На край света за мечтой

Ларк Сара

Хелена очень жалела девушку, но испытывала непередаваемое чувство облегчения, ведь мучитель переключил внимание с нее на другую.

Замечание мистера Следзински по поводу ее бледности Хелена не приняла близко к сердцу, она попыталась больше времени проводить на свежем воздухе. В Новой Зеландии началось лето. Маленькие дети играли в футбол и регби, здесь это был национальный вид спорта. Миранда с подругами возглавляли группы следопытов. Администрация лагеря организовала мальчиков и девочек постарше для работы в огородах, чтобы обеспечить беженцев продуктами питания. Наталия попала в свою среду. Она высевала фасоль, горох и морковь, проводила эксперименты с экзотическими для нее овощами, например с кумарой.

– Сладкий

картофель тут не редкость, – подзадоривала ее Миранда. – Этот вид появился здесь задолго до англичан. Маори привезли его вместе с другими растениями из Полинезии. Но кумара – единственное, прижившееся на здешней почве. Для всех других растений с южных морей тут слишком холодно. Маори из-за этого столкнулись с настоящей проблемой. Чтобы прокормить себя, они вынуждены были охотиться и в последующие столетия уничтожили множество видов животных. Выжженная пожарами почва стала неплодородной. Но это их многому научило. Сейчас они очень бережно относятся к земле, растениям и животным. Теперь, когда собирают урожай, поют каракию – что-то среднее между молитвой и заклинанием, – чтобы, так сказать, извиниться за то, что забирают у земли овощи. Мой отец мог бы вам часами рассказывать об этом… А дети уже кое-что такое даже учат.

Отец Миранды преподавал в университете традиции маори. Он увлекался историей и культурой аборигенов. Миранда так часто говорила о представителях коренного населения, словно это были члены ее семьи. Хелена и другие беженцы пока еще не видели ни одного живого маори. Миранда рассмеялась и указала на небольшую команду регбистов. Игроки скакали по кругу, топали ногами о землю в ритм песни и строили дикие рожи.

– Что это они там делают? – спросила Хелена.

– Они танцуют хаку [9] , – объяснила Миранда. – Раньше таким образом воины пытались запугать врагов перед боем. В группах следопытов мы тоже учим традициям маори. Например, я показывала детям, как разводить огонь и устанавливать верши для ловли рыбы.

9

Хака – ритуальный танец новозеландских маори, во время которого исполнители топают ногами, бьют себя по бедрам и груди и выкрикивают фразы, являющиеся аккомпанементом. (Прим. ред.)

Казалось, в Новой Зеландии колонисты и аборигены жили вместе мирно.

Хелена раньше слышала о других колониях ужасные вещи. Она и Наталия очень хотели бы узнать, как же выглядят местные жители. Наконец Миранда упросила начальство лагеря организовать для детей экскурсию в деревню маори.

– Типичных мараэ [10] мы больше нигде не встретим, – с сожалением промолвила девушка, когда рассказывала детям, что сажают маори. – Мой отец говорит, их практически не осталось. Аборигены теперь подражают пакеха – так называют переселенцев из Европы. Отчасти они это делают добровольно, отчасти их заставляют, вынуждают детей посещать английские школы. Мой отец осуждает это…

10

Мараэ – священное место в дохристианских полинезийских обществах, использовавшееся как в религиозных, так и в общественных целях. В переводе со всех полинезийских языков означает «очищенное, свободное от сорняков, деревьев место». Здесь и далее автор употребляет слово в значении «поселение». (Прим. ред.)

Хелене такие рассказы очень нравились, она была одной из первых, кто внес свое имя в список, когда им предложили экскурсию в Палмерстон, где жило племя рангитане. Девушке пришлось заставить себя поехать. В последнее время ей давалось с трудом все, что раньше она выполняла шутя. Дети должны были сами поддерживать порядок в комнатах. И после занятий в школе, когда

Хелена заканчивала работу по дому и в саду, она нередко уставала. Ни на что другое сил не оставалось. Кроме того, ее все чаще тошнило. Девушка решила непременно обратиться в медпункт после поездки в Палмерстон.

Возможно, ей следует принимать витамины…

Глава 7

Палмерстон, расположенный всего в нескольких милях от Паиячуа, был немного больше. Молодой учитель, сопровождавший детей во время экскурсии к аборигенам, объяснил: первые переселенцы будто бы купили землю у местных, у рангитане.

– Сначала из-за этого разгорались ссоры, потому что непонятно, принадлежала ли земля этому племени или раукава, – добавил он. – К счастью, споры разрешились мирно. Вообще-то в этом регионе крупных стычек не было даже во время войны за землю. И все же здесь теперь почти не осталось маори.

– Большинство потомков племен живут в городах белых людей, а не в своих мараэ, Миранда нам об этом рассказывала, – тяжело вздохнув, промолвила Хелена.

Хотя по пути хорошо построенной дороги почти не было поворотов, девушке стало дурно. Ее снова тошнило, Хелена предполагала, что у нее простуда. Сейчас в их «Маленькой Польше», как говорили в лагере, бушевал грипп. Миранда Биллер стала первой жертвой, поэтому в тот день и не поехала с ними. Наталия тоже не попала на экскурсию. Она не хотела оставлять Катарину одну: у сестры начался кашель и насморк. Мистер Такер, тощий молодой человек, который не смог пойти на фронт из-за болезни сердца, каждый день высказывал по этому поводу многословные сожаления.

– Да, их дома очень красивые, – кивнул он, – или когда-то были такими. Яркие, украшенные резными деталями и статуями богов. В последние годы в упадок приходит все, о чем больше не заботятся люди. В деревнях остались одни старики, молодежь едет в города работать на фабриках. Сегодня мы отправимся в мараэ возле Манавату – реки, в соответствии с названием которой именуется и регион. Поселение расположено неподалеку от Палмерстона. Люди из племени, живущие там, имеют возможность работать в городе, но все же не покидают при этом своих традиционных домов. Они ревностно придерживаются обычаев, чтобы дополнительно заработать немного денег. Они поют и танцуют для экскурсантов, показывают традиционные хака.

Хелена кивнула. Миранда и об этом им рассказывала, особо отмечая, что музыка и танцы тесно связаны с традицией племен.

«Не хватает духовного компонента, так считает мой отец, – объясняла Миранда и смешно хмурилась, пародируя серьезное лицо университетского профессора. – Если раньше проводился обряд павгири, это связывало души гостей с членами племени. Боги и духи усмирялись. Сейчас, когда маори проводят приветственную церемонию, все проходит не столь ярко и естественно. Мой отец считает, что очень нехорошо так пренебрегать духовностью».

Автобус с польскими детьми въехал в красивые резные ворота.

– Фигуры богов, вырезанные на столбах ворот, называются тики, – пояснял мистер Такер. – Это боги-заступники. Они охраняют мараэ.

Деревня была окружена своеобразной изгородью из тростника, которой не помешал бы срочный ремонт. Часть ограды повалилась, а кое-где выломалась. Она бы точно не спасла от врагов. Хотя по этому племени нельзя было сказать, что у него есть враги, да и красть здесь особо нечего. Напротив ворот Хелена заметила большое, тоже украшенное резными элементами здание с выступающим фронтоном. Когда-то оно выглядело весьма привлекательно. Остальные постройки в деревне были примитивными деревянными хижинами с верандами и ставнями, напоминающими дома в Паиячуа, только более ухоженные. При взгляде на это мараэ складывалось впечатление, что местные жители подражают архитектуре белых людей, не зная на самом деле, как поддерживать здания в приличном состоянии. Между домами играли дети, пожилые люди вынесли на улицу стулья, словно им неприятно было проводить день в четырех стенах. Мебель выглядела жалкой, одежда стариков и детей – убогой.