На корабле полдень
Шрифт:
Скажу еще пару слов про эту самую Лиловую Башню.
По меркам любой давно и надежно колонизованной планеты, будь то Грозный или Вэртрагна, Лиловая Башня была сооружением заурядным. Но здесь, среди нетронутых аномальных пустынь и девственных каньонов, она производила неожиданно мощное впечатление.
Двести метров белого монолита почти без окон, без каких бы то ни было балкончиков или архитектурных излишеств. Только внизу — изящный портик входа, который стерегут две статуи — крылатые быки шеду. А наверху — массивное
— Сразу видно, заотары строили. Я их этот минимализм различаю на раз. И на дахмы похоже… В которых они мертвых хоронят, — принялся умничать Пак, не иначе как от голода.
— Кстати, а почему башня называется Лиловая, когда она по цвету белая? — спросил Лобановский.
— Понятия не имею, честно говоря… Может, в последних лучах заката элегически лиловеет?
Вот уж что меня не беспокоило, так это цвет сооружения.
А беспокоили меня Три Действительно Важных Вопроса.
Первый Действительно Важный Вопрос (далее ДВВ-1): а что, правда там, в Башне, сидят интересующие нас офицеры генштаба? Эти Затонские-Епифановы?
А что если Мебарагеси ошибся? Был под кайфом? Я же сам читал в одной из Таниных книжек, что эти восхищенные лопают какую-то галлюциногенную плесень чтобы получить свое «видение»! Может, из этой плесени их желтые дневные пирожки и лепят?
Второй ДВВ: если упомянутые восхищенным «плохие люди» действительно находятся в Лиловой Башне вместе с интересующими нас офицерами генштаба, то какими силами они располагают?
А что если у них припрятаны переносные зенитно-ракетных комплексы?
А если, допустим, у них даже нет никаких зениток, но они попросту полны решимости перестрелять нас, когда мы совершим посадку и покинем истребители, из обычных пулеметов?
Из всего этого вытекал Третий ДВВ: Так как же именно, черт побери, действовать?
Идти на посадку?
Кружить и высматривать?
Попытаться связаться с диспетчером Лиловой Башни, или кто там у этих «плохих людей» вместо диспетчера?
Мои командирские размышления прервал Цапко.
— Саша, внимание, калоша вон стоит, видишь?
— Калоша?
— Кустарная поделка из куска нашего вертолета и нагнетателей от шахтной системы вентиляции. Возле входа в башню…
Я глянул в направлении, указанном Цапко, и действительно увидел техномутанта. Раньше такие штуки любили показывать в синема про затерянных в космосе звездопроходцев. Которые, будучи отрезаны от своих немногими, но столь плохо проходимыми в те годы парсеками, кроили себе последнюю рабочую колымагу, какой-нибудь там болотоход или вулканоезд, из остатков былого великолепия.
— Да, вижу… Думаю, эту штуку и упоминал мой инопланетный друг Ме, когда говорил о странном летательном аппарате, на котором улепетнули грубые люди…
Тут в разговор вступил рассудительный
— Разумно предположить, что численность незаконного вооруженного формирования, которое нам противостоит, лимитировано вместимостью этого аппарата.
— Ваши слова да Богу в уши, — сказал я, между делом разминая затекшие плечи. — Но даже если боевиков всего десяток, и среди них есть двое со всережимными винтовками, крови они могут нам попортить много…
— И что же делать? Вы решили? — Призвал меня к ответу строгий Дофинов.
— Правильней всего было бы вызвать сюда тот клонский спецназ, который сейчас занимается американцами… Да боюсь я, что когда эти звери начнут работать, то зачистят наших генштабистов вместе с их пленителями… Плюс время, конечно.
— Так что же вы решили? — Повторил Дофинов.
«Да что же он так давит! Вот меркуловская выучка! Вцепиться зубами, стиснуть челюсти и держать!» — вздохнул ваш покорный слуга.
Но авторитет комэска обязывал.
— Эскадрилья, слушай приказ! Мы с Лобановским выполняем посадку на наземной площадке за эсмеральдитовым озером. Пак остается барражировать в непосредственной близости от башни, ведя непрерывное наблюдение за мной и Лобановским на земле. Остальные занимают зону ожидания семь километров юго-юго-восток от Башни…
Я хотел убрать ребят хотя бы за пределы дальности огня малокалиберной зенитной артиллерии. Видно ее пока не было — но мало ли…
— Далее. Мы с Лобановским движемся ко входу в башню, размахивая белым флагом. Постараемся вызвать главарей бандформирования на переговоры. Не получится — взлетим и присоединимся к вам… А там уже будем думать: вызывать осназ, или клонский спецназ, или по каналам ГАБ что-то налаживать…
— Богатая программа, — усмехнулся Дофинов.
— Да, кстати. Вы, товарищ Дофинов, остаетесь за старшего, — припечатал я. — И последнее: если по нам откроют огонь, бейте в ответ только по нашему целеуказанию. Не применяйте ничего мощнее, чем «Стилеты» на четверти мощности.
Лифт «Орлана» опустил мое кресло на землю и я покинул его, запоздало жалея о том, что не успел в лихорадке ночного боя с бишопами облачиться в летный скафандр (тот остался лежать в стыковочном шлюзе истребителя).
Пару секунд я постоял неподвижно, ощупывая взглядом местность. Подумал, не следует ли нам с Лобановским помочь друг другу надеть бронескафандры, а также о том, подойдет ли моя майка на роль белого флага-миротворца.
Вдруг Лобановский, страдавший не иначе как дальнозоркостью, воскликнул:
— Вон там, глядите! Кто-то едет! И быстро!
И впрямь, ехали. Как давеча возле «Френдшип Интерстеллар Девелопмент». Они как сговорились все!
По дамбе, рассекавшей эсмеральдитовое озеро на две неравных по величине части, несся массивный мобиль на широких колесах.