На краю бездны
Шрифт:
Штурм начался неожиданно, никакого сигнала не было вообще – противник явно мог слушать частоту, и если даже у него нет приставки ЗАС, любой всплеск активности в радиоэфире отследить довольно легко. Просто ночь – а была уже кромешная, темная ночь – внезапно расчертили трассы автоматических пушек, и это стало сигналом к началу операции.
– С Богом! – прозвучало в наушниках у всех, это были слова пилота.
И сразу стало как-то легче. С Богом – с этими словами русские солдаты не первую сотню лет шли на войну и на смерть. И какая разница, что в руках – шашка
Вертолеты рванулись вперед, небольшой квартал, словно вырванный из какого-то современного города и перенесенный волей Аллаха в безжизненные пустынные места Персии, оказался в перекрестье огненных трасс, но трассы летели не только в одну сторону, но и в другую.
Вертолетам предстояло преодолеть десять километров, в то время как грузовикам – только четыре, – и поэтому пилоты отлично увидели то, что произошло внизу. Чтобы не потерять ориентацию, они шли параллельно трассе, и как раз там, когда они настигли идущую без огней колонну грузовиков, просверкнуло, грохнуло, и оба вертолета подбросило вверх ударом невидимого кулака, затрясло. Двигатели взвыли, летчики старались удержать машины в воздухе, преодолеть этот последний проклятый километр.
– Утечка в гидравлике! – заорал второй пилот, в то время как первый пытался совладать с педалями. Приборная панель вспыхнула желтым, а в нескольких местах и красным.
– Шунтируй!
Второй пилот уже делал это, но видел, что дело дрянь.
– У меня педали здорово трясутся!
– Что-то не то с хвостовым ротором!
Вторая машина чувствовала себя не лучше – взрыв ударил и по ней, за нею тянулся дымный след, невидимый в темноте.
– Готовимся к аварийной!
– Держи!
– Десанту готовиться к экстренной!
Бортстрелок, который должен был управлять установкой «Коршун», бросил ее, все равно смысла в ней уже нет, на четвереньках, потому что трясло, кинулся на свое место, чтобы успеть пристегнуться. Аппарель была в нижнем положении, и десант с ужасом смотрел на то, что произошло. Кто-то отлично просчитал возможные планы штурмующих и заложил взрывчатку под дорогу гораздо дальше от комплекса, чем это предполагали. Судя по силе взрыва, из наземной группы вообще могло не остаться в живых никого.
Навстречу вертолетам летели трассеры, подавить все огневые установки не удавалось. Вертолет уже разворачивало – отказывал хвостовой ротор.
– Держитесь!
Вертолет снижался с шумом и тряской. Надрывалась криком рация, но до нее никому не было дела…
Тяжелая машина плюхнулась, с шумом, грохотом, подняв тучу пыли и песка, проехала немного по жесткой песочно-соляной корке и ткнулась носом в крайний ангар, пробив по пути декоративный забор. Этот ангар на какое-то время прикрыл их от огня противника, самого страшного – с высотной башни.
Второму вертолету повезло меньше. Он был не так сильно поврежден, пилот принял решение все же дотянуть до места десантирования и там посадить машину. Это было ошибкой – вырвавшаяся из-за одного из зданий машина остановилась, и пульсирующий алый луч распорол кабину вертолета, который был уже в паре десятков метров. Вертолет шел на минимальной высоте и рухнул прямо в начале единственной улицы Екатеринбурга-1000. Хрястнули о бетон лопасти, вертолет заваливался набок, несущий ротор бешено вращал огрызки лопастей, а сами лопасти полетели во все стороны. Одна пропорола стену ангара и влетела внутрь, вторая улетела куда-то в небо. Третья ударила по не успевшей убраться машине, и осколок лопасти, как гильотина, снес голову пулеметчику.
Небо то тут, то там перекрещивалось мутными дымными следами, вспышками рвались самоликвидаторы реактивных гранат.
Один из вертолетов «В50», которые могли держать обстрел из двадцатитрех– и даже тридцатимиллиметровой пушки, задымил, пошел на снижение – только Бог, или скорее Сатана, знает, как это удалось бандитам. Второй ударил по высотке неуправляемыми реактивными снарядами…
Сильно, даже кружилась голова, пахло дымом. Где-то что-то горело, грохотало…
Вставай…
Их спасли кресла – специальные десантные кресла, частично компенсирующие удар, но все равно удар был силен. Так силен, что на несколько секунд погасил сознание, а надетая на них броня не спасла, но только усугубила положение.
Араб окончательно пришел в себя, закашлялся – гарь лезла в глотку, першило. Рядом возился еще кто-то…
Вставай, иначе ляжешь…
Отстегнулся, благо привязная система не была повреждена. Вертолет, слава богу, упал не набок, не перевернулся – он так и проехал брюхом по земле. Посадочную аппарель оторвало, Араб как раз и выбрался через дыру, зияющую на ее месте…
Целы…
Спецназовцы выбирались из вертолета один за другим. Бой затихал, высотка замолкла, подавленная пулеметно-пушечным огнем и ракетами. Вдалеке в пустыне что-то горело…
Машины, которые должны были доставить к цели основную группу, не появились.
– Обеспечить посадочный периметр! – хрипло проорал Терещенко, майор и командир их отдельной группы.
Привычная команда привела в чувство – кто бросился вправо, кто влево. Было непонятно, что происходит – похоже, террористы отступили на нижние этажи, под землю, готовясь дать последний бой. В любой момент могло быть активировано ядерное устройство, или еще какое, подложенное под емкости с ОЯТ, или графитом, или еще чем-то в этом роде.
Из вертолета вытащили пилотов. Отделались легким испугом – у первого два перелома, у второго – вообще ничего. Приказ в такой ситуации мог быть только один – второму пилоту приказали оттащить первого подальше от комплекса, в пустыню, и ждать помощи. Оружие выживания – пистолеты-пулеметы с глушителями, гранаты имелись у каждого, и больше ничего сделать было нельзя…
Разделились на две группы. Перед тем как выйти из прикрывающего их ангара – один из штурмовиков снял свой шлем, в котором он был похож на водолаза, на стволе автомата выставил его из-за угла. Выстрел – пуля солидно, увесисто ударила по титановому сплаву и пробила его насквозь, вырвав автомат из рук.