про аномалии. Про Кешу Растова. Про "точки Казимира". Про пользу для науки.
А в итоге сказал что-то совсем неброское:
– Серега, не знаю я, зачем России Глагол... Но он, черт возьми, России нужен! Наверное, будет наша Россия этим глаголом жечь, извини за каламбур... В общем, ответа у меня нет, но чувствую я: командование всё решило верно.
– Понятненько, – холодно процедил Серега.